– Восток дело тонкое, но и опасное. Как бы паренек не переиграл, – сказал Шейман. – Явная креатура Москвы. Полковник, гэбэшник, доктор наук… Бестия еще та! Дети в Америке учатся, жена в Москве живет…

Лукашенко рассмеялся:

– Так это ж креатура, как ты грамотно выразился, Москвы, а не Вашингтона. А моя жена не в Москве, а в Шклове живет. И ты свою отправь. Сам знаю с какими бабами барахтаешься. И детей в Америке учи. Только бы прок от всего был.

– Пускай идет на администрацию, – сказал Коноплев. – Человек надежный, авторитет у него есть… А не пойдет – отправим.

– Вот это другой разговор.

Он вошел в кабинет. Зеленый ковер… Зеленое покрытие стола. Когда-то, вернее, осенью 2001 года, Президент сам ему сказал:

– В кабинете все меняй… Меняй как хочешь. В средствах не ограничиваю.

Да, он любит зеленый цвет. Он мусульманин и не скрывает этого. Позвал начальника матснабжения Ткачева и сказал:

– Сделаешь вот так! – даже сам нарисовал.

Потом, когда привезли мебель, пришел Лукашенко, сказал – нормальный кабинет, но очень зеленый… Хотя и у нас во флаге много зеленого.

Он знает, что в этом кабинете – пришелец, человек временный, собственно, как и все обитатели этого дома. Но он более временный, чем все остальные. Придется уезжать. Он не знает куда и когда. Недавно пришел к Президенту, сказал:

– Я бы уехал…

Лукашенко глянул на него, глаза его сузились.

– Это в каком смысле?

– Ну, скажем, послом…

– Середич и так навалял, что в Америку чешешь. А мне куда уезжать… И что за причины у тебя?

– Не получается многое. Состыковок мало. Делаем одно, а потом на ровном месте проваливаемся.

– Ты Москву в виду имеешь?

– И это тоже. Я помогаю как могу, а потом все превращается в пыль.

Он вспомнил последнюю встречу с женой. Не на московской квартире. В городе. В кафе. Ребята подослали машину. Он едва оторвался от двоих человек, ехавших в соседнем «СВ», пролетел мимо машины посла в России Григорьева, вскочил в «мерседес», присланный ребятами из Ясенево.

– Куда, Урал Рамдракович?

Он назвал адрес. Набрал номер телефона.

– Владимир Викторович?

В ответ взволнованный голос посла:

– Вы где, Урал Рамдракович?

– Не заметил вашу машину… Москва знаете ли… Через часа два буду в посольстве. Сейчас на Старую площадь. Друзья подстраховали, встретили.

Он сел за столик. Заказал кофе и вспомнил Штирлица.

– Как долго это будет продолжаться… Может, хватит? – голос жены был спокойный и тихий.

– Уже недолго…

– Жизни остается мало. Или к детям, или сюда. На тебе лица нет.

Он и в самом деле почувствовал, как кожа лица теряет кровь.

– Поверь мне, осталось немного…

Он вспоминал эту сцену, сидя перед Президентом.

– Что тебя не устраивает? – спросил Лукашенко.

– Я чувствую себя техсекретарем, не более того, – сказал Латыпов. – Я контролирую одно – кого допустить к вам, кого не допустить.

– А что еще хочешь контролировать? – злорадно спросил Лукашенко.

– Я хочу работать на вас, на ваш имидж, на страну, в конце концов.

Лукашенко хрипло рассмеялся. Подбросил ему пару листков:

– На, читай.

– Латыпов начал читать:

«Указ № 361 Президента Республики Беларусь „О заключении контрактов с некоторыми лицами, назначаемыми на должности и освобождаемыми от должностей Президентом Республики Беларусь“ в разделе 1, 2 разъясняет, в частности, что „Глава администрации Президента Республики Беларусь заключает контракты с заместителями Главы администрации Президента Республики Беларусь, председателями облисполкомов и Минского горисполкома…“»

– Ты все понял?! Это тебе, техсекретарю, такие полномочия даю!

– Понял, но, извините, не все, Александр Григорьевич…

Он продолжал читать.

Далее из указа следовало, что, согласно подписанной процедуре, премьер-министр заключает контракты с «заместителями премьер-министра, Президентом национальной академии наук Беларуси, руководителями органов государственного управления». В свою очередь председатель КГБ заключает трудовые контракты с «заместителями Председателя Комитета государственной безопасности, а также с заместителем Председателя Комитета государственного контроля – директором Департамента финансовых расследований, Генеральный прокурор Беларуси заключает контракт…»

– Дальше можешь не читать, – сказал Лукашенко. – Ты мне одно скажи – доволен?

Латыпов молчал. Он лоббировал этот указ несколько месяцев. К его прохождению никого не подпускали. В итоге должно было оказаться, что роли в окружении Лукашенко окажутся перераспределенными раз и навсегда. Кроме главы администрации остальные главначпупсы заключают договора с второстепенными начальниками, от которых мало что зависит.

– Нормальный указ, – жестко сказал Латыпов. – Сейчас администрация Президента будет администрацией, а не группой секретарей.

– В Америку больше не хочешь?

– Я туда, Александр Григорьевич, и не хотел.

Через несколько минут Латыпов услышал голос Якубовича:

– Поздравляю, Рамдрак Латыпович.

Так называл его только он.

– Пашутка, отзвуки дошли?

– Еще какие! Все в шоке.

– Надо встретиться и все обговорить.

– Готов прибыть в указанное место.

– Я перезвоню.

Так, все сделано. Отработано. Указ все меняет. Главное, диспозиции после последних заявлений Путина. Он встречался кое с кем. У себя на территории и на сопредельной. Главное, резко ограничить список допускаемых к Президенту. Сегодня это в его власти. Информация станет предельно конкретной. Информация, исходящая от него, а не от кого-нибудь другого… Эти достукались. Какие-то бабы орут в ООН об исчезнувших мужьях. Разве так нужно было убирать, такими методами?! Тупоголовые бараны. Сегодня все назначенцы практически в его руках. Хватит этой, доставшейся от Кебича, полупьяной управленческой чехарды. У него на каждого назначаемого не надо запрашивать бумаги из КГБ, службы контроля, МВД и прочих тупых голов… Бизнес через подставные фирмы, связи с теми, кто против Лукашенко, давние связи и новые. У него и самого такие есть. Еще одно… Главное – он сможет принести патрону деньги. Не такие, как дебил Титенков или полупьяная уродина, нынешняя управделами Журавкова. Все надо делать по-умному, чтобы ни одна свинья не догадалась… Ему позвонил из Кремля Патрушев.

– Сейчас все переговоры только с вами. Все игры закончились. Когда прибудете?

– Сообщу через несколько дней…

Так, вертикаль у него, переговоры с Кремлем у него, местная номенклатура у него…

Сегодня можно отдохнуть. Поговорить с Пашуткой… Он доказывал патрону, еще когда в Совбезе сидел, что Беларусь спасет приход сюда так называемых «нерусских» – Боллоева, Гуцериева, Алекперова. Люди четкие, надежные, не московские кидалы. Не поверили. Многое провалилось. Сейчас не провалится. Это уж точно, не провалится! Ему удалось главное, от чего патрон и он, естественно, получат деньги. Приватизация нефтехимии. Понизить цены на предприятия… Он сможет это сделать. Сможет. Если придет другой капитал… Ему наплевать. Лукашенко уже кинули не раз. Его не кинут. Его резидентура на Беларуси – лучшая часть российской разведывательной стратегической сети. Старый разведчик устало закрыл глаза, пытаясь уснуть, но мысли несли его все дальше и дальше, продолжая свое движение по нескончаемому лабиринту.