Медленно и задумчиво он вернулся в свою кабину.

Родан не знал, как долго он спал, когда его разбудил звук интеркома. Он чувствовал себя уставшим.

На телеэкране появилось круглое лицо Булля.

«Подъем! — крикнул он. — Просыпайся, черт возьми!»

Еще в полусне Родан нащупал выключатель и повернул его вниз.

«Что случилось?» — пробурчал он.

Булль облегченно вздохнул.

«Я уж думал, что ты вообще больше не…»

«Без предисловий! Я хочу спать».

«Я сделал наблюдение», — взволнованно доложил Булли.

«Ну и что? Запиши его на ленту и оставь меня в покое».

«Нет! — закричал Булль. — Тюлени выбрались из моря и устроили наверху, на вершине, сборище. Ты ДОЛЖЕН это видеть!»

Родан удивленно покачал головой.

«Тюлени? Какие тюлени?»

Потом он вспомнил о вчерашнем докладе Булля. Кряхтя, он вылез из постели.

«Ну хорошо, я приду».

Туалет занял у него не много времени. Он закурил сигарету и отправился в центральный пост управления.

Булль с открытым ртом сидел у телеэкрана и в возбуждении махал Родану.

Родан увидел, что тот пользовался оптическим зондом с увеличителем. Таким образом он мог настолько приблизить небольшое плато горной вершины, которое на самом деле находилось на расстоянии восьми километров, что можно было отчетливо различить все детали.

Ни протянувшийся склон горы высотой около пятисот метров, ни сама вершина, казалось, существенно не отличались по составу почвы от почвы кратера. Кустарник расползался вверх по плоским стенкам кратера, тянулся за холмом, становясь все реже и, наконец, вершина была абсолютно голой.

Родан прежде всего посмотрел на часы. Почти сто девяносто шесть. Дежурство Булля было за Торой.

Потом он взглянул на экран. Булль хотел что-то объяснить, что Родан отмахнулся. На высокогорном плато двигался целый ряд животных странной формы. Они отдаленно напоминали тюленей, но согласно описанию Булля, они должны были бы быть скорее рыбоподобными существами, дышащими жабрами и живущими в воде. Способ их передвижения был захватывающим зрелищем. Кажется, было что-то, что побуждало их постоянно совершать всем вместе и одновременно одинаковые прыжки.

«Что ты об этом думаешь?» — спросил Булль.

«Ты сказал, что на самом деле они настоящие рыбы, так?»

«Да, у них есть жабры и пока мы наблюдали за ними, они ни разу не вышли из воды».

Родан кивнул.

«Может быть, это вид легочных рыб?» — задумчиво сказал он.

«О небо, неужели ты находишь настолько интересным, как они дышат? Я хотел бы лучше знать, что это за процессия, шествующая здесь!»

«Ничего особенного. Подобные вещи бывают и на Земле, например, токование глухарей».

Булли энергично затряс головой.

«Я никогда не видел токования глухарей, но уверен, что они при этом не прыгают вокруг друг друга в одинаковом ритме, как эти там наверху».

Родан провел рукой по волосам.

«Нельзя сказать, что ты совсем неправ».

Но потом вдруг всякая усталость слетела с него.

«Идем, бери два транспортных костюма!»

Булль с усмешкой вскочил.

«Ну, наконец-то!»

Родан подсел к интеркому и вызвал Крэста. Крэст должен был нести дежурство после Булля. Он рассказал ему о сделанном Буллем наблюдении и о том, что они хотят подкрасться к сборищу тюленей, чтобы понаблюдать за ними вблизи и поймать одного из них.

Крэст был согласен с этим. Когда Булль и Родан одели свои транспортные костюмы, он вошел в центральный пост управления.

«Твои опасения относительно определения врагом нашего местонахождения неожиданно исчезли, да?» — спросил Булль, когда они открыли внешнюю шлюзовую переборку.

Родан отрицательно покачал головой.

«Во-первых, я не собираюсь лететь на высоте пятидесяти метров над деревьями, а во-вторых, заросли деревьев являются для нас в данном случае отличной защитой».

Булль больше не возражал.

В медленном полете они скользили над хребтом холма. Родан вооружился игольчатым излучателем, в то время, как Булль нес несколько более тяжелый дезинтеграционный прибор.

Ночь была темной. Разница между отчетливым изображением на экране наблюдения и черной пустотой, в которую они погрузились, сначала сбивала их с толку. Но даже под плотным покровом облаков Венеры имелись еще отдельные случайные лучи света, и со временем их глаза привыкли даже к недостаточному освещению.

Восемь километров они преодолели за четверть часа. Они двигались не слишком быстро, чтобы не испугать тюленей. В течение нескольких минут они наблюдали за ними. Тюлени были около метра в длину. Обычно они передвигались, как настоящие тюлени, на хвосте и боковых ластах. Но иногда во время танца им удавалось опереться на боковые ласты и в течение минуты балансировать на хвосте. Они выглядели смешно, и было трудно представить себе, что даже при нападении кому-нибудь из них могла угрожать опасность.

Процессия, как назвал ее Булль, остановилась внезапно, как по команде. В тишине, сразу охватившей высокогорное плато, Родану пришло на память, что сами животные — за исключением шарканья их ласт по земле — до сих пор не издали ни звука. Видимо, они были молчаливым сообществом.

Они явно приготовились к отходу. Родан толкнул Булля, призывая его за собой. Они выпрямились за своим укрытием, пробрались сквозь него и двумя, тремя быстрыми скачками настигли группу тюленей. Животные тотчас отреагировали. Большинство из них испуганно и торопливо поскакали за гораздо более крутой с другой стороны склон горы, некоторые попытались скрыться в сторону под покров темноты, и только один оказался недостаточно проворным, чтобы уйти от схвативших его одновременно Булля и Родана.

Странным образом он не сопротивлялся. Он неподвижно лежал на спине, сверкая на обоих людей большими, умными глазами.

«Внимательнее! — сказал Родан. — Это может быть уловка. Если мы не уследим за ним, он вскочит и исчезнет».

Но маленький паренек, кажется, даже и не думал ни о чем таком. Он покорно дал взять себя Буллю и Родану. Они включили агрегаты своих костюмов и в быстром скользящем полете доставили его на корабль.

Тем временем Крэст и остальной экипаж следили за тем, что происходило интересного. Когда Родан и Булль со своим пленником вошли в центральный пост управления, все уже собрались там.

«Что ты собираешься с ним делать?» — спросил Маноли.

«Об этом я вообще-то хотел спросить у тебя, — ответил Родан. — Ты еще не разучился обследовать животных?»

Маноли кивнул.

«Мне кажется, — заявил Родан, — что они обладают относительно высоким уровнем умственного развития. Как мы можем убедиться в этом?»

Булли вмешался в разговор.

«Может быть, нам помог бы церебральный анализ».

Родан задумался.

«Это предполагало бы, что парень в состоянии выстраивать логические умозаключения. Мы можем попытаться».

Тюлень лежал на лабораторном столе, а Маноли обследовал его осторожными движениями.

«Странно, — пробормотал он через некоторое время. — Могу поспорить, что животное в состоянии издавать звуки. Почему оно не говорит?»

Рядом с головой тюленя на столе для экспериментов, привезенном из лаборатории, стоял маленький, тонкостенный стеклянный сосуд. Он вдруг запел, немного отскочил на своей подставке в сторону и с громким звоном разбился. Маноли озадаченно уставился на осколки.

«О да, — сказал Родан, — я должен был подумать об этом».

В лаборатории, содержащей приборы для общения с существами, говорящими на чужом языке, и с иной техникой общения, имелся ультразвуковой приемник. Он преобразовывал невоспринимаемые ушами людей и арконидов ультразвуковые частоты, понижая их на любое число октав в слышимом диапазоне.

Этот приемник, поставленный вблизи маленького парня-тюленя, издал целую серию гудящих, пищащих и чирикающих звуков. Они были записаны на магнитную ленту и введены в анализатор.

Анализатор был, в свою очередь, небольшим по размеру прибором, который усиливал посылаемые головным мозгом микроволны и придавал им смысл на основе некоего типа распознавателя мыслей, находящегося в его запоминающем устройстве. При этом он исходил из знания того, что та же самая мысль, исходящая из головного мозга разных существ, имеет одну и ту же форму импульсов, если речь идет о головном мозге базы С-О-Н, то есть о головном мозге существа, достигшего уровня развития планеты с наличием кислорода.