Полез в сеть, думаю, там уже нашлись желающие высказаться. Полчаса блужданий, несколько комментариев и все. Странно. И тут до меня дошло, что сидя на диване опыт не найдешь, весь народ разбежался в поисках где его достать. А у меня как раз есть отличная точка обзора на крыше нашего дома, быстро собрался и вышел, пора начать изменять свою жизнь, мне это сейчас ну очень надо.

Подойдя к лифту, осознал, что бежать куда-то сломя голову еще больший идиотизм, чем все, что сделала моя пока еще жена. Но все же любопытно как народ себя поведет, а для наблюдения у меня есть отличное место - крыша.

На лифте поднялся на последний этаж и там уже выбрался на крышу. Увиденное и правда заставило удивиться, такого количества народу на улице я наверно никогда не видел, мало кто остался дома. Правда, не очень понимаю на что они все рассчитывают. Вряд ли с неба посыпется мана небесная и сделает каждого героем с ворохом офигительных умений. Даже если сейчас все произойдет, то по статистике около трети просто погибнет и только некоторым удастся отхватить что-то полезное.

А если внять предупреждению, что было первым от коллектива мега-разумов, то уменьшать количество людей никак нельзя, иначе наш развоплотится.

О-о, вот и полиция появилась. Стражи правопорядка не в силах охватить всех и каждого, поэтому ездят по улицам и всматриваются в толпы людей, есть ли где-то конфликты. Если предположить, что мы все клетки единого организма, то полиция нечто вроде лейкоцитов, что лечат и не дают тромбам и прочему засорять организм.

Народ никуда не спешит, некоторые расходятся по домам. Но все же еще полно тех, что столпились кучками и уверен, что обсуждают возможные варианты развития персонажа. Хотя как-то не понятно какого еще персонажа, если все происходит с нами, мы и есть те самые персонажи, что в каждой игре гибнут пачками. Будь я тем самым умным и огромным мега-разумом, то просто не дал бы всем этим идиотам добраться до монстров, большинство же просто погибнет по своей глупости. Хотя … если он это и есть мы, то может и думаем одинаково, так что может он что-то подобное и учудит.

Через час понял, что никакого шоу не произойдет, однако это не снимает с меня ответственности заснять окружающих, все же я репортажник, а что может быть лучше, чем мировой флэш-моб.

За три часа наснимал уйму материала и когда начало темнеть отправился домой, все же надо выбрать удачные кадры, разместить в сети и получить свою порцию благ. На основной работе никто не догадывается, что я на ней появляюсь интереса ради, основной мой доход идет с публикаций в сети и рекламы на моих каналах.

Оставшийся вечер прошел в редактировании материала. Получилось много интересных кадров, практически две недели можно будет вещать без перерыва, но я конечно же, не собираюсь так делать. Одна тема быстро приестся, всегда необходимо иметь несколько.

В дверь позвонили.

Поднялся и немного опешил, когда увидел в дверном глазке Оксану. Открыл дверь.

- Привет, - я поздоровался первым.

- Привет, - ответила она спокойно. - Можно войти?

- Да, конечно.

Она вошла и разулась. Наши взгляды встретились, в ней больше не чувствуется агрессии и желания меня во всем обвинить.

- Можно? - спросила она и показала рукой на проход в комнату.

Я посторонился.

Оксана начала собирать вещи, но не в сумку, а складывать их обратно на полки. Подход меня малость удивил, но решил посмотреть что будет дальше. И как оказалось не зря. Когда она прибрала разбросанные вещи, то отправилась на кухню готовить. Я прошел за ней.

- Может объяснишь, что происходит? - спросил я, стоя в дверном проеме кухни.

- Я поговорила с папой.

- И?

Она на меня посмотрела как хромая лошадь на человека с ружьем, каждый понимает что произойдет дальше.

- Он сказал, что если я хочу быть твоей женой, то я должна быть женой.

- Чего?

Она опустила голову и продолжила не поднимая головы:

- Папа сказал, что ты прав. Как бы я сейчас не думала, я не права. И что у меня есть все один шанс остаться твоей женой, это вести себя как твоя жена.

- И что это значит?

- Он сказал, что если я не знаю как быть твоей женой, то не хрена тогда ей притворятся. Вот я и пришла.

Я прошелся на кухню и присел, вот ни черта не понимаю. Задумался. Оксана же не стала мне мешать, стала доставать продукты и явно собирается готовить суп. Я тоже не полный осел, когда на кухне готовят, то отношения выяснять не самая удачная мысль. После еще можно, но мешать сейчас точно не стоит.

Посидел минут двадцать, но так ничего не придумал. Сколько раз задавал себе вопрос «что делать?», но так ничего в голову не пришло. Прогнать ее? Так вроде она не со злом пришла, вон есть готовит, не орет, не обвиняет. Вот чувствую, что Василию Михалычу придется не только пистолет подогнать, но еще накрывать шикарную поляну. Никогда бы не подумал, что мою Оксану можно так за пару дней изменить.

Ушел обратно за компьютер, все же работы много, а заниматься все время семейными скандалами не выгодно. Во-первых, утомительно, а во-вторых не прибыльно.

Через час Оксана на пороге комнаты произнесла:

- Ужин готов.

- Спасибо, иду.

Я и правда быстро сохранил работу и поспешил на кухню. Чарующие запахи уже давно сводят меня с ума.

- Не против, если я присоединюсь?

- Нет, конечно, - ответил я поспешно. Не тварь же я последняя, чтобы выгонять человека, когда она же и приготовила, для меня.

Поели мы в молчании, в глаза старались не смотреть. После я вернулся за компьютер, а она помыла посуду и направилась к выходу. Я услышал как открывается дверь, крикнул:

- Погоди!

Выбежал в коридор.

- Оксан, что происходит? К чему все это? Ужин, уборка. Это ничего не меняет.

Она ответила не поднимая головы:

- Я твоя жена. И хочу ей оставаться. Я поняла, что натворила. Ты даже не представляешь как мне сейчас хреново. С меня будто пелена спала, когда я осознала, что чуть было не сделала, и что я потеряла тебя.

У нее закапали слезы, при этом она не всхлипывает, слезы сами текут.

- Я понимаю, - ее голос стал немного дрожать. - Что я тебя подвела, предала. Но папа.

Тут она замолчала, не в силах продолжить говорить.

- Папа, - произнесла она, когда чуть отошла, - он сказал, что есть только один шанс все наладить. Это мне быть женой. Той женой, что заслужит твоего прощения. Той женой, которую ты будешь хотеть видеть каждый день. Той женой, которую ты когда-нибудь сможешь простить.

Она заплакала, плечи затряслись, слезы ручьями, зашмыгала носом, стала вытирать их ладонями. Я не стал мешать, это ее горе, ей плохо, но мне намного хуже. Ведь я ее по прежнему люблю.

- Можно, - произнесла она сумев справится с эмоциями. - Можно я завтра приду? Также, как сегодня.

Она посмотрела на меня, во взгляде мольба, мольба человека дотянуться до того, что ему крайне дорого и есть лишь надежда, что тебе это удастся.

- Да, можно, - ответил я приглушенным голосом, в горле почему-то стало сухо, еле смог выдавить эти слова.

Она кивнула и вышла, закрыв за собой дверь, а я остался стоять. Мыслей нет, эмоций нет, я это пустая оболочка.

Когда затекли ноги, то вернулся за компьютер и продолжил работать на автомате, мысленно робко касался вопроса «что делать дальше?». Готов ли я ей отказать в такой малости, как приходить? Вот честно скажу, что не готов. Мне приятно ее видеть. И дело не в раскаянии, а в том, что мне трудно … трудно перестать считать ее своей женой. Я пока не готов от нее отказаться, тем более от нее такой.

О постели и речи не идет, но я точно хочу ее дальше видеть. Может и прав Василий Михайлович, что нам просто надо побыть мужем и женой, понять кто мы, чего хотим, а там дальше уже возможно найдем путь к нашему общению и возможно отношениям, но это точно задача не одного дня.

Потянулась череда дней, отпуск закончился, пришлось выходить на работу, на которой я особо пронырливый курьер, выполняющий поручения, с которыми другие не справляются.