- Твоему другу стало плохо, и он потерял сознание, – ровно ответил на все вопросы Дерек. – Ты отвезешь его домой.

- Но… – начал, было, оборотень, но его оборвал угрожающий рык Альфы.

- Ты отвезешь его домой. Понял? – четко отделяя слова, повторил Хейл.

- Да, – кивнул Уитмор, поднимая Денни на руки.

- Лидия, сделай мне одолжение: присмотри за ним, – мягко попросил девушку Стайлз. – Мне нужно поговорить с Хейлом.

- Конечно, – кивнула та, а затем подошла к Стилински и легонько поцеловала в любезно подставленную щеку. – Спасибо, за вечер.

- До скорого.

Мартин скрылась из виду, легонько стуча каблуками, и повисла тишина. Дерек глубоко вздохнул, чувствуя, как ярость уходит из его тела, оставляя после себя усталость и истощение. Он прикрывает глаза, чтобы собраться с мыслями, и устало трет переносицу.

- Стайлз, я… – его прерывает сильный удар в челюсть. Голова на автомате закидывается назад, в глазах мелькает пара звездочек, а из прокушенного языка успевает выступить пара капелек крови. Все это успевает зажить, а Дерек успевает справиться с удивлением, но тут же ощущает новый удар – симметричный с другой стороны. В следующее же мгновение мягкие пальцы оказываются на его плечах, а в живот врезается колено. Три раза. И это больно.

Стайлз отпускает его, и Хейл невольно падает на колени. Это слишком неправильно, чтобы он успел быстро осознать ситуацию. А осознать надо. Потому что это Стайлз его бил.

- Это тебе за Денни и сорванный вечер, – поясняет Стилински, встряхивая руки. – Черт! У тебя не черепушка, а гранитная плита! Дьявол!

- Стайлз…

- Заткнись!

Он действительно замолкает. Ровно для того, чтобы оправиться и встать на ноги.

- Нам нужно поговорить, Стайлз. И поговорить нормально. Ты не можешь прятаться от меня вечно! – с легким раздражением проговорил Дерек.

- О, да! Прятаться! – начинает активно жестикулировать парень. – Как будто не ты пробираешься в мою спальню каждую ночь, как чертов сталкер, и тыришь мои футболки – кстати, их ты мне вернешь сегодня же, если не хочешь, чтобы ТВОЯ ПАРА соблазняла весь Бэйкон Хилл своим обнаженным торсом.

Дерек возмущенно рычит.

- Опять! У тебя вообще язык есть? Или он у тебя только для выполнения естественных потребностей? Такую уникальную способность как речь, ты, что, не освоил? – продолжает высказываться Стайлз.

- Стайлз, да пойми уже! Пара для волка – это не только секс, волчата и тихая семейная жизнь! Это чувства и отношения! Ты чувствуешь меня, я чувствую тебя, и мы оба прекрасно знаем, что ты испытываешь ко мне влечение! Так почему бы просто не попробовать! Неужели это слишком тяжело для тебя? – взорвался Хейл. – Ты – моя вторая половина, если хочешь, моя полная противоположность, ты уравновешиваешь мою агрессию и ярость. Понимаешь? Или я прошу слишком много?

Стайлз некоторое время молчит, а потом совершенно спокойным голосом произносит:

- Ты ведь действительно не понимаешь, верно? – он покачал головой. – Ты принял решение за меня. Ты не пришел ко мне до этого проклятого полнолуния, не рассказал… Ты просто решил все за меня и создал эту чертову связь, чтобы привязать меня к себе. Столько времени ты общался со мной и до сих пор не понял, что меня не стоит ни к чему принуждать? Серьезно?

Дерек хотел, было, что-то сказать, но остановился. Похоже, факт изнасилования Стилински вообще не беспокоит. Чертова логика а-ля Стайлз!

- Хотя это не удивительно… – после короткой паузы продолжает размышлять вслух Стайлз. – Ты не можешь разобраться в собственной стае, чего уж говорить об отношениях.

- Я знаю, что нужно стае! – альфа зарычал на обвинение. – Я делаю все, чтобы научить их быть стаей!

- О. Конечно. Ты знаешь, – поджав губу, кивает парень. Затем он проводит рукой по волосам и начинает застегивать рубашку. Сверху вниз. – Конечно, знаешь. Ты же альфа. Большой папочка. Умный папочка. Как утка. Или стая уток. Как тебе больше нравится? – Стайлз сделал жалобные глаза и взглянул на Дерека. – Понятно. Утки папочке не нравится. Значит, будешь умным как табуретка. У вас с ней схожий профиль, – слова вылетают из его рта быстрой очередью, Стилински отворачивается от оборотня и открывает дверцу джипа.

Сердце Дерека словно сжали ледяной рукой – боль разносится по крови, и хочется выть от ужаса. Стайлз не должен уйти. Не сейчас. Волк понукает человеческую сущность, и Хейл осторожно кладет руку на плечо подростка.

- Убери клешню, а то вырву, – жестко произнес Стайлз, а когда Дерек почти мгновенно выполнил требование, захлопнул дверь и снова повернулся к нему лицом. – Да, ты – альфа. Это признали все. И твои волчата, и твой полумертвый дядя, и охотники, и Скотт. ДАЖЕ Скотт. Но ты ни хуя не знаешь о своей стае. Ты знал, что Эрика почувствовала в Айзеке свою пару в то же полнолуние? Нет, не знал. И Айзек тоже почувствовал, между прочим. А знал, что Айзек настолько привык держать все свои чувства под контролем, настолько привык держать все в себе, что даже не понял, что он почувствовал? – сын шерифа горько усмехнулся и прислонился к джипу, сложив руки на груди. – Он никогда не любил. Не желал кого-то. У него не замирало сердце, и не потели ладони, когда мимо проходили сексуальные ножки. Знал? Нет, не знал.

- Я… – Дерек попытался вставить хоть слово.

- Закрой рот и слушай, – мрачно оборвал его Стилински. – Итак, о чем это я? Ах, да! Твоя стая. Что ты знаешь о Бойде? Что он из многодетной семьи, много работает, чтобы обеспечить своих сестер, и стал оборотнем, чтобы быть кем-то большим? Да, это ты знаешь. А ты знал, что одну из его сестер чуть не изнасиловали два месяца назад? Когда у вас было очередное «волчье» дело? Она провела две недели в больнице, потому что какие-то уроды били её ногами. Знал? – он напряженно всматривался в лицо Хейла. – Нет, не знал. Бойд молчалив, он не любит говорить о себе. Но альфе бы он ответил. Идем дальше. Скотт.

- Скотт теперь в моей стае. Он – моя бета. С ним проблем нет, – тихо проговорил Дерек, внимательно наблюдая за Стайлзом. – Единственная его проблема – это его девушка.

- Это не проблема, Дерек. У тебя устаревшие сведения. Пока Скотт в стае, Крис позволяет им с Элиссон видеться. Он не уйдет из стаи. Она стала его якорем. Теперь Элиссон – не центр мира. Но есть ещё кое-что ещё. Ты знаешь, почему отец Скотта ушел из семьи? Нет? И он не знает. И считает, что из-за него. Наверное, это участь всех оставленных детей, винить себя за поступки родителей. Но… Скотт считает, что если бы он был лучшим сыном, его отец остался бы. И его мама была бы счастлива, – грустно проговорил Стайлз. – Даже если Элиссон и занимает его сердце, то лишь на одну треть. Две другие принадлежат Мелиссе. Она – главная женщина в его жизни. И! – Стайлз показательно взмахивает указательным пальцем. – Тебя он воспринимает, если ни как отца, то как мудрого старшего брата, с которого можно и нужно брать пример. Даже если не признается в этом. Ты знал об этом? Нет. Продолжаем разговор…

- Стайлз, остановись, – почти умоляет его Дерек. Это слишком неправильно. Слишком больно признавать, что не замечал всего этого, а Стайлз заметил. Свои ошибки признать очень трудно.

- Нет. Ты меня выслушаешь, даже если мне придется засыпать аконит в твою глотку, – Стайлз демонстративно вытаскивает из кармана джинс пакетик с растертым растением. – Кто у нас остался? О, Джексон, мой любимый комплекс гордости, слабоумия, безволия и Порше! Вот уж кто истинный клад неврозов и мечта психиатра! Не спорю, в его жизни было много… дурного. История с канимой – только подтверждает это. Но эта история закончилась. Теперь он – оборотень, который не знает, что делать со своими новыми силами, но слишком горд, чтобы попросить о помощи. Ты можешь сколько угодно тренировать его, учить контролировать эмоции и прочая, и прочая, но он не поймет. Он не чувствует себя частью стаи, – Стилински устало потирает глаза. – Он чувствует себя как старая игрушка, которой играют только из жалости.

- Ты не можешь этого знать, – Хейл снова рычит.