В какой-то момент он почувствовал вблизи шевеление. Правую руку кто-то трогает, поднимает её и пытается выпутать из лямок рюкзака. Открыв глаза, Никита увидел улицу, освещённую по-вечернему. Солнце, ещё только минуту назад поднимавшееся над городом, уже стремится покинуть небо. Рядом возится какой-то парень лет двадцати. В грязной одежде, в страшущих полосатых кроссовках, какие были популярны в середине нулевых. Лицо измотанное и худое, на левом виске красуется чёрная татуировка толи змеи, толи китайского дракона. Парнишка пытается высвободить рюкзак, так неудачно лежащий под рукой глупого туриста. Внезапно пальцы на этой руке сжались, разом похоронив все воровские надежды взять своё и свалить.

– Чё, рюкзак понравился? – спросил Никита подчёркнуто мирно, его глаза вонзились в незнакомца с пристальностью. – Мог бы попросить хотя-бы, а я, может быть, и отдал бы. Вдруг мне не нужен?..

Парень вылупился на очнувшегося, как мангуст на кобру. Его глаза блеснули молнией! Секунду он глядел, не решаясь шевельнуться – и вдруг замахнулся! Никита разглядел, что во вражеской руке ничего нет, а потому выставил предплечье и отвёл удар, после чего зарядил противнику прямой в челюсть. Бац! Голова парнишки запрокинулась и он повалился на спину, смешно задрав ноги. Никита поднялся со скамейки и вдруг с разочарованием заметил, что уронил пиццу на себя. Видимо, когда заснул.

– Вот же чёрт… Ходи теперь грязный, как неряха…

Не смотря на хороший удар, вор и не подумал сдаваться. Он вскочил и бросился на Никиту с кулаками!

– Эй! – Никита хватил его за грудки и, как тореадор, толкнул мимо себя – парень с маху врезался в лавочку, где неуклюже перевесился и повис на спинке, будто пьяница. – А ну успокойся! Я кому сказал?!

Видимо, до паренька доходит плохо. Или от первого удара в голове у него помутилось – он начал новую попытку встать! Никита понаблюдал, с каким трудом парнишка поднимается на ноги, как натужно сжаты его зубы, как набухли на его висках вены… Однако, можно биться на спор, злобы в глазах его почему-то нет. Никиту это даже удивило: он столько повидал за жизнь озлобленных глаз, что мог бы считаться по этому вопросу экспертом.

Парнишка метнулся в попытке ухватить противника за одежду! Никита уже знал, что сделает, чтобы окончательно сбить с наглеца спесь… однако тут перед ним встала страшная картина: на них обратили внимание и уже подбегают двое патрульных!

– Твою-то мать! – вырвалось у него отчаянное. – Только не это!

Воришка попытался ухватить «туриста» за воротник, но был ловко сбит с ног. Никита не стал вкладывать силу, лишь обозначил удар.

– Полежи тут немного, – бросил он изумлённому противнику и скосился на приближающихся полицейских. – Отдохни. А мне пора!

Никита так наддал, что ноги взвыли от усердия. Мышцы предательски заболели, но Никита сжал зубы и побежал ещё быстрее: вдруг среди патрульных хороший бегун? А если рядом их машина с парочкой свежих ребят? Быть пойманным, пусть даже по мелочи, означает смерть. Никита не оглядывался и бежал, куда глаза глядят. Если бы это был Новосибирск… но это Самара, и он бежал, полагаясь на только удачу и глаза. Легкие нагрелись, стопы почувствовали, словно бегут по раскалённой сковородке. Вроде бы сзади не слышно топота… Может всё обошлось? Велико же было Никитино удивление, когда рядом, как стрела, пронёсся тот самый воришка, минуту назад оставленный полицейским на добычу! Он пролетел, словно ошпаренный, а выражение его лица было, точно он несётся от тигра!

– Совсем сдурел?! – Никита с трудом прервал дыхание. – Ты чего бежишь за мной?!

– Да я и не за тобой! – Парень будто оскорбился. – Ты сам бежишь! А я… Я сам!

Ответить было нечего. Никита плюнул и в следующий миг поддался искушению оглянуться – наворачивая ногами, словно колёсами, за ними бегут те самые патрульные! Мало того – они догоняют! В голове Никиты вспыхнула идея. Посмотрев в спину вырвавшегося вперёд воришки, он пристроился ему в хвост и побежал, стараясь не привлекать внимания. Если этот хулиган местный, то уж он-то точно знает, как скрыться, верно?.. Верно. Парень принялся плутать меж домов. Явно не впервые в этих закоулках. Патрульные уже почти догнали, даже стали грубо что-то кричать, чем только сбили дыхание. Вскоре они потерялись за очередным поворотом.

Парень и не думал останавливаться, всё вилял и вилял. Никита тянулся следом. Спустя ещё минут пять изматывающего спринта они остановилась в переходе между домами. Оба хрипящие, едва держащиеся на ногах. В насквозь промокшей от пота одежде. Оба настороженно глядели друг на друга и одновременно по сторонам, чтобы рвануть, если что вдруг. Никита первым отдышался и выпрямился, убрал ладони с трясущихся коленей. Воришка сосредоточил взгляд только на нём. Грудь его всё ещё ходит ходуном, он хрипит и дышит через рот.

– Неплохо ты бегаешь… – произнёс Никита нейтрально. – Поди, в школе все соревнования по бегу выигрывал?..

В глазах парня мелькнуло изумление, но он нагнал на себя серьёзности и выпрямился в полный рост. Задышал через нос и грубо спросил:

– А тебе-то что?..

– Да знаешь… Не каждый день доводится вот так побегать. – Никита улыбнулся с хитринкой. – Было весело, согласись!

Парень ответил мрачно:

– У нас явно разные представления о веселье. Если бы я попался – мне бы пришёл конец… Ладно, я вижу, ты не лох и за себя постоять умеешь. Не суди, что полез за твоими шмотками, просто обстоятельства так сложились. – Он отвернулся и пошёл прочь. – Не злись на меня, я просто человек в сложной жизненной ситуации.

Несколько долгих мгновений Никита глядел в его удаляющуюся, мокрую от пота спину, и вдруг неожиданно для себя крикнул:

– Стой! Тебе же ведь деньги нужны, верно?!

Парень остановился. Оглянувшись, он скептически обронил:

– А кому они не нужны?..

– Ты прав, деньги нужны всем! – согласился Никита поспешно, сам ещё не до конца понимая мелькнувшую у него мысль. – И мне в том числе. Просто… как ты выразился, бывают обстоятельства… Мне и самому никому нельзя попадаться. Я не местный, города не знаю. А ты знаешь. Ты мог бы мне помочь, а я бы тебе немного заплатил…

Парень поглядел на Никиту с подозрением. Кожа на его лбу сморщилась, губы сжались. Брови сошлись над переносицей. Взгляд выразил явное сомнение. После паузы он произнёс:

– Знаешь, друг… Какой-то ты мутный. Я у тебя хотел шмотки стырить, а ты про какую-то помощь говоришь. И что, кстати, за помощь?.. Ты странный, а я странностей не люблю.

– Наоборот! – возразил Никита горячо. – Никаких странностей! Клянусь! Не знаю, можно ли меня назвать бродягой, но сейчас я в пути, и пока не знаю, где и как мой путь окончится. Я в розыске по громкому делу, что недавно произошло в Новосибе. Ты мог о нём слышать…

От внезапной откровенности глаза воришки стали широкими, как блюдца. Рот его открылся, как у рыбы. Он даже сделал шаг назад, будто надумал сесть на несуществующий стул. Всё-таки чувствуя некоторый нервоз от того, что раскрывается, но уже и понимая, что останавливаться поздо, Никита продолжил:

– Меня хотят поймать многие. И полиция – далеко не в первую очередь! Положение моё – пан или пропал, как говориться…

– Зачем ты мне это говоришь?!. – зашептал парень свирепо, стараясь, однако, громко не голосить. – Ты что, больной?!.

– Может и больной… – Никита пожал плечами. – Сам я себя считаю вполне здоровым. Мне показалось, что с тобой можно поговорить. Ты извинился за свой поступок и объяснил, что такая твоя ситуация, хоть и не стал вдаваться в подробности. Ты хотел украсть, но ведь ты сам не вор – наверное, у тебя просто проблемы? Жизненные сложности? Со всеми бывает…

– Э-э-э… Ну-у-у…

Вор растерялся не на шутку: он глядел на Никиту, изучал его, пытался понять его мимику, раскусить хитрость, но лицо «туриста» выглядит честным, как дневник отличника. Странно… Ох, странно… Ну неужели этот человек говорит такое?! Нет, чтобы говорить подобное, да ещё чужаку, нужно сойти с ума, или…