— Ох, простите, забыла, что ты у нас звезда мирового футбола, — вздрагивая от его прикосновения и роняя страницу с вопросами себе под ноги, попыталась ехидством прикрыть смущение Кира.
— Ты ведь надела красное не для того, чтобы учить меня отвечать на вопросы, — скидывая с ее колен остальные страницы, прошептал Черышев, придвигаясь к ней ближе и скользя горячей ладонью по внутренней стороне ее бедра вверх. — Не боишься, что я его разорву?
Громова задохнулась от обжигающей волны, которая пронеслась по всему телу от этого прикосновения, взрываясь жгучими искрами внизу живота. Она прикрыла веки, инстинктивно чуть шире раздвигая колени и лихорадочно хватаясь за спинку впереди стоящего сиденья, словно боясь потерять равновесие. В голове не осталось ни одно мысли, кроме одной. Ей хотелось кричать: «Рви! Делай, что хочешь, только возьми!», но вместо этого она хрипло произнесла, переводя на мужчину помутневший взгляд:
— Вряд ли. О твоем самоконтроле скоро начнут слагать легенды. Хотя… Мне кажется или у тебя стоит?
— Но ты ведь именно этого добивалась, — улыбнулся Денис, ни капельки не смущаясь того, как красноречиво оттопырились его джинсы.
Кира шумно выдохнула, беззастенчиво разглядывая объект своего вожделения, еще шире раздвигая бедра и окончательно забывая о водителе, который уже остановил машину у сочинской студии телевизионного канала и теперь мог с полной отдачей насладиться прекрасным видом на ее нижнее белье в зеркало заднего вида. Она чувствовала себя практически голой под не менее откровенным взглядом Черышева, и от этого с каждой секундой становилось все жарче. В заполнивших ее голову фантазиях она уже видела свои ноги на его плечах, уже ощущала его руки на своей груди, уже представляла себе эту восхитительную наполненность от его первого проникновения в нее. Не выдержав напряжения, девушка уткнулась лицом ему в шею, жадно покрывая ее глубокими, оставляющими красные следы поцелуями и задыхаясь от бьющего в нос пьянящего аромата его кожи.
— Может, пора перестать прятаться от себя? — срывающимся голосом прошептал Черышев ей на ухо, скользя рукой выше по ее бедру и небрежно касаясь тонкого кружева промокших насквозь трусиков. — Скажи, чего ты хочешь.
Громова сдавленно застонала, пытаясь плотнее прижаться в ответ к его руке, тут же ускользнувшей от нее, и до боли закусив губу, так и не смогла выдавить из себя слова, которые он ждал от нее.
— Понятно, — тихо сказал он спустя минуту ее молчаливого сопения и дернул за ручку двери. — Я подожду.
— Денис! — окликнула он его, вглядываясь в голубые глаза умоляющим взглядом.
Черышев обернулся и с улыбкой посмотрел на нее.
— Просите, и дано будет вам, — ласково проведя кончиками пальцев по ее скуле, тихо произнес он и вышел из машины.
Черышева действительно ничему не надо было учить. На интервью он держался потрясающе просто и приветливо, оставаясь одинаково светлым и солнечным, какие бы каверзными и двусмысленными вопросами не пыталась вытянуть из него хоть немного припрятанной темной начинки опытная журналистка.
И лишь Кира знала, что на самом деле скрывается за этой открытой улыбкой, которая молниеносно покорила россиян и сделала Дениса одним из самых популярных футболистов сборной. Только сейчас она начинала понимать, как хладнокровно и методично он заманивал ее в свои сети, как терпеливо приучал к себе, снося обиды и не замечая пренебрежения, как ловко и словно играючи он оборачивал любые ее попытки сопротивления в свою пользу. Громова без ложной скромности считала себя одним из лучших специалистов по стратегическому маркетингу в России, но Черышев способен был дать ей фору в этом вопросе. У нее не укладывалось в голове, как он ухитрился за такой короткий срок разжечь в ней огонь, который уже не просто тихо сжигал ее изнутри, но и начинал управлять ее мыслями и поступками. Но ему и этого было мало! Он уже видел в ней страсть, которую она не находила в себе сил контролировать, но хотел большего — ее полной и безоговорочной капитуляции, вербального признания своего поражения.
Отпустив футболиста на тренировку, Кира провела остаток дня на затянувшихся допоздна встречах со спонсорами, вычитывая бюджеты и подписывая контракты на завтрашнюю игру, пытаясь попутно проанализировать свое плачевное положение.
Громова с детства терпеть не могла проигрывать, а уступить Денису означало не просто отдать матч, а провалить весь турнир. Но сил на борьбу оставалось все меньше, а злость, которая вспыхивала в ней каждый раз, когда он вновь брал над ней верх, вопреки любой логике, только еще сильнее разжигала и без того бушующую внутри страсть.
Окончательно запутавшись в собственных мыслях и чувствах, Громова вернулась в отель ближе к полуночи, измученная и недовольная собой. Поднявшись на этаж, на котором располагались номера их команды, девушка остановилась у большого окна с видом во двор и хмуро посмотрела на переливающуюся в свете ночных огоньков воду пустого бассейна.
— Сам приползет. На коленях будет умолять простить его, — злобно проворчала Кира, оборачиваясь через плечо и косясь в сторону двери в комнату Дениса.
Девушка снова повернулась к окну и посмотрела на свое отражение в темном стекле, в расплывающемся образе которого впервые за долгое время, как ни старалась, но так и не смогла уловить привычный зеленый отблеск.
Комментарий к Глава 27 Снова в ночи, да... Но зато объем нормальный и вроде как в графике! Так что, я на правильном пути))
Спасибо вам большое за комментарии к прошлой главе (да и за все предыдущие тоже). очень приятно, что многие так обратили внимание на это “мне ты подходишь”, было очень приятно читать, что вас эта фраза цепляет также, как меня)
Надеюсь, эта глава тоже доставила удовольствие!
Спасибо за ваше внимание и добрые слова!
====== Глава 28 ======
Когда мечты разбились о кремы от загара,
И девочки под утро теряли свои чары,
Когда вернуться поздно, когда все грезы в брызги,
Где кино-порно-звезды, где нарко-шоу-бизнес.
Я возглавляю топы всех разочарований,
Я видел в перископы, как тонет ваш «Титаник».
Компьютер ловит вирус, я с этим точно двинусь,
И если деньги плюс, то значит танцы — это минус.
Не разрешай ей плакать, не позволяй ей злиться,
Ей нужно это все, еще плюс отдых за границей.
Сестры кассеты целы, не тронуты, забыты,
Уже другие вкусы, совсем другие ритмы.
Когда мечты разбились о кремы от загара,
И девочки наутро теряли свои чары,
Все уговоры в силе, и поцелуем сочным
Мы будем осторожны с тобой сегодня ночью…
СегодняНочью «Шоу-бизнес»
Кира зашла в свой номер и плотно закрыла за собой дверь, будто кто-то преследовал ее и мог в любую секунду ворваться на ее территорию. С облегчением стянув с себя узкое платье, неприятно липнущее к телу после долгого жаркого дня, девушка залезла под душ и включила прохладную воду.
Закрыв глаза, она подставила лицо мягким струям, пытаясь сосредоточиться только на ощущении их прикосновения к разгоряченной коже, отключить все мысли и, наконец, расслабиться. Долгожданная свежесть окутала тело, но это не приносило желаемого успокоения. В голове продолжали кружиться моменты прошедшего дня — его прикосновения, его взгляды, улыбки, слова, заставляя вновь и вновь переживать те же эмоции, анализировать те же поступки, искать те же причины. Раз за разом, снова и снова, и так по кругу, до бесконечности.
«Я взрослая самодостаточная женщина! — уговаривала Громова сама себя, выдавливая на ладонь шампунь. — У меня богатый внутренний мир и напряженная духовная жизнь! И мои интересы намного шире, чем чьи-то ямочки на щеках и твердый член!»
Кира собрала волосы руками, погружая их в мягкую пушистую пену и так усердно массируя кожу головы, будто надеялась заодно стереть и это липкое ощущение стыда и собственной несостоятельности, которое оставил после себя этот день.
«Вырядилась, главное, как дура! Это же надо было додуматься? — злилась она на себя, зажмуривая глаза от льющейся по лицу мыльной пены. — А он еще выделывается, условия мне смеет ставить! Будто это мне тут больше всех надо!»
