— Джентльмены, всегда рад заскочить на пять минут.

Это квалифицировалась как шутка — вся команда работала двадцать четыре часа семь дней в неделю.

У Фишера заурчало в животе.

— У тебя есть еще печенье?

— Нет. — Сет быстро сунул последнее в рот и прожевал. Осмотрелся, перевел на Фишера вопросительный взгляд:

— Вы с Натаном вместе принимали душ?

— Это дело не про меня, — фыркнул Натан.

— Гм. — Сет подошел в Заку. — Это кто такой, и что он тут делает?

Натан протиснулся в допросную:

— А это любовник Фишера.

— Обхохочешься.

— Да без дураков.

Улыбка Сета померкла:

— Подожди, что?

— Тяжело уловить, да? — Натан оседлал соседний стул. Размял пальцы и забарабанил по планшету. В футболке и джинсах он выглядел вполне обыденно. Ни за что не скажешь, что спрыгнул с крыши здания и едва унес ноги. Фишер знал наверняка, что он-то не выглядит таким же спокойным, позабыв обо всем, чему учили на тренировках и через что прошли люди в его команде, чтобы получить допуск к работе. История с Заком вывернула мозги, голова гудела.

— Сначала я получаю экстренный вызов, потом меня огорошивают подобными новостями. — Сет улыбнулся. — Конечно, я не особо удивился тому, что ты гей.

Получается, все вокруг знали о его личной жизни? Для чего он вообще таился?

Фишер посмотрел на Сета:

— Почему?

— Ты никогда не говоришь о женщинах. Я ни разу не видел тебя ни с одной. Зато как-то заметил с парнем из госдепа. Как там его звали? — Сет щелкнул пальцами. Фишер знал, что это не сработает, но попробовать стоило. Даже в более удачный день он бы решительно пресек все разговоры о личной жизни, однако сейчас очень хотелось хоть как-то досадить Заку. — Стенфорд, кажется? — Сет скорчил физиономию. — Такой породистый, смазливый. И всех невообразимо выбешивал.

Натан фыркнул:

— Ага, был там такой парень.

— Почему он мокрый? — Сет кивнул на Зака. — И почему сидит здесь, а не в изоляторе? Это же секретное место.

Фишер подождал, пока Зак осмотрится, чтобы сделать выводы. Однако тот ни разу не дрогнул, он просто не сводил взгляда с Фишера, словно дырку хотел просверлить.

— Мы бросили его в Темзу.

— По-моему, несколько странный способ заняться сексом, но кто я такой, чтобы судить? — Сет пождал плечами. — Развлекайтесь, как умеете.

Фишер отказывался думать о сексе. Даже секунду.

— Мы привезли его сюда, потому что речь идет о миссии.

Сет кивнул:

— Хорошо.

— Ошибка не в том, что мы бросили его в воду, а в том, что выловили. — Натан ритмично постукивал по металлической спинке стула.

— Я все еще не понимаю все эти штучки с любовником.

— Забей. — Фишер больше не мог обсуждать эту тему.

А вот Сет, похоже, веселился напропалую.

— Если ты настаиваешь…

— У нас тут огромная проблема. — Фишер почувствовал пульсацию в шее. Похоже, удар, которым его вырубили, не прошел бесследно. Он хотел свалить на него туман, который стоял в голове, но, похоже, основная причина в человеке, который сейчас сидел, примотанный к стулу.

— Кто твой предполагаемый контакт в ЦРУ?

Несколько секунд единственным звуком в помещении оставался гул оборудования и освещения. Это место с пола до потолка обвивали провода.

Наконец Зак ответил:

— Я уже говорил, но, может, хоть этот новый парень меня послушает.

— Сомневаюсь, — отозвался Сет.

— Вы должны меня отпустить. Я все еще могу все исправить, если…

— Ты никуда не пойдешь. — Фишер уже говорил это и продолжит повторять, пока Зак не заткнется.

— Ты сам на себя смерть накличешь, если продолжишь упираться.

Фишер знал, как сопротивляться при допросе. Как направить разговор в нужное русло, отвлечь от основной темы. Как не отвечать, играя на эмоциях. Он не купится на уловки Зака.

— Звучит как чушь собачья.

Зак наклонился вперед так, что веревки впились в кожу:

— Знаешь, сколько у меня шансов тебя защитить?

— Да кто тебя просит? — Казалось, после удара Фишер очнулся в какой-то альтернативной вселенной, где его прежний любовник-компьютерный задрот, который смотрел только боевики и терпеть не мог телевизионные новости, ограничиваясь какими-то ссылками из соцсетей, говорил так, словно подвизался телохранителем. Некоторые несостыковки сейчас обретали смысл. Экстренные вызовы, якобы для того, чтобы починить упавший сервер, или как он там выражался. Желание оставаться только вдвоем, несмотря на то, что Зак очень быстро сходился с людьми. Никаких разговоров о друзьях и семье.

Кем бы ни был Зак, он существовал в такой же реальности, что и Фишер. Оба жили на краю, в серой зоне. Придумывали истории, чтобы утаить настоящую личность. Одинокие волки.

Но это не делало Зака автоматически хорошим парнем.

Сет повернулся к Натану:

— Стойте, так он на самом деле любовник Фишера?

— Думаю, правильно сказать, бывший. — Натан оторвал глаза от планшета и указал пальцем сначала на одного, потом на другого:

— Сет, познакомься с Заком.

Зак ничем не выказал, что его интересует разговор. Он полностью сосредоточился на Фишере. Наклонился вперед, не обращая внимания на кровь, сочившуюся сквозь повязку, которую ему наложил Натан.

— Ты знаешь людей из Пентасуса, с которыми нам приходится иметь дело.

Так как о группе ходили только слухи, это следовало назвать преувеличением. Фишер мог только догадываться.

— Ага, мерзавцы типа тебя.

— Подожди, — подобрался Сет. — Он из чертова Пентасуса?

Натан кивнул:

— По всей видимости.

— Значит, они действительно существуют, это не просто страшилка-учебное пособие ЦРУ? — Сет выглядел до комичного возбужденным идеей броситься за группой, известной только из даркнета и как часть компьютерного моделирования.

— И смертельно опасны. — Зак бросил быстрый взгляд на Сета, затем снова уставился на Фишера. — Мне нужно вернуться.

Сет нахмурился:

— С чего бы нам тебя отпускать? Черт побери, почему ты хочешь, чтобы мы это сделали? Тебя кто-то уполномочил?

— Он утверждает, что работает на ЦРУ. — Звякнуло оповещение, Натан посмотрел на планшет.

— Черт, Фишер, умеешь ты выбирать любовников. — Сет зашагал по комнате.

Зак откинулся на спинку:

— Я не знал, что тебя возьмут сегодня. Если бы знал, то…

Он не должен спрашивать. Ему все равно. Но слова крутились на языке, и Фишер не выдержал:

— Что?

— Убедил бы босса отправить тебя в командировку за границу. — Зак покачал головой, когда Фишер громко выдохнул. — Сделал бы что-нибудь, чтобы убрать тебя с линии огня.

Какой удар по самолюбию.

— Ты мне не нянька!

— Я не хочу, чтобы ты погиб. — Оба орали. Чем сильнее повышал голос один, тем громче кричал другой.

Фишера трясло от злости, перед глазами повисла красная пелена. Ему пришлось отпрянуть, чтобы не дать волю кулакам.

Пульсирующий гнев — реакция не только на слова. На все. На боль, которую он отказывался признавать, на разочарование и ярость из-за того, что он так ошибся в Заке. На непроходящее смятение из-за странного желания поверить хотя бы в часть истории, которую тот напел, что не все между ними оказалось ложью.

Он постарался побыстрей отринуть эти мысли, пока они окончательно не засели в голове.

— Ты говоришь, что беспокоишься обо мне? — спросил Фишер, напустив в голос сарказма.

— Да.

— Выходит, что это просто совпадение. Ты случайно зашел тем вечером в бар, случайно меня охмурил, случайно со мной перепихнулся…

Зак отвел глаза, и Фишер уловил правду. Как бы ни поднаторел Зак в мастерстве лжи, сейчас он не стал изворачиваться.

— Нет. У меня было задание. Для чего ты им понадобился, пока неясно, но вскоре мы это узнаем. И поосторожней с разговорами — тут может быть крот. — Зак оглядел комнату и задержал взгляд на Сете.

Тот поднял руки:

— Что уставился?

Крот. Подобный аргумент всегда вызывал панику, заставлял подозревать друг друга, а не проверять конкретные детали. Фишер неоднократно сталкивался с такой игрой: задержанный уверял, что не может делиться информацией, потому что в команде работает крот. Такие заявления почти всегда оказывались уловкой, чтобы выиграть время и запутать следствие.