Приятный хруст банкнот в кошельке помог Галине смириться с несбыточной мечтой о карьере величайшего адвоката. Глеб, подспудно чувствуя вину, старался изо всех сил. Одежда, драгоценности, путешествия, своя пусть и небольшая двухкомнатная квартира в хорошем районе, новый автомобиль – Смирнов – младший прилежно потакал маленьким капризам благоверной.

И вот спустя не особо длительный срок подруга возвращалась в родной город. Пока в съемную квартиру. На праведное возмущение Олеси Галя категорически отказалась отягощать своим присутствием как их с Дмитрием, так и родителей. Через шесть месяцев она планировала выставить недвижимость на продажу, а взамен приобрести жилье в родном городе. Пока же совместно нажитую собственность предстояло сдать в съем, тем самым освободив себя от еженедельных вылазок в пустующую квартиру, бередя так и не затянувшуюся душевную рану.

Живя на сбережения мужа, Галя вполне могла позволить себе не спешить с выбором места работы. Вот только оставаться в четырех стенах она не соглашалась, опасаясь от безделья, тоски и одиночества сойти с ума. Чтобы хоть как-то помочь, Олеся переговорила с шефом. Тот позарился на широко известное в отдельных кругах название фирмы, указанное в трудовой книжке, и взял Галину в штат юристом. Пока лишь на место ушедшей в декрет сотрудницы. Дальнейшее продвижение по карьерной лестнице зависело только от самой Галки, в хватке которой Олеся нисколько не сомневалась.

Дмитрий возвращался к нормальной жизни скачками. То он был вполне бодр и свеж, то превращался в хмурого мизантропа, не высовывавшего нос из своей берлоги. Взяв на службе часть отпуска, днем он был предоставлен самому себе, и Олеся никак не могла проследить за его благополучием. Она прямо-таки представляла, как Дмитрий бродил по комнатам бессловесным привидением, предавался лени и воспоминаниям.

И все вроде бы постепенно успокоилось. Но…

Встречаясь в очередной раз после напряженного рабочего дня, Олеся чувствовала себя прескверно. Отсутствие Глеба ощущалось кожей. Это проявлялось в едва слышных тяжелых вздохах, взглядах украдкой, неестественной тишине, разговорах ни о чем, унынии, витавшем в комнатах. Как будто отлаженный механизм дружеско-родственных отношений лишился важной детали или один из кусочков собранного пазла исчез, оставив после себя незавершенный рисунок.

Впервые они встретилась в детском саду. Тогда самому старшему Дмитрию исполнилось три с половиной года, Олеся с Галкой едва разменяли четвертый год жизни. Самый младший Глеб, отданный родителями в ту же группу что и старший брат, не отпраздновал даже трехлетия. С тех пор друзья практически не разлучались. Выпускной в саду, общая школа, класс. Совместные хобби, проделки, пакости. Если любопытство одолевало одного, остальные всенепременно совали головы в ту же пасть.

В подростковом возрасте начались ссоры. Однако к концу восьмого класса размолвки прекратились. Им опять повезло – симпатии не перекрещивались. Образовались пары.

После выпускного вечера в одиннадцатом классе их дорожки ненадолго разошлись. Глеб, тяготевший к биологии и химии, выбрал медицинскую академию. Галина, радеющая за мировую справедливость, отправилась в юридический университет. Олеся, недолго думая, сдала документы в педагогический, где, не особо напрягаясь, получила профессию учителя начальных классов. Поработав с год по специальности, бросила это, требующие стальных нервов и полной самоотдачи дело, и рванула штурмовать вершины риэлторского бизнеса. Чем и занималась по сей день, трудясь в должности менеджера по недвижимости.

Дмитрий завалил вступительные экзамены на факультет журналистики и призвался в армию. По распределению попал в пожарный расчет части, где набирался ума-разума долгие два года. Олеся ждала. Верные друзья, чувствуя ответственность перед отсутствующим приятелем и братом, честно опекали, отгоняя чрезмерно настойчивых кавалеров. Активно развлекали, чтобы у нее не оставалось сил на переживания.

После дембеля Дмитрий решил не противиться судьбе и устроился на службу в местную пожарную часть, где и дослужился до звания старшего пожарного.

Спустя год после окончания высших учебных заведений пары поженились. Как мечтали Галина с Олесей, в один день. Да что скрывать. Они и девственности лишились в соседних комнатах родительской квартиры Смирновых, куда отправились сразу после выпускной вечеринки, бросив предков отдуваться за всех.

И вот спустя двадцать семь лет практически симбионтного существования, одного из них не стало. Олеся, не знавшая другой жизни, просто-напросто не представляла, что с этим сейчас делать.

***

Жизнь продолжалась. Ничто больше не предсказывало трагических событий. Вот только они, не дожидаясь приглашения, пришли сами. Ворвались в действительность, успешно маскируясь под перемены.

Тогда Олеся и не догадывалась, чем обернется для нее рокировка высшего руководства фирмы. Впрочем, если бы она каким-то мистическим образом и догадалась о сгущающихся над ней тучах, вряд ли сумела достойно противостоять неведомой опасности.

Но, интуиция молчала, хотя не раз и не два выручала хозяйку из разного рода неприятностей.

Не зря многие специалисты называют летние месяцы мертвым сезоном в риэлторском деле. Правдиво на сто процентов. Так и фирме «Белый дом» не особо везло на клиентов в июле. Не по-летнему холодному, дождливому и слякотному. Тот, кто мог позволить себе отпуск в жарком климате, думал только о предстоящем путешествии, но никак не о покупке квартиры, сада или дома с приусадебным участком.

Олеся развалилась в кресле и лениво болтала с коллегами. Уже были перепробованы все мало-мальски интересные занятия: девушки попили кофе, подкрепили силы вкуснейшими пирожными из соседнего кафе, полазали в интернете, ища как потенциальных клиентов, так и просто дело для души. Выжали все соки из мобильников, мучая закаченные приложения. Докопались до занятых мужей и любовников с сакральным вопросом: «Чем занимаешься?». Вспомнили и о древних компьютерных игрушках из разряда «Стандартные». Такого массового разминирования бомб бедный «Сапер» не знал, наверное, со времен становления.

Вскоре стало скучно. Даже последние новости из уст первой сплетницы Зайцевой не казались яркими и свежими хотя бы чуть-чуть будоражащими разморенные ничегонеделанием женские головки.

Один раз звонил телефон, к трубке метнулись ввосьмером. Столкнулись возле стола и попадали на пол. Пока разобрались, где, чьи руки-ноги, мелодичная трель аппарата прекратилась.

Девушки дружно гипнотизировали настенные часы. Будь те живыми, давно бы покраснели от стыда и поторопили ход времени. Однако ходики не спешили оживать и продолжали мерно передвигать стрелки. До официального окончания трудового дня (неофициальный мог растянуться на неопределенно долгое время) оставался час, который, как казалось Олесе, длился бесконечно. Впрочем, она ошибалась, предполагая, что финал понедельника будет столь же унылым, как и его начало.

Без пятнадцати семь обожаемый и уважаемый босс Геннадий Борисович Котлов, между своими просто Котел, пригласил сотрудников к себе в кабинет. Собрались все: менеджеры, секретарша Любочка, Галина, не так давно ставшая юристом, охранники с входа. Даже уборщица, бабушка-пенсионерка, бравшаяся за швабру за час до закрытия, устроилась за широким столом. Олеся решила постоять, опасаясь заработать еще большую степень плоскопопия.

– Дорогие мои, я ухожу, – без предисловия начал Геннадий Борисович.

Олеся недоуменно пожала плечами в ответ на вопросительный Галкин взгляд.

Котел дал сотрудникам время, чтобы переварить новость, и продолжил.

– Да, да, вы не ослышались, я ухожу. Продаю контрольный пакет, место директора и отправляюсь на покой. Буду постигать истину бытия.

Шеф облизнулся, мысленно уносясь в те дали, где, как подумала Олеся, и не пахло покоем. Судя по окрыленному и мечтательному виду обычно невозмутимого Геннадия Борисовича, его истина носила каблуки и имела крайне одухотворяющие достоинства.