И теперь, незаметно наблюдая за своими питомцами, Булатов мысленно отмечал про себя: этот непревзойденный стрелок из пистолета, у этого молниеносная реакция, этот силен, как слон, и виртуозно владеет приемами самбо, этот феноменально запоминает лица, у этого нюх, которому любая ищейка позавидует, этот видит в темноте, как днем, а у этого интуиция развита так, что чуть ли не мысли читает.
Взять хотя бы Рощина. Достаточно ему раз услышать словесный портрет преступника, и он безошибочно опознает его среди тысяч людей. Однажды, собираясь в подмосковный санаторий «Кратово», куда его направили подлечиться после крупозного воспаления легких, Рощин познакомился с поступившим словесным портретом объявленного в розыске особо опасного преступника. Фотография была выслана по почте, и Рощин ее не дождался: скорым поездом уехал вместе с женой в Москву.
В Оренбурге в соседнее купе села какая-то пара. Мужчина до самой Москвы из купе не показывался, разве что глубокой ночью, когда все уже спали. Рощину это показалось странным, и уже в Москве, на Казанском вокзале, он-таки разглядел попутчика. Разглядел и тотчас узнал по словесному портрету. Ну, а дальше действовал, сообразуясь с обстановкой: жену отправил в «Кратово», а сам, прихватив «авоську», направился вслед за преступником, Приобрел в магазинчике на перроне пару пачек печенья, колбасу, батон, бутылку кефира и с видом заправского дачника сел в тот же вагон электрички, что и преступник со спутницей. В Малаховке вышел вместе с ними и без особого труда проследил их до Второй Лесной улицы, где они вошли в дом № 36…
Сорок минут спустя вызванная по телефону оперативная группа задержала преступника. У него были изъяты два пистолета, драгоценности и крупная сумма денег.
Или Хайдаров…
Телефонный звонок прервал размышления Булатова. Вызывал заместитель министра. «Как раз кстати, — с удовлетворением подумал Булатов. — Решу вопрос о командировании ребят на розыск».
Он извинился перед присутствующими и покинул свой кабинет. Возвратился Булатов минут через сорок, когда беседа уже закончилась. В ответ на умоляющий взгляд Филипповой улыбнулся и пожал плечами.
— Будем стараться. А вам впредь урок, Алла Сергеевна. Вы меня поняли?
— Да, — кивнула Филиппова. — Вы правы. На всю жизнь урок.
— Не отчаивайтесь. — Булатов проводил ее до дверей и пожал руку. — Сделаем все, что в наших силах.
Он подождал пока закроется дверь за Филипповой, и прошел на свое место.
— Итак, продолжим. Сначала новости: поступило еще два заявления об аналогичном мошенничестве. Судя по деталям, орудует все та же троица. Вчера некоей Симоновой за шесть тысяч рублей всучили латунное колечко с «алмазом» из чистопробного стекла. Сегодня утром некто Яковлева приобрела «по случаю» на вокзале «бриллиантовые» сережки за пять с половиной тысяч. На вокзале, подчеркиваю.
Пострадавшая утверждает, что перед тем, как предложить ей серьги, аферист приобрел в кассе железнодорожный билет. Разумеется, это еще ничего не значит, но… — он сделал, паузу и обвел взглядом оперативников, — что-то мне подсказывает, что преступники покинули город. Одним словом, командировочные вам уже выписаны, товарищи. Аверин едет в Самарканд, Хайдаров и Юсупов — в Бухару и Каган, Рощин — в Коканд. Коллеги на местах о вашем приезде оповещены. Зайдите к майору Герасимову — он записал приметы преступников со слов заявительниц, — и в путь. Есть вопросы?
В Коканд поезд пришел на рассвете. Поеживаясь от утренней свежести, Рощин ступил на перрон и тотчас увидел начальника уголовного розыска города. С Пименовым ему доводилось встречаться раньше, и теперь, обмениваясь рукопожатием, тот дружески подмигнул:
— Выспался? Голодный, небось. Едем завтракать.
— С этим успеется. Поехали в горотдел.
— С корабля на бал?
— С корабля на бал, — улыбнулся Рощин.
Выслушав обстоятельную информацию Рощина, Пименов одобрительно кивнул.
— Все верно, пожалуй. В столице этим молодчикам задерживаться не резон. Да и здесь тоже. Денек-другой — и дальше махнут.
— Так что давай прикинем, где они развернуться могут.
Разложив перед собой карту города, они детально обсудили план действий и точки наиболее вероятного появления разыскиваемых преступников. Это были привокзальная площадь и прилегающие к ней улицы, район гостиницы, рестораны у близлежащего сквера, парк и торговые точки у старой крепости, универмаг, городской рынок.
Затем вместе с дежурным по городу лейтенантом Тилляевым наметили оперативные группы, срочно вызвали оперработников и инспекторов службы и провели подробный инструктаж. Предупрежденные заранее члены оперативных групп пришли в штатской одежде.
Последним перед собравшимися выступил Пименов.
— Договоримся так, товарищи. Каждая группа действует по собственной инициативе, исходя из сложившейся ситуации. Но одно условие остается непременным: не выдавать себя до самой последней минуты. Задержание преступников производить только в тот момент, когда они будут все вместе обрабатывать «жертву». Ясно? Вопросы есть? Нет вопросов. Тогда расходимся по местам.
…Почему он выбрал именно привокзальную площадь, Рощин ни тогда, ни потом объяснить не мог. «Интуиция, — смущенно улыбался он. — Шестое чувство, что ли…»
Но так или иначе, первыми, кого он увидел, войдя в сквер неподалеку от вокзала вдвоем с оперуполномоченным Алимовым, была троица «гастролеров». Сидя на скамейке, полускрытой кустами шиповника, они, по-видимому, тоже обговаривали план предстоящей аферы. Оставаясь на почтительном расстоянии, Рощин незаметно пригляделся к троице. Приметы совпадали, хотя одежду любители легкой наживы успели переменить. «Продавец», правда, держал в руках все тот же макинтош, но вместо шляпы на нем была черная кепка. Костюм тоже был другой: спортивного покроя, из темного шевиота. На голове «доцента» красовалась черно-белая ферганская тюбетейка. На тюбетейку же, но только ковровую, сменил свою капитанку и «ювелир».
Вполголоса, не привлекая к себе ничьего внимания, Рощин объяснил Алимову «кто есть кто» в троице, шепчущейся на скамейке. Сам он при этом рассеянно посматривал по сторонам и даже улыбался проходившим мимо девушкам в цветастых национальных платьях.
— Ты остаешься здесь, — приказал Рощин своему напарнику и помахал вслед недоуменно переглянувшимся девушкам. — Не упускай «ювелира» из вида. Скорее всего он никуда отсюда не уйдет, пока «коллеги» не приведут очередного ротозея. Ну, а если все-таки покинет сквер, незаметно следуй за ним. Так или иначе они должны где-то встретиться. Тут-то мы их и накроем. До встречи.
И он неторопливо зашагал к выходу из газетного скверика. Остановился у только открывшегося киоска на площади. Не выпуская из поля зрения ворота, купил несколько свежих газет. Присел на скамью возле автобусной остановки и стал их просматривать.
Первым сквер покинул «продавец». Прошелся фланирующей походкой по улице, остановился, рассеянно оглядываясь, возле старинного особняка.
«Доцент» не заставил себя ждать: то и дело заслоняемая прохожими черно-белая тюбетейка выплыла из ворот сквера, двинулась вдоль ограды и уже совсем было исчезла из виду, так что Рощин поспешно поднялся со скамейки, чтобы пойти следом, но тут тюбетейка опять замаячила в толпе спешивших на работу людей, и вскоре «доцент» собственной персоной остановился возле киоска, искоса наблюдая за противоположной стороной улицы, где «продавец» выискивал очередную жертву.
Следя за «доцентом», Рощин не заметил, как вышел из сквера «ювелир».
— У вас случайно не найдется спичек? — прозвучал за спиной голос Алимова. Рощин оглянулся:
— Не курю.
— Извините.
Алимов кивнул и, как ни в чем ни бывало, зашагал по тротуару. Только теперь Рощин разглядел в спину удаляющегося «ювелира».
Пока все шло по задуманному плану. Рощин перевел взгляд на «доцента». Тот продолжал следить за действиями своего «компаньона», и по тому, как напряглось вдруг его лицо, Рощин понял: «дичь» клюнула.
