====== Часть 1 ======

СЕЙЧАС

В комнате было темно. Нет, даже не так… В ней мрак странно смешивался со слабым желтым светом одинокой лампы, не порождая ничего из этого союза. Тьма легко струилась вокруг его тела, обнимая, успокаивая, даруя хрупкую веру в защищенность. Мол, никто его не тронет, никто не причинит вреда, никто не прикоснется…

У Стайлза всегда были проблемы с доверием. Или у доверия с ним… Словом, он взрослел, его взгляды становились шире, все больше и больше удивительных вещей переплетались друг с другом в бесконечных пучинах его разума, у него были друзья, семья… Но вот доверие… Доверие давалось ему неохотно, словно стеснительная невеста-девственница, которой высокий симпатичный дядя предлагает прогуляться до ближайшего сеновала. Вроде и хочется, и колется, а совесть не позволяет. Иногда бывали, конечно, исключения. Такие, как Скотт. Нелепые, до боли смешные, и неуместные исключения. Потом таким исключением стала Эрика. Ей почему-то хотелось верить, вопреки её разительным изменениям. С ней хотелось говорить даже о том, о чем не хотелось говорить со Скоттом. Например, о Дереке…

В тишине раздалось два быстрых щелчка, огонь осветил острые скулы, красные губы и бледную полоску сигареты. Зажигалка вновь скрылась в темноте, а утонченное, сексуальное девичье лицо оказалось слегка подчеркнуто слабым красным светом.

- Знаешь, Стайлз… Сначала я совершенно не понимала, что он в тебе нашел, – женщина глубоко затянулась, так, чтобы дым заполнил все легкие, и медленно выдохнула. – Обычный подросток, который полез в дела оборотней. Ты ведь не единственный такой. Но, – она встала и неторопливо приблизилась к парню, – Дерек предпочел тебя мне, – свободной рукой она схватила Стайлза за подбородок, заставляя посмотреть ей в глаза. – Мне! – она сделала ещё одну затяжку и опустила руку. – Ты бы предпочел?

Стайлз медленно поднял голову. Руки затекли от долгого нахождения в подвешенном состоянии, рубашка пропиталась кровью, на лице наливались синяки, но он не мог отказать себе в долгом раздевающем взгляде.

- Я – нет. Мне всегда нравились крашеные блондинки, – с легкой ухмылкой ответил парень.

Женщина улыбнулась, по достоинству оценив шутку, и, не отводя глаз, проговорила:

- Неплохо, Стайлз. Неплохо, – она задумчиво сложила руки на груди, поднося ко рту наполовину сгоревшую сигарету. – И это приводит нас к главному вопросу… Почему он это сделал?

Стайлз попытался изобразить хмурое пожатие плечами. Вышло посредственно. Боль моментально прокатилась от шеи до кончиков пальцев ног.

- Даже не знаю… Но… – он невинно посмотрел в глаза своей мучительнице, – я почти уверен, что дело в моей неотразимой заднице и природном магнетизме.

Женщина натянуто улыбнулась и, не меняя выражения лица, приложила окурок к его шее. Стайлз стиснул зубы, чтобы не закричать от боли, и сумел ограничиться слабым стоном. Через мгновение до него донесся мягкий аромат жареного мяса.

РАНЬШЕ

- Мама, мама, смотри! – Стайлз несется со всех ног к высокой темноволосой женщине в темно-сером пальто. В его руке зажат хлюпенький букет первых полевых цветов, сорванных под бдительным отцовским оком. По темным штанишкам, бывшим чистыми ещё десять минут назад, расползаются грязные пятна. Женщина ловко и привычно подхватывает его на руки и, смеясь, прижимает к себе. – Смотри, смотри! Это тебе, тебе! Папа сказал, что мужчина должен дарить подарки женщине, которую любит! Это ведь, правда, да, мама? Я тебя очень люблю!

- Я знаю, сынок, – она улыбается и быстро целует его в щеку. – Спасибо. Я тоже очень-очень люблю вас с папой! Иди! Поиграй с отцом.

Стайлз улыбается и снова прижимается к маминой груди. С мамой тепло и уютно. Безопасно. Она опускает его на землю, мальчик разворачивается, чтобы побежать к отцу… и видит, как он плачет. Его сильный, мужественный, бесстрашный отец похож на бледную серую тень, слезы потоком струятся из его глаз. Стайлз оборачивается спросить маму, что случилось… её нет. Мальчик видит толпу людей в черных одеждах и ящик. Большой темно-коричневого цвета прямоугольный ящик, который погружается в землю. Понимание захлестывает его с головой, мама… Мама там…

- Мама! Мама! Мама! Вернись! Мама, а как же я? Мама!

Он бросается между чужими незнакомыми людьми к ящику. Они не могут! Там мама! Его мама, там, внутри!.. Стайлз бежит к яме и падает вниз прямо на деревянную крышку.

- Мама! МАМА!

Он колотит руками по дереву, словно в запертую дверь. Это уже не похоже не удары. Нет, это барабанная дробь. Быстрая, яростная, четкая…

- МАМА!! Откройте! Мама!

О спину ударяется что-то тяжелое и липкое. Один, другой… Следующий удар приходится по голове. Стайлз хватается за волосы и, поднеся руку к лицу, видит, что эта земля. Сверху слышится тихий голос капеллана. Его закапывают вместе с ней.

- Нет!!! МАМА!!!

Он просыпается с легким вскриком и тяжело дыша. Воздух стремится как можно скорее вырваться прочь из легких, как можно дальше. Стайлз стискивает руками одеяло, а затем обхватывает ими голову.

- Твою мать…

Кошмары. Снова. Блеск. Стайлз бросает короткий взгляд на часы. Полпятого. Супер. Теперь уже не уснуть. Он поднимается с кровати, натягивает рубашку и спускается на кухню. Раз есть время, можно приготовить отцу на завтрак что-нибудь посущественнее и не думать о том, что во сне невероятно сладкие приторные сексуальные фантазии с Дереком Хейлом в главной роли перемежаются со смертью отца, Скотта… мамы.

Мама… Нет. Не думать об этом. Ты уже не ребенок, Стайлз. Ты – взрослый мужчина. Если тебя хоронят заживо, ляг на спину и помирай молча.

Сухой запах старой бумаги ласкает горло и успокаивает. Это почти как две таблетки аддеролла два раза в день. Умиротворение. Полная ясность в голове и не звука от рассеянности.

Стайлз любил свою работу. Через неделю после начала каникул его отец натурально взвыл от гиперактивного сына, который с упорством стада баранов, приходил к нему в офис и влезал в расследование первого же дела, которое видел. Вой получился очень натуральным и вскоре преобразовался в договоренность с главой архива города, которая с радостью припахала любознательного сына шерифа к наведению порядка в жуткой свалке документов, фотографий и книг.

Бэйкон Хилл был достаточно молодым городом, основанным в 1899 году, Никодеусом Хейлом, который, похоже, был предком Дерека. Это подтверждалось несколькими сводками о нападении «животных», которые Стайлз обнаружил несколько дней спустя после начала работы. Но личной гордостью Стайлза была старая фотография двух мужчин с надписью: «Первый мэр Бэйкон Хилл – Адам Розетти и первый шериф – Джакомо Стилински». Знание о том, что его далекий пра-пра был здесь одним из первых, порождало гордость за свою семью, да и вообще… В этих старых бумагах можно было найти гораздо больше, чем Стайлз думал сначала…

Телефон издал слабое треньканье, высвечивая имя «Скотт», и Стайлз, глубоко вздохнув, поднял трубку:

- Хэй, бро! Как делишки?

- Привет, Стайлз! Не отвлекаю? – предупредительность Скотта всегда поражала Стайлза.

- Нет. Что-то случилось? – Стайлз откинулся на спинку кресла и посмотрел в потолок.

- Дерек ждет нас на тренировку сегодня в шесть. Не заедешь за мной? – откликнулся его друг.

- Тренировка? Дерек? Брат, по-моему, твой альфа сказал своей крыше: «Гуд бай!» – я не оборотень! У меня нет суперскорости, нюха, слуха, когтей или хвоста – последнему я особенно рад – так что я не нуждаюсь в тренировках. Мой удел – тихая размеренная жизнь, аддеролл утром и вечером, кофе с корицей и прокачка нового перса в «Worldcraft», – на одном дыхании проговорил Стилински.

- Стайлз… – начал, было, Скотт, но был тут прерван новой тирадой.

- Короче, передавай своему альфе поклон в ножки, поцелуй в задницу и засос в… Хотя, нет, обойдемся без засосов. Мне пора идти, работа не ждет, желаю удачи, чувак! – ехидно проговорил Стайлз.