Выстрел! Запястье Никиты привычно дрогнуло а из дула «ТТ» побежала тоненькая струйка дыма. Хозяин дома верещать перестал. Наступила тишина.

Никита огляделся, посчитал убитых. Только сейчас, когда всё почти кончено, он позволил себе немного расслабиться, глубоко и шумно вздохнул. Выпущенный пистолет грохнулся у его ботинок, пальцы в перчатках с силой растёрли лицо, взбугрили кожу на лбу. Никита выгнул спину, размял шею – позвонки приятно захрустели. Всё, теперь срочно уходить. Валить из города и области, куда глаза глядят. Но сначала…

В ход пошла припасённая бутылка с «девяносто пятым». Стрелой Никита метнулся наверх и прикрыл во всех комнатах окна. Пластиковая крышечка слетела с горлышка и на полу второго этажа образовалась пахучая дорожка, бегущая в спальню. Из кармана выпрыгнул коробок спичек, пальцы чиркнули огонёк – заполыхало!

Резво перебирая подошвами, Никита помчался на первый этаж… и замер на вершине лестницы. Сердце тревожно ёкнуло: беловолосый пропал! Опасливым взглядом Никита скользнул по видимой части комнаты, в мгновение его мозг представил поведение лихого человека в подобной ситуации. Либо он уже слинял, либо… Сделав пару глубоких вздохов, Никита сиганул – ноги взвыли от натуги и что есть мочи толкнули от стены, пол в зале полетел к голове…

…Грохнул выстрел! Никита кувыркнулся, но от неудачного переворота зашиб плечо. Сжав зубы, он схватил первое попавшееся под руку и метнул в стрелявшего – это оказался чей-то телефон. Услышав, как где-то там мобила была поймана и с хрустом разбита об пол, Никита огляделся и заметил «Макарова», пригласительно ждущего в руках трупа у лестницы. В его голове вспыхнул план.

– Сдаюсь! – Никита поднял руки. – Сдаюсь! Не стреляй!

В ответ гаркнул хриплый, брызжущий злобой голос.

– Поднимайся, урод! Руки на виду!

Никита медленно встал и повернулся к беловолосому гиганту, прячущемуся под лестницей. Лицо у того распухло, на скуле алеет ссадина. Левая рука в крови, в правой огрызнулся на прошлого хозяина родной «ТТ»… План Никиты мгновенно поменялся. Он крикнул как можно громче:

– Я сдаюсь! Не стреляй! Не стреляй, я хочу жить!..

– Хочешь жить?! – гигант состряпал издевательскую гримасу. – После того, что ты сделал!? – Не отводя прямого взгляда, он заматал головой. – Ну не-е-т, гнида… Нет!

Беловолосый шагнул вперёд, ствол «ТТ» остановился в метре от головы Никиты.

– Ты сдохнешь! – он злобно сплюнул, его глаза налились кровью. – Ты, блядь, убил Кутуза! Двоих моих пацанов убил! Даже не надейся уйти отсюда живым!

– Погоди! – Никита взмолился, даже ладони соединил в мольбе. – Хочешь убить – убей! Но выполни мою просьбу! Последнюю просьбу! Прошу!

Громила недоумённо сдвинул брови.

– Чего ты несёшь?! Сдохни!

– Нет, погоди! Я поклялся когда-то, что умру с оружием в руках! – лицо Никита стало страдальческим. – Пускай сегодня, я не против! Я уже получил то, зачем пришёл! – Он кивнул на тела на диване. – Я отомстил! Просто кинь мне что-нибудь. Нож например. И стреляй!

Губы Алекса презрительно скривились, его взгляд бил по лицу русого парня, как нашпигованная свинцом бита.

– Да ты чокнутый совсем … – он покачал головой. – И как у тебя ума хватает? Или глупости?.. Но знаешь, мне это даже нравиться. Почему бы и нет?!

Гигант мрачно улыбнулся, его голубые глаза скользнули по округе в поисках чего-то подходящего и наткнулись на нож на кухонном столе. Осторожно, не выпуская Никиту из вида, Алекс подошёл и взял «оружие».

Сверху докатилось потрескивание горящей древесины, ноздрей коснулся пока ещё слабый запах дыма. Никита не шевелился, держал руки поднятыми и безропотно смотрел на подступающего палача.

– Вот! – Алекс бросил нож, железка пролетел пару метров и звякнула у ног приговорённого. – Поднимай и можешь помирать, как викинг… Но только сделай мне хоть одно лишнее движение!..

– Нет, нет! – Никита торопливо замахал руками. – Не буду, обещаю!

В единый миг поведение его изменилось: неспешно он поднял нож и встал в ветреной, прямо-таки вызывающе-расслабленной позе. Нож крепко сел в его левую ладонь. Рукоять на вес меньше лезвия и судя по кромке – заточка хорошая. Не самый худший клинок.

– Будут последние слова? – Алекс предвкушающе нацелился противнику в голову. – Ну? Какие ещё там у тебя ритуалы имеются?..

– Последние слова? – Никита задумчиво поднял глаза на своего будущего убийцу. – Думаю, у меня будет последний вопрос. Да, всего один.

Глаза гиганта загорелись жестокостью и любопытством. Он грубо рявкнул:

– И какой же?!

Никита смерил взглядом пистолет в руках гиганта, посмотрел тому в глаза и спросил:

– Как ты думаешь, сколько патронов в обойме у «ТТ»? Нашего, советского производства?

Во взгляде беловолосого мелькнуло колебание. Он поспешно нажал на спусковой крючок – боёк впустую щёлкнул.

– Восемь!

Никита замахнулся, его левая рука метнулась вперёд – блеснула размытая, словно брызг воды, сталь. Алекс охнул, выронил бесполезное оружие. Его пальцы сжались на торчащей из живота рукояти. Отшагнув, он чуть не свалился. Его здоровая рука попыталась найти опору, пальцы хватали в надежде за что-то зацепиться.

Никита следил, как гигант пытается держать равновесие… а потом пригнулся, рванул, подлетел и с яростным замахом провёл крюк! Кулак содрогнулся болью, кости чуть не поломало, словно ударил в бетон! Челюсть Алексу свело, его глаза закатились, а безвольное тело рухнуло под ноги победителя.

– Ай! – Никита вскрикнул совсем не мужественно, сжал немеющую кисть. – Чёрт! Железный же ты болван!..

Боль вспыхнула такая, что из глаз выступили слезы. Никита сжал зубы и зажмурился, разжал пальцы и потряс пятернёй, разгоняя кровь.

Треск наверху расшумелся, вниз по лестнице поплыл ядовитый белый дым. Пахнет горелым деревом и пластиком, можно даже учуять горящее мясо… В последний раз Никита тряхнул кисть и огляделся: комната в ужасной разрухе, повсюду следы борьбы и кровь. Пистолет он подбирать не стал, торопливо подошёл к двери и вышел на улицу, с наслаждением вдыхая свежий, пускай и жаркий воздух.

Зелёные кованые створы всё ещё разведены и открывают улицу. Машины стоят брошенные, прямо с ключами в зажигании. Стараясь оставаться спокойным, Никита сглотнул и шагнул к «Ниве». Планировал уходить на «Мерсе», но «Нива» показалась сейчас более подходящей. Мотор взревел, Никита оглянулся и сдал назад. Ещё. С ворчанием машина выгребла на главную дорогу, сразу оказавшись под перекрёстными взглядами соседских окон. Никита глянул направо, налево, на щебёнку, бегущую к трассе. Кинул последний взгляд на дом – в верхних окнах уже пляшет огонь, скоро стёкла начнут плавиться и пламя выскочит наружу, как из коробка спичек, подожжённого ребёнком.

С надрывным шуршанием пробуксовали колёса, «Нива» взревела и унеслась в облаке поднятой пыли.

Ночные гости

Солнце прячется за горизонт, загораются уличные фонари. Город тонет в тенях. Но вечерняя Самара бурлит, как суп на быстром огне. Люди заканчивают дела и наконец-то бегут по домам. Они покупают молоко и хлеб, проверяют уроки детей, готовятся к завтрашнему походу на работу. Они смотрят ток-шоу и новости, самозабвенно сёрфят в инете. Кто-то уже собирается спать. Животные тоже готовятся к ночи: птицы прячутся под крыши, кошки и собаки шныряют в поисках тихой норы.

Но то обитатели города дневные, законопослушные. Вечер же открывает ход для личностей иного толка – тех, кто ищет приключений. В клубе ли, в подворотне ли, на лавочках у подъездов, в парках у фонтанов и на тёмных аллеях. Иногда приключение и искать не нужно – оно само тебя находит…

По улице Льва Толстого напротив дворца культуры припарковалась чёрная «двенадцатая». Двери машин раскрыты, из неё во всю гремит музыка. Возле с сигаретами в пальцах болтает о том о сём молодёжь. Одеты все в разное: кожаные куртки, спортивки и даже одно пальто. Разные лица, разные возраста: от пятнадцати миловидной девушке одного из парней до девятнадцати уже почти серьёзно выглядящему хозяину машины. Бьют по ушам басы, мелькает светомузыка. Зажимая в губах сигаретные фильтры, молодые передают по кругу двухлитровую пачку сока и опустошают банки энергетиков. Пятнадцатилетка потягивает коктейль.