- Ты недооцениваешь своего друга! Я – Бог развлечений и светской тусовки! – самодовольно воспел самого себя Вадик и поднялся на ноги, видимо для придания особой значимости свои словам. – Мы едем в ночной клуб!

- Ночной клуб. В Самаре. Ага, – отозвалась девушка, глядя на друга, как на умалишенного. – Хочешь, чтобы местные суровые парни научили тебя жить по понятиям?

- По-твоему я похож на самоубийцу? – ответил вопросом на вопрос Климов и, встряхнув длинной светлой челкой, со значением добавил. – Мы идем в элитное место. Нас пригласил Андрей Николаевич. Или думаешь, замы губернатора тусуются в местном ДК?

- Я не пойду, – задержав на друге взгляд, Кира снова упала на кровать и закрыла глаза. – У меня по плану мысли о смерти и глубинный самоанализ.

- Пойдешь, куда ты денешься, – настырно потянув ее за ногу, проговорил Вадим и отошел к шкафу. – Они хотят обсудить бюджет на завтрашний предматчевый городской праздник.

Громова приоткрыла один глаз и с интересом посмотрела на друга.

- И сколько там? – максимально равнодушно протянула она.

- Тебе понравится, – коротко ответил Климов и, открыв шкаф, вынул оттуда короткое черное платье, усыпанное пайетками. – Где ты это взяла? В магазине для стриптизерш?

- Вообще-то мы вместе его покупали, в Лас-Вегасе! Ты забыл? – хихикнула Громова, задумчиво глядя на платье в его руках. – Вот только не понимаю, зачем я его взяла с собой.

- Видимо в тот вечер я знатно передознулся, – скептически оглядывая сверкающий наряд, произнес парень и, поразмыслив пару секунд, кинул его на кровать. – Но для Самары самое то! Надевай!

- Думаешь, в этой упаковке ты сможешь выменять меня на бюджет? – прикладывая платье к груди, проговорила Кира.

- Я не знаю, что на уме у этих чиновников, но сегодня мы с тобой должны попилить их денежки, – плотоядно улыбаясь, произнес Вадим и, склонившись над девушкой, похлопал ее по бедру. – И твои ножки нам в этом помогут!

Долго уговаривать подругу Климову не пришлось – перспектива завладеть аппетитным куском областного бюджета, а заодно развеяться и потанцевать, не могла оставить ее равнодушной.

Облачившись в переливающееся в свете ночных фонарей и до неприличия короткое платье, Кира вышла к парковке базы и остановилась, с удивлением оглядывая собравшуюся группу. Вадик, видимо сделал массовую рассылку с анонсом мероприятия, поэтому рядом с двумя ожидающими автомобилями такси уже околачивались несколько неравнодушных к ночной жизни футболистов. Здесь были знатные тусовщики Миранчуки, использующие любую возможность развлечься, Головин, который не был заявлен на следующий матч и прибился явно от безделья, и Черышев, которому, по мнению Киры, здесь точно было не место. Успокаивало только то, что среди присутствующих не было Дзюбы, который сегодня вечером должен был встречать в аэропорту свою семью и, скорее всего, был не в курсе внеплановой вылазки в город.

- Ты не говорил, что это групповой выезд, – прошипела девушка, дергая Климова за рукав.

- Думаешь, тебе одной тут скучно? Ребятам тоже нужно развеяться! – громко ответил Вадим и добавил елейным тоном. – А Черри сказал, что тебя одну никуда не отпустит. Мило, да?

- Ага, офигенно просто, – пробурчала Громова и подошла к улыбающемуся ей Денису. – У тебя завтра игра, ты о чем думаешь?

- О тебе, – бесхитростно ответил Черышев, улыбаясь еще шире и разглядывая ее с ног до головы. – И твое платье говорит мне, что я поступаю правильно.

- Раз оно такое разумное, отправим его оправдываться перед тренером, когда вас поймают на нарушении режима, – ехидно ответила девушка, присаживаясь на заднее сиденье такси.

Ночной клуб, в котором коротала жаркие ночи самарская элита, действительно мало походил на областной ДК, скорее на знаменитую в прошлом в Москве «Метелицу». Здесь все сверкало роскошью и избранностью, и даже девушки, со скучающим видом потягивающие шампанское за столиками, были словно специально отобраны по конкурсу для услаждения натруженных глаз отдыхающих от правительственных тягот мужчин.

Осмотревшись, Кира рассудила, что ее откровенный наряд прекрасно вписывается в общую атмосферу пафосного гламура и почувствовала себя вполне комфортно. Народу в клубе было не много, и их столик, пожалуй, был самым оживленным и шумным. Чиновники радушно принимали гостей города, чествовали футболистов и различными способами выражали восторг от каждого присутствующего игрока в отдельности и всей команды в целом. Громовой и Климову тоже досталась изрядная порция комплиментов, особенно от Андрея Николаевича, заместителя губернатора по социальной работе, который был душой компании. Именно ему удалось пару дней назад влить в Олечку невиданную порцию алкоголя, и теперь он с энтузиазмом оттачивал свое мастерство на новых жертвах. Разговор за столом шел праздный и ненавязчивый, дорогущее шампанское и совершенно бесценный французский коньяк лились рекой, а когда присутствующие достигли нужной кондиции и в ход пошли танцы, то все окончательно сроднились и расслабились.

Громова знала, что деловые вопросы на таких встречах обычно обсуждаются в самом конце, когда все уже плохо соображают и любые договоренности достигаются намного проще, поэтому особо не волновалась и просто получала удовольствие от вечера в приятной компании. Музыкальная подборка клуба была немного устаревшей по столичным меркам, но приятной и, судя по тому, как лихо отплясывал под хиты пятилетней давности руководитель финансовой службы аппарата губернатора, полностью отвечала вкусам здешнего правительства. Кира танцевала в основном с Черышевым и Головиным, и если последний выглядел все еще немного смущенным и неуклюжим, то Денис просто поразил ее непринужденностью и чувством ритма. Он смешил ее, постоянно придумывая новые забавные движения, которые девушка вместе с Головиным пытались повторить за ним, и чем корявее у них выходило, тем сильнее все трое заливались смехом.

Кира отлично проводила время, когда Вадик жестом позвал ее к барной стойке, загадочно приподняв бровь и всем видом демонстрируя обладание тайным артефактом.

- Вот, потом не говори, что я жадный и никогда с тобой не делюсь, – с улыбкой проговорил он, протягивая ей зажатый кулак.

С горящими глазами Громова аккуратно отогнула пальцы, примерно предполагая, что за сюрприз ждет ее внутри и почти не ошиблась.

- Ешки! Откуда? – радостно воскликнула девушка, рассматривая две розовые таблетки экстази на его ладони.

- Андрей дал. У них тут ассортимент похлеще, чем в Москве. И качество, говорит, отменное, – забирая с руки одну таблетку, проговорил Климов.

- Он уже Андрей? – усмехнулась Кира, двумя пальцами подхватывая оставшуюся таблетку и внимательно разглядывая ее, будто пытаясь на вид определить качество препарата.

- Приятного полета, детка, – не реагируя на ее колкости, проворковал Вадим, закидывая в рот розовый диск, и пододвинул к ней стакан с водой.

Кира радостно улыбнулась в предвкушении знакомых ощущений и последовала его примеру.

Вернувшись к ребятам, она продолжила танцевать, чувствуя, как с каждой минутой в теле прибавляется энергии. Через некоторое время мир вокруг раскрасился яркими красками, люди преобразились, а музыка стала походить на пение ангелов. Кира смеялась и танцевала, словно в последний раз в жизни, все больше входя во вкус и забывая об усталости.

Когда окружающее пространство наполнилось сладким голосом Энрике Иглесиаса, и Денис пригласил ее на медленный танец, Громова подумала, что никогда не слышала более красивой и чувственной мелодии. Она обняла мужчину за плечи и прижалась к нему максимально близко, чувствуя, как биение его сердца идеально сливается с ритмом музыки. Кира смотрела на него и не могла поверить, как раньше не замечала, насколько он хорош собой. Она не могла оторвать взгляд от его добрых голубых глаз, смотрящих на нее с такой нежностью и преданностью, от этого маленького и аккуратного, почти женского носика, ямочек на щеках, мягких и притягательных губ, растянутых в ласковой улыбке. В этот момент девушке показалось, что это вовсе не Энрике, а Денис поет эту прекрасную песню, от которой становилось так тепло и радостно на душе, что хотелось плакать. Его губы не шевелились, но Кира была уверена, что именно он произносит сейчас эти волшебные слова о том, что он будет ее героем, что спасет и защитит, что останется с ней навсегда. Безумно захотелось сделать для него что-то, чтобы отблагодарить за это чудо, сделать его хоть наполовину таким же счастливым, какой он делал ее сейчас.