После этого короткого вступления В. Обручев подробно разбирает проблему и пишет далее:

«Открытие Земли Санникова едва ли будет иметь большое экономическое значение; ее богатства в виде песцов, белых медведей, тюленей, моржей и перелетной птицы, вероятно, ограничены; об ископаемых богатствах ничего предсказать, конечно, нельзя. Но научное значение этого открытия достаточно велико. Сектор Арктики к северу от Новосибирских островов — наименее, вернее, совершенно неизученный, и нахождение земли в его пределах выяснило бы многое в отношении течений, состояния и движения льдов, геологии континентальной платформы, фауны и флоры Арктики.

Может быть, Земля Санникова даст также разъяснение одной этнографической загадки, именно исчезновения народа онкилонов. Несколько веков тому назад они населяли весь Чукотский полуостров, но затем были вытеснены чукчами к берегу Ледовитого океана. По телосложению, одежде, языку и образу жизни они сильно отличались от чукчей, и ближайшими их родственниками являются алеуты о. Кадьяк. Норденшельд во время своего плавания на корабле „Вега“ вдоль берегов Сибири находил в районе мысов Рыркарпий, Шелагского и Якан в изобилии брошенные жилища онкилонов — своеобразные землянки, до половины углубленные в почву, и с кровлей из китовых ребер, присыпанных землей. При раскопках находили орудия из камня и кости — топоры, ножи, наконечники копий и стрел, скребки, нередко даже с костяными или деревянными рукоятками, к которым топоры и наконечники были привязаны ремешками, сохранившимися в течение веков благодаря мерзлоте почвы. Онкилоны не знали употребления металлов и были людьми каменного века.

По рассказам чукчей, собранным Врангелем, причиной ухода онкилонов с берега Ледовитого океана была кровавая распря на почве родовой мести между их вождем Крэхой (Крохаем) и предводителем оленных чукчей. Спасаясь от последнего, Крохай с немногочисленными остатками племени сначала укрепился на скалах мыса Северного, затем перебрался на остров Шалауров и, наконец, на 15 байдарах уплыл на землю, горы которой видны в Ледовитом океане с мыса Якан, то есть на о. Врангеля. Но на последнем в момент его открытия никаких людей не оказалось.

Может быть, ученые этнографы сообщат… больше подробностей об этом исчезнувшем народе, который мог очутиться на Земле Санникова».

…Но пока этнографы и географы молчат, читатель может с полным правом довериться фантасту Владимиру Обручеву, который и на страницах своих популярных книг совершает открытия и ведет героев одному ему ведомыми тропами — в реальные и одновременно волшебные страны, расположенные у горизонта мечты.

Владимир Щербаков

Наша Земля существует уже многие миллионы лет, в течение которых жизнь на ее поверхности испытала большие изменения. Образовавшиеся в теплой воде первых морей сгустки белкового вещества, мало-помалу усложняясь, превратились в ряд разнообразных растительных и животных организмов, которые через бесчисленные поколения достигли современного состояния.

Это изменение форм органической жизни можно проследить, изучая их остатки, сохранившиеся в толщах земной коры в виде окаменелостей, которые позволяют нам составить довольно полное представление о том, какие растения и животные населяли поверхность Земли в минувшие времена, в течение так называемых геологических периодов, которых насчитывают 11 с тех пор, как сформировалась органическая жизнь. И чем дальше отстоит данный период от современности, тем больше разница между формами свойственной ему органической жизни и современными.

Изучением форм этой минувшей жизни, их особенностей, условий существования и причин изменения, вымирания одних, развития и совершенствования других занимается отрасль науки, называемая палеонтологией. Ее изучают в некоторых высших школах. Но и каждому человеку интересно получить хотя бы общее представление о формах и условиях минувшей жизни. Эту задачу и попытался я решить в написанной мною книжке в виде научно-фантастического романа. Можно было бы описать, как на плитках камня находят отпечатки растений и по отдельным листьям составляют представление о целом дереве или кусте; как из камня освобождают разные раковины, кораллы и остатки других морских беспозвоночных, очищают их и определяют их наименования; как выкапывают с большими предосторожностями кости позвоночных животных и составляют из них целые скелеты, по которым судят о прежней внешности этих существ. Но такие описания были бы очень длинны и скучны; они нужны только учащимся, будущим палеонтологам, а широкому кругу читателей не дали бы живого представления о прежних формах жизни. Поэтому я выбрал форму романа. Но как повести читателя в этот мир давно исчезнувших существ и обстановку, в которой они жили?

Я знаю только два романа, в которых сделана подобная попытка. Один — это роман Жюля Верна «Путешествие к центру Земли», в котором ученые спускаются вглубь по жерлу одного из вулканов Исландии и находят подземные пустоты, населенные загадочными существами и исчезнувшими животными, описанными смутно. А обратно на поверхность ученые выплывают по жерлу другого вулкана на плоту по кипящей воде и, наконец, даже по расплавленной лаве. Все это очень неправдоподобно. Жерла вулканов не открытая труба, идущая далеко вглубь, они заполнены застывшей лавой, и на плоту, по кипящей воде, тем более по раскаленной лаве, плыть нельзя. Геологические ошибки в этом романе побудили меня в 1915 г. сочинить «Плутонию». До этого случая я еще ничего не писал для молодых читателей и не собирался этого делать.

Второй — роман Конан Дойля, в котором путешествующие по Южной Америке открывают высокое, очень трудно доступное плато, отрезанное от всей окружающей местности и населенное первобытными людьми, большими человекоподобными обезьянами и некоторыми исчезнувшими в других местах Земли животными. Забравшиеся на плато исследователи подвергаются разным приключениям. Но в этом романе также много неправдоподобного; он знакомил читателя только с миром, близким к современному, и произвел на меня такое слабое впечатление, что я забыл его название, хотя читал два раза и не очень давно, гораздо позже, чем роман Жюля Верна.

Хороший научно-фантастический роман должен быть правдоподобен, должен внушать читателю убеждение, что все описываемые события при известных условиях могут иметь место, что в них нет ничего сверхъестественного, чудесного. Если в романе нагромождены разные чудеса — это уже не роман, а сказка для детей.

Уже первые издания романа «Плутония» показали, что он удовлетворяет условию правдоподобности. Я получил от читателей немало писем, в которых одни совершенно серьезно спрашивали, почему не снаряжаются новые экспедиции в Плутонию для изучения подземного мира; другие предлагали себя в качестве членов будущих экспедиций; третьи интересовались дальнейшей судьбой путешественников, выведенных в романе. Поэтому в последнем издании «Плутонии» автору пришлось объяснить читателям в послесловии, что для того, чтобы познакомить их с животными и растениями нескольких минувших периодов в такой форме, как будто они существуют и в настоящее время где-то в недрах Земли, ему пришлось принять в качестве истины гипотезу, предложенную в начале прошлого века и серьезно обсуждавшуюся тогда учеными. Она подробно изложена в предпоследней главе («Научная беседа»), в которой организатор экспедиции защищает ее справедливость. В действительности же она уже давно отвергнута наукой.

Автор надеется, что и это издание «Плутонии», подобно прежним, побудит молодых читателей ближе познакомиться с геологией и заняться этой интересной наукой, которая выясняет состав и строение нашей планеты и рассказывает, какие растения и животные населяли ее в минувшие периоды, как они изменяли и сменяли друг друга, пока из среды животных не выдвинулось мыслящее существо — человек, ставший властелином Земли.