— Персонал думает, что вы с Петром попали в аварию, — уже возле дома сообщил мужчина, который в этот раз сам вел автомобиль.

— Это хорошо. Что будет с теми… — я не смогла закончить фразу. Людьми их вряд ли назовешь, но и произносить ругательства не хочется.

— Их устранят.

— Убьют? — шепотом уточнила я.

— Ты против?

Я задумалась. Понятное дело, во мне не было ни капли жалости. Передо мной стояла другая дилемма: достаточно ли простой смерти, или же худшим наказанием станет пожизненное заключение? Смогу ли я перестать думать о них, если они будут живы?

— Нет, не против. Но пусть помучаются, — поставила я точку в этой истории.

***

Мои наряды доставили в целости и сохранности, и первым делом я стала их разбирать. Положив перед собой платье, которое купила для бала, поняла, что украшающие тело синяки не позволят его надеть. Придется приобрести что-нибудь закрытое, а это…в другой раз.

— Аля, — в комнату заглянул Григорий. — Хотел предупредить, что сегодня вечером ко мне приедут гости. Ты можешь отдыхать, только не выходи из комнаты.

— Хорошо, не буду.

Я сидела в полной тишине в своей комнате и читала "Сто лет одиночества". Эту книгу мне никак не удавалось осилить, но нежелание бросать на середине заставляло стремиться дойти до последней главы; даже если смысл написанного давно был потерян.

Уже было десять часов вечера, веселье внизу скорей всего в самом разгаре, значит перед сном прогуляться по саду не получится. Но есть балкон. И сигареты.

Курить начала, как и многие, в 10-м классе, чтобы в тайне от родителей показать всем, какая я взрослая. На первом курсе бросила, но иногда во время экзаменов позволяла себе сделать несколько затяжек. А сейчас захотелось ощутить приятную умиротворенность, которую дает никотин.

Отыскала на дне сумки пачку тонких Esse и вышла из комнаты. Рывок, и я схвачена сзади. Короткий вскрик успел вылететь до того, как грубая мужская ладонь накрыла губы. Дальше оставалось только мычать, извиваясь всем телом в попытке вырваться.

— Шшш, ничего с тобой не случится. Не бойся, — шепот в самое ухо. Голова тут же дернулась — щекотно.

Я заставила себя не двигаться, хотя после недавнего нападения готова была скатиться в истерику.

— Веди себя тихо.

Очень медленно незнакомец убрал руку с моего лица, и я смогла глубоко вздохнуть. Это какое-то проклятие, не иначе. По-другому не объяснить, почему на меня постоянно нападают.

— Кто ты такая? — так же тихо спросил мужчина.

— Алеста, невеста Григ…Гриши, — голос дрожал.

— Так он не п*дор, удивительно- не думала, что шепот может быть таким выразительным и источать столько презрения.

Реагировать на эту реплику не стала, хотя незнакомец явно этого ждал.

— Мне нужно, чтобы ты закрыла глаза.

— Хорошо.

— И только попробуй открыть, — мужские пальцы на секунду с силой сжали шею. — Готова?

— Да, — ответила и меня тут же осторожно развернули. Буквально всей кожей ощутила чужой взгляд.

— Откуда столько синяков?

— На меня напали вчера, хотели…изнасиловать, — все-таки выдавила из себя это страшное слово. — Но Гриша успел вовремя.

— Хороший мальчик, — издевательски похвалил незнакомец моего спасителя. Движение, и вот уже горячее дыхание опаляет щеку. — Ты очень красивая.

Неожиданный комплимент заставил окончательно растеряться. Это было так странно, так будоражаще-приятно, что разум перестал воспринимать ситуацию, как нечто ненормальное. Во мне не было страха или отвращения, я не ощущала никакой угрозы… Ровно до тех пор, пока мужские губы на опустились на шею. Я тут же открыла глаза, но, не успев ничего разглядеть, опять была прижата спиной к крепкой груди. Незнакомец немного приподнял меня и поставил у двери в мою комнату.

— Иди внутрь и сиди там.

Конечно, я послушалась. Оставшись одна, старалась уловить малейший шум по ту сторону. Но то ли звукоизоляция была хорошая, то ли мой незнакомец действовал очень аккуратно, я ничего так и не расслышала.

Передо мной встал вопрос, что делать, все-таки посторонний человек проник в дом. Надо бы сообщить Григорию, но это определенно приведет к такой нежеланной сейчас суете. И еще…мне очень не хотелось выдавать этого мужчину, наверно, я сошла с ума, но произошедшее казалось чем-то особенным, чем-то сокровенным…С другой стороны будет хуже, если Григорий каким-то образом узнает обо всем сам. В таком случае мое молчание будет выглядеть очень подозрительно, а я хочу заслужить его полное доверие. И благодарность за спасение никто не отменял. Будет нечестно скрыть все.

Приняв решение, начала искать телефон. Проходя мимо зеркала, резко остановилась — на шее алел огромный засос. Мой первый в жизни засос. А я-то надеялась в рассказе обойтись без подробностей…

На звонок Григорий не отвечал. Надо найти другой способ связаться с ним. Вышла из своей комнаты и, на всякий случай, осмотрелась — никого. Осторожно выглянула в коридор в надежде выловить кого-нибудь из прислуги. Спустя несколько минут поняла, что придется идти на поиски.

Я проверяла все незапертые помещения, но так никого и не обнаружила. Внезапно за очередной дверью послышался громкий женский голос. Я подошла ближе и уже взялась за ручку, но она сама повернулась.

— И не смей больше здесь появляться! Я никогда не уйду с тобой!

Мгновение спустя столкнулась нос к носу с Виталиной. Она испуганно на меня посмотрела и быстро захлопнула за собой дверь, чтобы я ничего не увидела.

— С кем ты разговаривала?

— Это…это…не важно. Я могу чем-нибудь помочь?

— Да, — медленно проговорила я, пытаясь поймать ускользающую мысль. — Надо позвать Григория. Срочно.

— Что-то случилось?

Я подумала, что не стоит раскрывать подробности, но мне нужно было проверить…

— Какой-то мужчина забрался в нашу спальню, — ответила я, внимательно наблюдая за реакцией девушки.

Бинго! Виталина тут же побледнела и вся сжалась.

— Ты знаешь, кто это был, — уверенно заявила я. — Он приходил к тебе?

Мне стало чисто по-женски обидно. Весь таинственно-романтичный ореол, которым я наградила незнакомца, исчез, и появилась банальная злость. Значит, прибежал на свидание к горничной, но по пути решил поставить засос первой встречной мне! Наверно, на моем лице отразилось крайнее возмущение, а Виталина приняла это на свой счет, потому что тут же жалостливо попросила ничего не рассказвать.

— Если Григорий Павлович узнает, то будет в бешенстве. Этот…человек ничего не украл и больше не вернется! Обещаю!

— Зачем он приходил?

— Извини, но мне нельзя рассказывать. Все очень запутанно.

— Ладно, — согласилась я. Не очень-то и хочется выслушивать чужие любовные драмы.

— Спасибо! Ты…останешься…здесь? — внезапно серьезно спрсила девушка. Я поняла, о чем она.

— Да, не волнуйся. Со мной все будет хорошо, я убедилась.

***

Через неделю я окончательно освоилась в особняке Стуцко. Жизнь здешних обитателей проходила по жесткому графику, и я научилась ему следовать. Повар и две горничные в 7 утра уже подготавливали все к завтраку, дворецкий присоединялся к ним в 8 утра и раздавал поручения на день, 1 раз в неделю приходил садовник, охрана по трое дежурили круглосуточно.

Григорий уходил на работу рано и возвращался только к ужину, поэтому мое появление добавило многим хлопот. Просыпалась я позже хозяина дома, и нужно было приготовить второй завтрак, плюс обед, который персонал обычно проводил вместе, сдвигался, потому что сначала его подавали мне.

Я сначала предложила готовить самой или, на крайний случай, разогревать еду, но наткнулась на отчаянное сопротивление. И я поняла, что всем проще немного перекроить существующий, но стабильный порядок, чем каждый день подстраиваться под меня. Теперь чувствовала себя, как в детском саду: кормят по расписанию, ничего самой делать не дают, еще убирают и поправляют все после тебя. Но устраивать революцию я не собиралась, если Григорию нравится жить в общежитии, то его право. Я через три месяца буду в собственной квартире. Одна.