Воодушевленная волной своего успеха, Кира бодрым шагом шла по коридору корпуса, сжимая в ладони телефон, который не выпускала из рук весь день. Раз, наверное, в десятый она открыла сохранившийся в вотсапе чат с Максимом, прочитав пометку о том, что он был в сети пятнадцать минут назад, а значит, его телефон не отключен, не заблокирован, не забыт в кармане куртки, и не утерян безвозвратно…

Не сводя взгляд с его аватарки, Громова остановилась у большого окна и, поставив сумку на широкий подоконник, совершила отчаянный и совсем не свойственный себе поступок.

Она написала ему сообщение.

Легко договорившись с собой и игнорируя все аргументы, противоречащие ее цели, Кира рассудила, что вчера поступила невежливо. Ее пригласили на встречу, а она просто не пришла. Не предупредила, не отказалась, не извинилась. Это, по меньшей мере, некрасиво! Она бы написала такое сообщение любому, с кем произошло бы такое недоразумение. Абсолютно точно!

Прости, не смогла вырваться.

Девушка нажала кнопку отправления, и сердце ухнуло вниз с такой скоростью, будто она прыгнула с тарзанки. Поджав губы, Кира смотрела на отобразившийся на экране зеленый блок с ее текстом, затаив дыхание наблюдала за тем, как рядом с сообщением появляется сначала одна, а затем вторая серая галочка.

Доставлено. Теперь снова ждать.

Кира глубоко вздохнула и посмотрела в окно. На поле, прекрасно просматривающемся из административного корпуса, полным ходом шла тренировка сборной. Ребята выполняли серии упражнений, высоко задирая ноги и перепрыгивая через снаряды. Девушка улыбнулась. Со стороны выглядело довольно забавно, когда взрослые мужчины, выстроившись гуськом, и нетерпеливо подталкивая друг друга в спину, на полном серьезе повторяли эти нелепые движения. Глаз привычно выцепил из общей группы крупногабаритную фигуру нападающего «Зенита», заметно выделяющегося на общем фоне, и попутно задержался на еще одной, поменьше.

«Какой же он все-таки маленький», – вздохнула Громова, глядя, как старательно и сосредоточенно Черышев выполняет упражнение, в отличие от Дзюбы, который то и дело отвлекался на разговоры и смех.

Свисток тренера донесся до нее даже сквозь оконное стекло, и футболисты остановились потянуться и перевести дух перед следующими упражнениями. Артем, с невесть откуда взявшимся энтузиазмом и ответственность, принялся показательно растягивать мышцы бедра, а Денис, как и многие другие спортсмены, не халтурившие во время занятий, наклонился вперед и оперся руками о колени, глядя себе под ноги и восстанавливая дыхание. Свисток прозвучал вновь и, не меняя позы, Черышев вдруг поднял голову и посмотрел на административный корпус, прямо на окно, за которым стояла Кира.

Девушка отпрянула в сторону, спрятавшись за прикрывающие половину оконного проема жалюзи.

«Громова, ты ведешь себя, как школьница!» – отчитывала она себя, глядя в широкие пластиковые полосы перед своим носом.

У Киры никогда не получалось запоминать сны и она даже немного завидовала людям, способным с точностью до мельчайших подробностей восстановить в памяти свои ночные путешествия. В ее голове полная картина событий держалась не более трех секунд после пробуждения, а потом оставались лишь размытые факты, ощущения и домыслы. Но сейчас девушка была даже рада такому удачному устройству своего мозга. Все, что она помнила – это место событий, главного героя и то, что сон был из категории «18+». В принципе этого было достаточно, чтобы испытывать легкую неловкость и абсолютное нежелание сталкиваться сегодня с Черышевым. Голос разума говорил, что он не в состоянии догадаться о том, какой кульбит исполнило ее подсознание ночью, также как и не способен увидеть ее сквозь оконное стекло с такого расстояния и в такую солнечную погоду. Но прятаться почему-то все равно казалось надежнее.

- Это кто тут у нас такой неожиданно прямоходящий? – услышала она бодрый мужской голос с другого конца коридора.

- Привет, доктор, – улыбнулась она приближающемуся врачу сборной, – Все благодаря тебе.

- Так и не пришла, значит? – укоризненно проговорил Павел, подходя ближе и неожиданно целуя ее в щеку, будто они были старинными приятелями, – Обезболивающим накачалась и ладно.

- Времени совсем нет, – опустив глаза, принялась оправдываться Громова, немного смущаясь такое его манере здороваться с малознакомыми девушками, – Я правда собиралась, но работы много.

- Ага, на здоровье у вас никогда времени нет. Вспомнишь меня, когда в сорок лет с кровати встать не сможешь, – устало пробубнил доктор и, повернувшись к окну, добавил уже более веселым тоном, – На героя своего любуешься?

- На какого еще героя? – встрепенулась Кира, испуганно уставившись на Свиридова.

- У тебя что, не один партнер по йоге? – усмехнулся Паша, переводя на нее смеющийся взгляд.

- С йогой я завязала, – вздохнула Громова, снова взглянув на поле, на котором уже начались занятия с мячом, – И с героями тоже.

- Жаль, – как будто вполне искренне сказал врач, – А я думал, это он из-за тебя вдруг так заиграл.

- В каком смысле «заиграл»? А раньше он что делал? – заинтересованно переспросила девушка, снова оборачиваясь на Пашу.

- Да, понимаешь, у Дэна со сборной все как-то не складывалось. Вроде и вызывали, но то играть не давали, в запасе держали, то выпустят, а он показать ничего не может, прям не идет мяч и все тут, – задумчиво начал рассказывать Свиридов, внимательно наблюдая за тем, как Черышев отрабатывает ведение на поле, – У него вообще карьера как-то по-дурацки сложилась. Все всегда понимали, что он талантливый парень, способен конкурировать с мировыми звездами. Тут и семья футбольная, и школа «Реала», природные данные отличные, голова на месте. Вот только таких невезучих игроков я еще не встречал.

– Везет сильнейшим, – надменно проговорила Кира, вслед за Пашей устремляя взгляд на поле.

- Может и так, но все равно жалко парня, – будто не замечая ее тона, с сожалением проговорил врач, – Он из лазарета за последние три года почти не вылезал. Где тут заиграешь, когда твоя репутация впереди тебя бежит. И страх. Самое худшее, что со спортсменом может произойти – страх перед новой травмой. Он делает ребят скованными, напряженными, не дает расслабиться и играть в свое удовольствие, показать все, на что способен. А в этой игре с аравийцами Дэн играл с такой самоотдачей, будто это первый и последний матч в его жизни, – Павел перевел взгляд на девушку и добавил, лукаво улыбнувшись, – Будто кто-то ему крылья подарил.

- А чего ты на меня смотришь? – засуетилась Громова, – Я не причем. Может это его подружка чем-то осчастливила!

- Новая что ли? – удивленно посмотрел на нее Свиридов.

- Почему новая? Та самая, – непонимающе протянула Кира.

- Так они уже месяца два, как разбежались, – сказал Павел, продолжая смотреть на нее с недоумением, будто она была последним человеком на планете, не обладающим этой очевидной информацией.

- А ты откуда знаешь? – недоверчиво сощурилась девушка.

- Да все знают. Он и не скрывает особо. Все тихо-мирно, цивилизованно, друзьями вроде как расстались, – пожал плечами врач.

- Вот! А мы даже не друзья! – с сумасшедшей скоростью перерабатывая новые данные, выпалила Громова, хватаясь за удачно подвернувшееся слово.

- Конечно, не друзья, – рассмеялся Свиридов, – Друг не будет так нежно в плечико целовать и называть «моя маленькая».

- Слушай, ты остеопат или психолог? – начала злиться его чрезмерной наблюдательности и осведомленности Кира.

- Я врач! Лечу и тело, и душу, – гордо заявил Павел и, взглянув на часы, вдруг схватил ее за руку и потащил вперед по коридору, – Пошли. У нас как раз время есть до конца тренировки!

- Куда это? – встрепенулась девушка, испугавшись, что в стремлении излечить их с Черышевым одинокие души Свиридов вытащит ее на поле на встречу со своей судьбой.

- Массаж будем делать! Не пропадать же тебе в расцвете лет! – воскликнул он, быстрым шагом подходя к лестнице.