Черышев бросил сумку на пол и, за секунду преодолев расстояние между ними, сгреб Киру в охапку и прижал к себе.

— Я знал, что ты приедешь, ни минуты не сомневался, — шептал он ей в волосы, покрывая горячими поцелуями ее лицо и шею и сжимая руками ее обмякшее в его объятиях тело.

— Ай, осторожней, это все-таки «Гуччи», — поправляя сбитые им солнечные очки на голове, улыбнулась Громова, пытаясь незаметно сморгнуть с ресниц слезы.

— Кирюша, — радостно рассмеялся Денис, обхватывая руками ее лицо и глядя в глаза лучезарным взглядом, — как же я по тебе соскучился!

— Я тоже, — шмыгая носом и купаясь в лучах исходящего от него света, произнесла девушка. — Очень соскучилась.

Он поцеловал ее, так нежно и бережно касаясь губ, как умеет он один, и Кире показалось, что они расстались только вчера, что не было этих пустых и бесполезных дней и ночей вдали от него, что все это было не с ней, а с кем-то другим. Вот, где был ее дом, ее настоящее пристанище, ее место, в любой стране, в любом городе мира, — его руки, в которых так красочно раскрывалась и искренне пела душа.

— Поехали, — прошептал он, нехотя отрываясь от поцелуя и суетливо хватая свою сумку и ее чемодан. — Поехали скорее домой.

Они почти бегом долетели до стоянки и, поспешно загрузившись в его автомобиль, со значительным превышением скорости рванули на трассу. Не обращая внимания на мелькающие за окном красоты испанской природы, Громова, не отрываясь, смотрела на Дениса, разглядывая каждую черточку и морщинку на его лице, любуясь и беззастенчиво исследуя взглядом его руки, плечи, вздымающуюся от волнения и частого дыхания грудь. Не выдержав, она робко положила ладонь ему на бедро, мягко сжимая и чувствуя, как бродившее столько времени и находящее выхода желание уже готово разорвать ее изнутри.

— Маленькая моя, давай до дома доедем, — накрывая ее руку своей, срывающимся голосом просипел Черышев. — Тут недалеко. Потерпи чуть-чуть.

— Я от одного твоего присутствия уже мокрая, — хрипло прошептала Кира, наклоняясь к нему и горячо дыша ему в шею. — Я так хочу тебя…

— Кирюша, что же ты творишь… — простонал Денис, стискивая зубы и крепче сжимая руль. — У меня три месяца секса не было, я могу и не выдержать.

— У меня тоже, — тихо произнесла девушка и дернулась вперед от неожиданного резкого торможения.

— Что ты сказала? — глядя на нее ошарашенным взглядом, переспросил Черышев, останавливая машину на обочине пригородной трассы.

— Что? — моментально включила заднюю передачу Громова, стыдливо одергивая платье на коленях, которое от этого движения совсем не поменяло своего положения, и махнула рукой. — Не принимай на свой счет, просто сезон был какой-то неурожайный.

— Иди сюда, — глухим шепотом произнес мужчина, окончательно теряя голову от ее непрошенной и необещанной, но оттого еще более бесценной для него верности.

Быстрым движением он отстегнул ремень безопасности и притянул девушку к себе. Кира не заставила себя уговаривать, охотно перелезая к нему на колени и не без труда умещая длинные ноги вдоль водительского сиденья. Откинув спинку водительского кресла назад, она жадно впилась в его губы, нетерпеливо шаря рукой по брюкам и пытаясь освободить окрепший объект своего желания.

— Маленькая моя, любимая… — ласково шептал Денис, обхватывая ладонями ее бедра и задирая на ней платье.

Она приподнялась, давая ему больше пространства для маневров, и затаила дыхание, когда почувствовала легкое прикосновение его пальцев, аккуратно сдвигающих в сторону тонкую ткань кружевного белья. Шумно выдыхая и сливая свое дыхание с его приглушенным стоном, она снова опустилась, позволяя ему заполнить себя одним плавным и долгожданным движением. От острого невыносимого счастья и почти забытого удовольствия у Киры снова потекли слезы, и она прятала их у него на плече, отдавая ему инициативу и позволяя управлять своим телом. В это мгновение они стали единым целым, судорожно цепляясь друг за друга и переплетаясь всем своим естеством, дыша в унисон и с каждым движением ускоряя темп до тех пор, пока яркая вспышка наслаждения не выгнула ее спину и не вырвала из груди надрывный животный крик.

— Как же мне этого не хватало, — удовлетворенно выдохнула девушка, утыкаясь мужчине в шею, когда буря страстей стихла, уступая место благодарной нежности.

— Меня или секса? — улыбнулся Черышев, поглаживая ее по спине и пытаясь натянуть платье обратно ей на бедра.

— Я не знаю, как ты это сделал, но, похоже, одно от другого уже не отделить, — хмыкнула Громова, не поднимая головы.

— Поехали домой, пока нас полиция не задержала за нарушение общественного порядка, — засмеялся Денис, мягко отстраняя ее от себя и помогая перебраться на соседнее сиденье. — У меня на тебя большие планы. Или ты, может быть, город хочешь посмотреть?

— Какой на хрен город, Черри? — возмущенно воскликнула Кира, пристегивая ремень безопасности. — Гони!

Они ввалились в квартиру Черышева, не замечая ничего вокруг, на ходу срывая друг с друга одежду, спотыкаясь о собственные сумки и оставляя на коже неровные красные отметины.

— Подожди, — вдруг остановил ее Денис и, переведя дух, вдруг сдавленно попросил. — Сними линзы.

— Сейчас? — взвизгнула Кира, округляя на него глаза, и потянулась к поясу его брюк. — Черышев, ты нормальный? Штаны лучше снимай.

— Пожалуйста, — перехватывая ее руку, настаивал мужчина, пристально глядя ей в глаза. — Я хочу тебя видеть.

— Господи, за что же мне все это… — обреченно воскликнула Громова, кидаясь к своей сумке и вытряхивая все ее содержимое на пол, чтобы найти контейнер для линз.

Трясущимися руками, которые она даже не удосужилась перед этим помыть, девушка вынула из глаз линзы и с третьего раза смогла, наконец, опустить их в контейнер. Развернувшись к мужчине, она бросила на него злой нетерпеливый взгляд, но не успела ничего сказать, как он уже сжал ее в объятиях, восторженно вглядываясь в горящий огнем желания и обжигающий голубыми искорками сине-карий взгляд.

— Кира, я люблю тебя. Безумно люблю, — шептал он ей в лицо, не в силах оторваться от этого завораживающего отстраненного взгляда.

— Докажи, — распутно улыбнулась девушка, запуская руку ему под брюки.

За окном уже давно стемнело, и приглушенный прозрачными занавесками лунный свет мягко освещал тело девушки, расслабленно растянувшейся на влажных после бессчетных доказательств любви простынях. Денис лежал рядом, ласково перебирая пальцами огненные перья на крыльях Феникса на ее спине и то и дело целуя благоухающую таким родным ароматом кожу.

— Ты ведь понимаешь, что я тебя больше от себя не отпущу? — утыкаясь носом ей под лопатку и шумно втягивая воздух, проговорил он.

— Глупый, это я тебя не отпущу, — хихикнула Кира и, внезапно посерьезнев, тихо спросила. — Почему ты ни разу не позвонил, не попытался со мной поговорить? Мы столько времени потеряли по моей глупости.

— Ты бы не приехала, если бы я попросил. И меня бы не приняла, — спокойно ответил Черышев, продолжая гладить ее по спине. — Тебе нужно было время, чтобы разобраться в себе, и я тебе его дал.

— И как так постоянно получается, что именно я за тобой бегаю? — вздохнула Громова, пытаясь затуманенным множественными оргазмами разумом проанализировать свое поведение.

— Что тут скажешь… Я популярен! — откидываясь на спину и вальяжно закидывая руки за голову, отшутился Денис.

Кира рассмеялась и пнула его ногой в наказание за самомнение, на что он сразу же показательно застонал, изображая тяжкие телесные повреждения, но через секунду уже снова обнял ее сзади, крепко прижимая к себе.

— Моя девочка… — ласково прошептал он, целуя ее в шею.

— Прости меня, за все прости, — тихо произнесла Громова, притягивая к себе его руку и целуя ее. — Я была неправа…

— Забудь об этом, главное — ты здесь. Надо думать о будущем, — отозвался мужчина и добавил, садясь в постели и лукаво прищуриваясь. — Например, о том, что твоя шенгенская виза рассчитана на тридцать дней пребывания в Евросоюзе, и чтобы не нарушить миграционный закон, тебе все-таки придется выйти за меня замуж.