Я вошел, и увидел командира играющего в шахматы.

- Не составишь мне компанию? Очень полезная игра, а одному не очень хочется. Ты, наверное, хочешь спросить, что же с тобой случилось? Спешу тебя огорчить, никакой твоей вины здесь нет. Более того на твоем месте мог быть абсолютно каждый из нас, но у тебя организм оказался более восприимчив к подобным практикам. Ты садись, в ногах правды нет, как говорил Цицерон.

Последовав его совету, я сел, и мы начали раскладывать фигурки на места.

- Ты хочешь, что бы я рассказал тебе, что случилось, так ведь. А случилось вот что, как ты помнишь, мы разбили палатку у самого камня, помнишь?

Он исподлобья взглянул на меня

- Да, я помню – ответил я

- Хорошо. Я должен тебе пояснить, что такое эти, звуки. Так вот ультразвук-это очень тонкий звук, только мыши его слышат, нам же он недоступен в слуховом диапазоне. Но мы можем почувствовать его. Расположившись у этого проклятущего камня, я и не подозревал, что он может его излучать. Как это происходит? Очень просто. При определенном направлении ветра и скорости, встречая такую уникальную преграду, каким оказался наш камень, он трется о его поверхность, создавая этот самый ультразвук. Страх или паника, в общем, что ты там испытывал, это и есть его побочные эффекты. Ясно?

- Так точно

- А теперь я хочу сказать тебе, что-то очень важное – его голос резко понизился до уровня шепота

У меня все напряглось. Ибо такой голос я еще не слышал. Таинственный, загадочный, резкий, мне было очень не по себе.

- Слушай внимательно, два раза повторять не буду.

Я немного наклонился и принялся слушать.

- Лиза, наш механик, сообщила мне, что котел сломался не случайно. Иными словами, это диверсия, кто-то предатель. Эту информацию мы держим в узких кругах. Ее знают только машинист, Лиза, я и вот теперь ты. Я рассказываю это тебе, потому что в остальных веры нет. Тебя отправили к нам случайно, а значит ты не из них.

Он показал наверх

- Поэтому я открыл этот факт тебе. О том, что никому, об этом рассказывать нельзя ты уже допетрил, да? Вот и хорошо. Об этом должны знать только мы. Я прошу тебя присматриваться к остальным, ну там, в разговоры вслушивайся, наблюдай. Если будут странности - докладывай. Если захочешь что-то сообщить, скажи мне «мы с вами одинаково небрежны» я пойму, и мы уединимся в купе, где ты мне кратко и по существу расскажешь, в чем дело. Все понял? Отлично! Теперь иди и о нашем разговоре никому!

- А как же партия? – спросил я

- Партия, будет доиграна, но без тебя. А пока, иди!

Я вышел из купе и сразу насторожился. Поезд уже казался мне таким уютным, после этого разговора. Мне повсюду начало мерещиться чувство тревоги. Конечно, это я себе накручивал, но избавится от этого, я не мог.

Я зашел в свое купе и лег на диван. Дед все еще спал, а за окном было все так же темно.

Итак, получается, что у нас в команде волк в овечьей шкуре. И кто это, мы не знаем. Попробую мыслить…дедукцией, кажется, так это называется. Итак, в команде десять человек, пятеро солдат и пятеро специализированных. Я отношусь к касте специализированных. Себя не в счет, остаётся девять человек. Больше всего подозрения у меня вызывает машинист. Подозрительный, ни с кем не общается, только и делает, что исполняет приказы с математической точностью, аж противно. Ну чем не идеальный солдат? Именно эта идеальность и бросалась, а глаза. А кто его заподозрит? Сидит, исполняет свое дело, тихое дело, незаметное, а если шанс выпадет и подслушать можно, якобы ненароком. Хотя… он сам пострадал от взрыва, а если бы это был он, то он хотя бы отошел от котла подальше. Но я видел, как он упал и как пытался встать и как сам остался чинить поезд. Ели бы шпионом был-бы он наверняка навязался бы с нами, а так остался чинить. Так что можно считать, что он оправдан.

Следующий кого я подозреваю, солдат по имени Дима или как его все зовут Дионис. Вечно веселый, улыбающийся, оптимист, в общем. Веселый даже тогда когда казалось все плохо, он был навеселе. Толком о нем я ничего не знаю. Постоянно ошивается с командиром, любит вставить слово из за чего проявляется излишняя наглота. Он догадался, как спустится вниз, с той церкви, сообразителен. Что это все означает? Не знаю. Просто понять, что я о нем знаю.

В принципе из списка подозреваемых можно вычеркнуть всех кто остался в день поломки в поезде. Ведь шпиону нужно знать, где мы, значит, он должен был увязаться за нами.

Кто с нами пошел в тот день? Вспоминаю. Так Старик, командир, Денис, и еще трое солдат. Солдат подозревать не приходится, поскольку они просто солдаты, а шпион захотел бы получить более почетное место, поближе к начальству так сказать.

Получается, остался только Старик и Дима. Кто же из них.

Я стал вспоминать все, что помнил о старике со дня нашего знакомства. Имя, имя неизвестно, контужен, или врет? Собирает книги, не продает, странно. Ни близких, ни друзей, даже знакомых нет. Живет у Исповедователей, как добрался, неизвестно. Карты, чудесным образом попавшие к нему. И как он вообще добрался тогда до той библиотеки? До нее шагать километров десять, машины у него не было. Хорошо знает станцию Рейха, даже жил там какое то время. Потом переметнулся в большое метро. А может, не переметнулся, а заслали?

Но чем больше я вспоминал и сравнивал, тем больше я понимал, что еще сильнее запутываю этот черный клубок ниток. По-моему, я занимаюсь какой то бессмыслицей. По крайней мере, мои последние рассуждения точно бессмыслица. Пытаясь узнать о людях то, что я не знал, я сопоставляю факты, которые сам же и придумываю! По крайней мере, мне так казалось.

Я хотел было достать блокнот и начать там все зарисовывать, записывать свои мысли, чтобы не запутаться, но его могут прочитать. Но он постоянно у меня в кармане. Но вывалится! Но он во внутреннем!

В общем, я отказался от этой идеи. Мне не хотелось прогореть пред командиром из-за того что просто хотел помочь.

Так я и пролежал в течении двух часов наблюдая как комната постепенно наполняется светом утренних лучей. Так и уснул.

Проснулся когда уже, точно был день. Солнце ярко освещала все купе и меня в том числе. Деда на месте уже не было, наверно пошел играть в шахматы.

Я решил воспользоваться тем, что меня никто не видит, и потянулся изо всех сил.

Приятная дрожь пробежала по всему телу, и мне стало как то легче. Суставы и конечности как будто заново родились, и перезарядись, но сильно расслабились.

Я вспомнил сегодняшний диалог с командиром, и мне вновь стало немного не по себе. Так же я вспомнил о том, как размышлял, о принадлежности каждого из команды к шпиону, и мне стало немного стыдно, что я вот так всех подозревал. Но мое мнение оставалось неизменным, я все так же подозревал Старика и Дениса, поскольку у них одних не было достойного алиби и они были самыми загадочными в нашей команде.

В принципе. Я могу спросить у командира, может он знает о нем, что то больше и это поможет мне понять, что к чему. Но если бы Денис действительно был бы замешан и командир знал бы о нем действительно больше чем я, то я думаю, он уже раскусил бы его. Но я его все равно спрошу.

Я вышел из купе и обнаружил, что была, какая то чрезмерная тишина. Обычно были стуки колес, смех и тихий шепот, но сейчас все было тихо. Я был в крайнем замешательстве. Но тут дверь приоткрылась, и голова Лизы позвала меня к ним. Я, ничего не понимая вошел.