О Ты, которому вселенна
Единый кажется чертог;
Кем вся натура оживленна;
Непостижимый в тайнах Бог!
Во храм Твой дивный и священный
Не может ум непросвященный,
Не может грешник досягнуть:
Для тех труба Сионска трубит,
Кто истину, кто ближних любит
И за Тобой дерзает в путь.
Куда наш ум ни возлетает
И вображенье ни парит.
Создатель свыше обитает,
И там во славе Он горит.
Седящь на пламенном престоле.
Сквозь тверды небеса оттоле,
Сквозь дневный блеск, сквозь мрак ночный,
Сквозь вихри в круг миры носящи,
Сквозь тучи, облака гремящи,
Ты видишь, Боже! шар земный.
Сия песчинка, погруженна
В пространной мира глубине,
Всегдашней тьмою окруженна,
Как искра видима Тебе.
Тобой рожденного от века
На ней Ты видишь человека;
Дрожаще сердце видишь в нем:
Ты помыслы его читаешь,
И духом с ним Ты обитаешь
На отдаленном круге сем.
Ты видишь мысли дерзновенны,
Подобны легким облакам,
Тебя постигнуть устремленны;
Но Бог непостижим умам!
О смертный! к достиженью Бога
Тебе назначена дорога:
Ищи ее в душе твоей!
Ищи!.. но страсти возмутились,
Все наши мысли тьмой покрылись,
И Бога скрыли от очей.
Еще ни звезды не сияли,
Не колебался океан;
Огонь, вода и ветры спали;
Начала не было времян;
Но Вышний сам светил собою
И правил будущей судьбою;
В смешении стихийном зрел
Небесну твердь, моря и сушу,
Дающу жизнь твореньям, душу;
Лик солнечный пред Ним горел.
Когда веков круги начнутся,
Когда созижден будет свет,
Он знал, где кедры вознесутся
И где былинка возрастет;
Все таинствы Он знал природы;
Взирал на всех животных роды,
Что были, есть и будут впредь;
Вещам не полагая чину,
Уже Он ведал их судьбину
И мог им быть не повелеть.
Как солнце землю освещает,
Так солнце освещает Бог.
Его вселенна не вмещает;
Неизмерим Его чертог;
Но все живет Его дхновеньем;
Цветет единым мановеньем,
Вселенну движет перст Его:
Речет – и время течь престанет;
Речет – и солнце вновь проглянет,
И паки сотворится свет.
Но Бог Свое творенье любит,
Храня порядок в мире сем;
Без нужды праха не погубит,
Ни капли вод, ни травки в нем.
Кипит ли море, солнце ль тмится,
Все к лучшему концу стремится;
Что кажется нестройством нам,
То к пользе служит всей вселенной:
Но наш рассудок ослепленной
Во гневе Бога кажет там.
В златой сияюще порфире,
Всходяще солнце говорит:
Есть Бог, вещей Правитель в мире,
Который жизнь всему дарит.
Прекрасна дщерь Его, Природа,
Гласит для каждого народа:
Господь единый всем Отец!
Гласят бесплотных стройны лиры,
Бореи, громы и зефиры:
«Велик! непостижим Творец!»
Непостижимое рассудку Существо,
Душа вселенныя, Свет, Сила – Божество!
Невидим будучи, Ты вечен, непременен;
Мы прах, мы тьма, мы тлен, а Ты един нетленен.
Что Ты и где Ты есь, вселенныя Творец?
Ты все, Ты всех существ начало и конец.
Блаженный Августин небесною трубой
Воззвал меня идти повсюду за Тобой;
Он, быстрое приняв в подсолнечной паренье,
Искал Тебя, искал, искал во всем творенье:
Искал на сей земле; искал в звездах Тебя —
Не там, не там нашел – но в сердце у себя!
Перуны пламенны, стихии в их борьбе,
Глаголющие нам, суть гласы о Тебе;
И солнцы и миры, нельзя которых счислить,
Нас нудят о Тебе в священном страхе мыслить;
Тебя гласят моря и бурных ветров шум:
Но наш Тебя нигде не постигает ум.
Не существуешь Ты ни в солнце, ни в луне;
То мудрых рук Твоих творения одне.
Не существуешь Ты натуры во приятстве,
Ни в бедной хижине, ни в храмах, ни в богатстве;
Все прелести – земля, металлы – пыль и прах;
Итак, мой Боже! Ты лишь в чистых есь сердцах.
Но для чего же, прах и тленность возлюбя,
Мы гоним от сердец пороками Тебя?
Обвороженные мирскими суетами,
Преображаемся из ангелов скотами?
Что нам, забыв Тебя, сей тлен любить велит?
Почто нас временность, не вечность веселит?
Непостижимости и тайны естества,
Где ищет ум следов чудесна Божества;
Где оку нашему все то, что в мире зримо,
Все дивно, бренно все, и все непостижимо!
Нам славу Вышнего вещаете почто?
Чему вы учите? – и вы, и я ничто.
Нет, нет, вы не ничто; вы внятны числы есть,
Из коих корень числ удобно произвесть;
Мы если сами чем Создателю подобны,
Так тем, что мы Его вообразить удобны;
От пыли до кремня, от мошки до слона,
Его премудрости вселенная полна.
Не видит Бога кто, тот бедный есть слепец;
Когда творенье есть, так должен быть Творец;
Не мог собою сам прекрасней мир явиться,
Не мог составиться, не мог установиться,
С такой премудростью устроиться не мог;
А та премудрость есть… непостижимой Бог.
Четыре времени вещают нам о Нем,
Царица звезд луна, светяще солнце днем,
Песчинка и гора, что пламень извергает,
Вещает все Творца, но ум не постигает;
Рассудок наш Его во всей натуре зрит;
Но зрит Его дела, а Сам везде Он скрыт.
Толкуют Бога мне отважные умы,
Но только в нову тьму ведут из прежней тьмы;
Лишь виден блеск один в великолепном слоге;
Ум внятно говорит о тварях, не о Боге.
О Творче! Ты Себя в Самом Себе хранишь
И нашим разумам понять Себя претишь.
Довольно для меня великой тайны сей,
Что сердце движется Тобой в груди моей.
Пойму ли Бога я, когда не понимаю,
Как вижу, чувствую, как воздух принимаю?
Но тем уже велик кажуся сам себе,
Что мыслю, что пою, Создатель, о Тебе!
Велик и купно мал; хоть смыслом одарен,
Мне мнится, из вещей я тленных сотворен;
Из тех же я веществ, из коих вся вселенна
Премудро сложена, но вся в составах тленна;
Однако Божий есть вселенная чертог;
Он духом в ней живет – и так во мне есть Бог!
Он есть во мне, и что без Бога может жить?
Но я достоин ли Его ковчегом быть?
Какою мрачною Он ризой оболочен!
Он чистый свет, я тьма; Он свят, а я порочен;
Грех в сердце у меня, грех царствует в крови;
Но Бог живет во мне, так я чертог любви!
Но действует во мне един ли Божий глас?
Иль действует Господь всемощной волей в нас?
Коль действует в душе Его святая сила,
Какая ж тьма во мне свет Божий погасила?
И кем я стал грехов под скипетр покорен?
Ах! в духе человек свободным сотворен!
Правило наших чувств имея во уме,
Вращаться властны мы ко свету и ко тьме;
Мы властны избирать из двух одну дорогу,
Ко плотским сладостям или ведущу к Богу;
И в том щедрота к нам Господняя видна,
Что воля избирать нам тьму и свет дана.
Как действует в мирах могуществом Господь,
Так действуем в себе, имея дух и плоть;
Миры Он сотворил: я Богу подражаю;
Хощу – и тысячи миров воображаю.
Вселенну движет Он, порядок предписав:
Так движу сам в себе я каждой мой состав.
Неисчерпаемый любови океян!
Быть может, человек с Творцем своим слиян!
Коль в теле наших душ сражаемся с врагами,
Он в вечности сулит соделать нас Богами;
Сулит нас приобщить на небе к Божеству:
Кто ж нашему претит в сей славе естеству?
Все те, которы мир поработить хотят,
В сей славе воссиять стихии нам претят;
Вступив между собой во пагубны союзы,
Оне ввергают нас в неразрешимы узы;
Мирскою суетой оне прельщают нас
И всем, что лестно есть для мыслей и для глаз.
Туманный ради нас имеет Бог покров,
Но нашим Он сердцам явить Себя готов;
Когда б мы пламенем греховным не горели,
Давно бы мы Творца лицем к лицу узрели;
Для развращенного и сердца и ума
Не есть Создатель свет: Он есть едина тьма.
Но, Боже, Боже мой! хотя от нас Ты скрыт,
Земля мне о Тебе и небо говорит;
Премудрость зрю Твою в колеблемой былинке,
В бесчисленных мирах, вод в капле и в пылинке;
В уме души моей Ты впечатлел Себя;
Меня бы не было, коль не было б Тебя!
Небесных бег планет и солнцы и моря
Вещают тварей всех Создателя, Царя;
Но Ты, о Творче! Сам и вся сия вселенна
Печатью таинства для нас запечатленна;
Дозволив о Себе поведать небесам,
Ты можешь постигать Себя… лишь только Сам!
