— Was hast du auf deinen Knien? — не глядя спросил немец, — Was versteckst du? /Что у тебя на коленях? Что ты прячешь?/
Немец оказался не так глуп, но и Василиса беспечна. Она плохо умела скрывать свою ложь, начинала нервничать, это выдавала часто вздымающаяся грудь от сбитого дыхания, так же бегающий по мужчине и комнате взгляд. Девушка делала много лишних жестов, будь то одергивание тканей платья, или же ерзание на стуле.
Он резко крутанулся на каблуках и обошёл стол, чтобы стоять напротив Василисы. Мужчина также пробежался взглядом по столу и догадался, что взяла пленница. Уголок его тонких губ растянулся в елейной ухмылочке. Не прошло и пяти секунд, как эта радость, так мгновенно показавшаяся на его деревянном лице, так же мгновенно и пропала, будто ее вовсе не было, и лицо его вновь приняло строгое выражение.
Офицер встал напротив, от чего юной особе стало еще более неловко, она повернула голову немного вбок, дабы не встречаться с мужчиной взглядом. Юной особе казалось, что грузный мужчина буквально нависает над ней тяжелой скалой.
— Dich hier niemand fasst, Василис-а, leg das an, was du genommen hast, — спокойно произнёс немец и поправил волосы рукой, зачесывая их назад и томно вздыхая. /Тебя здесь никто не тронет, Василиса, верни то, что взяла/
Василиса раздумывала, прежде чем вернуть нож на стол, туда, где ему и полагалось быть, но при этом девушка тихо заметила, переходя полностью на немецкий, пускай и неуклюжий, временами с ошибками, но в целом понятный.
– Ich traue dir nicht. Wenn Sie versuchen, mich zu vergewaltigen.. Oder mich verletzen.. Dann wird dieses Messer dich durchbohren.– ей явно каждое слово давалось тяжело, но юная особа старалась звучать убедительно, более того, даже несколько угрожающе. /Я не доверяю вам. Если вы попытаетесь меня изнасиловать или причините боль.. То этот нож проткнет вас/
Вася, произнося все эти фразы непрерывно смотрела прямо в глаза офицера, наблюдая за его реакцией, не зная, чего стоит ожидать. Он слишком непредсказуем.
— Ich sagte, niemand wird dich hier berühren. Niemand, — огрызнулся немец, махнув рукой в сторону на слова девушки. /Я сказал, что никто не прикоснется к тебе здесь. Никто/
Он взял спинку стула и было уже отодвинул, но сразу же вернул на место, делая от стола шаг в сторону. Беккеру было неуютно находиться с Василисой в одном помещении. Не то чтобы он ненавидел её или её происхождение, просто не знал как подступить. Девушка вскользь заметила порыв мужчины присесть с ней за один стол, но не предала ему особого значения, лишь едва заметно улыбнувшись, словно сама себе. Офицер боится? Как говорится: хочется и колется. Да, пожалуй, это полностью описывает Васю.
Немец громко хлопнул в ладоши, и в столовую снова вошла Яхнэ. В отличие от девушки-уборщицы, старуха ходила медленно, неспеша, будто глава семьи. Она ловко расправилась с блюдами и грязной посудой. Одарив офицера укоризненным взглядом, она снова ушла.
Мужчина выгнул спину в зевке и на несколько секунд прикрыл глаза. Он даже не представлял, что делать с этой… не лилией, нет, скорее крапивой или дикой розой. Беккер серьезно посмотрел на девушку и позвал жестом за собой.
— Vivien bringt dich in dein Schlafzimmer, — он подозвал к себе служанку тридцати примерно лет. Она с восхищением посмотрела на Васю и повела в нужном направлении.
Девушку отвели в спальню, откуда она не выходила до самого ужина, немного обживаясь, осматривая то, что висело в шкафу, лежало в комоде и шкафчиках.
Офицера не было весь оставшийся день, домой он вернулся только поздно вечером, когда Василису уже покормили ужином и показали ванную. Пройдя мимо двери в её комнату, Беккер остановился. Он прислушался к звукам изнутри и пошел мимо.
========== Глава 4 ==========
Василиса проснулась на удивление рано, возможно, сказывалась привычка, в дороге им не давали много спать, часто будили, пересчитывали, кричали. Девушка нашла в шкафу платье, подходящее ей по размеру, а в одном из отделений сундука перед зеркалом ленты для волос. Юная особа наскоро завязала высокий хвост и вышла из комнаты, стараясь ступать тихо, дабы никого не разбудить. Время неуклонно близилось к завтраку, поэтому юная особа не сомневалась в том, что найдет Яхнэ на кухне. Вася аккуратно ударила костяшкой в дверь, после заглядывая туда.
– Дорого утра. Давайте, я вам помогу с готовкой. Мне все равно заняться не чем, а так хотя бы буду полезной.– девица улыбнулась, она явно выглядела лучше, чем вчера, на бледном лице появилась тень румянца, а под глазами не было таких больших синяков, говорящих о недосыпе и усталости.
Женщина лучезарно улыбнулась, и её почти черные глаза-бусинки заблестели. Она мягко взяла Васю за предплечье и повела к плите.
— Последи за молоком, дитя, я вымою посуду, — она отпустила руку и нежно улыбнулась, — У тебя ещё ручки белые, чистые, не испорченные работой. Хозяин был бы недоволен, увидь он как ты работаешь, я уверена.
Женщина не прекращала тараторить, пока мыла чашки и тарелки. Вася подошла к плите, останавливаясь в шаге от нее, отрицательно мотнув головой на слова кухарки. Девушка взяла ложку и стала помешивать молоко, чтоб оно прогревалось равномерно и не свертывалось
– Вы неправы, я не белоручка и работы не боюсь. В доме я была старшей, забота о сестрах лежала на моих плечах, так что я готовила, убирала, занималась пускай и небольшим, но огородом. Хозяин будет разочарован,– последнее девушка произнесла с явным ерничеством, не относясь серьезно к возможному недовольству мужчины.
Вскоре к их небольшой компании присоединилась и Вивьен. Она спокойно села в углу завтракать бутербродом и чаем, пока Яхнэ порхала над кашей для офицера. Поблагодарив за помощь ровно в шесть утра, старая еврейка начала выталкивать Васю из кухни, говоря, что в это время просыпается хозяин.
— Через пять минут он пойдёт купаться, а через десять - завтракать. Тебе следует вернуться в комнату до того как он выйдет из своей комнаты. Вивьен позовет вас на завтрак. — Женщина тут же скрылась за дверью, оставив русскую в столовой.
Вася не видела нужды возвращаться в комнату до пробуждения мужчины, но спорить не стала, послушно отправляясь назад в спальню. Что за глупости? Зачем все эти предосторожности? Что было бы, если бы офицер не застал ее в спальне?
Девушка взяла из шкафа книгу, скорее по привычке, чем по нужде, и села на кровать. Почитать ей не удалось просто потому, что юная особа не знала письменной немецкой речи, только устную, только произношение тех или иных слов. И то не всех. Вскоре, как кухарка и предсказывала, офицер вышел из своей спальни, она находилась в конце коридора. сразу слева от двери в его комнату располагался кабинет, далее - коридор. Он остановился у спальни пленницы и прислушался - тишина. Девушка, видимо, еще спит, так что мужчина со спокойной душой ушёл на водные процедуры. Василиса притихла, услышав, как к двери приближаются грузные шаги мужчины. Он остановился, значит, явно прислушивался. Проверяет, спит ли до сих пор пленница?
За то недолгое время, которое он провёл в ванной, Рихард успел вспомнить её запуганный и уставший взгляд в толпе. Как его сердце забилось чаще, а дыхание напрочь сбилось. Беккер улыбнулся тонкими губами и смыл с головы мыльную пену и вылез из ванны, попутно вытираясь полотенцем. Он натянул свою пижаму обратно и вернулся в комнату, чтобы одеться. В голове мысли успокоились, и Беккер строевым шагом подошёл в столовую. Он сел во главе стола и сжал в кулаке ложку в ожидании. Он спокойно позавтракал, а затем постучался в кухню и махнул Вивьен рукой за пленницей.
— Danke, Jahne, es war köstlich, — мужчина потрепал кухарку по плечу, и натянув фуражку на лоб, вышел вон. Женщина проводила его ласковой улыбкой. /Спасибо, Яхнэ, это было вкусно/
Девушка поставила книгу назад на полку, к другим таким же, возвращаясь на кровать. Юная особа не могла придумать себе занятие, будучи ограниченной лишь одной этой комнатушкой. Она просто мотыляла ногами, хотя Васю всегда ругали за подобное, особенно бабки в селе. Мол, девкам непочем мотать ногами, так как тогда вокруг них черти начинают крутиться. Глупости это все… Так девчонка и просидела, пока за ней не пришла Вивьен.
