====== Часть 1 ======

Город все еще сотрясался. Песок и выжженные солнцем камни падали на мостовые, пугая прохожих и вызывая хаос. Из переулка, куда сумела оттащить его Кара, Уорду открывался великолепный вид на происходящее. Сотни мечущихся людей, беспорядок, разрушения... Все ничего, если бы дышать не было так трудно. Вскинув голову, он немного приподнял бинт, который прижимал к сочащимся кровью ранам. Выглядело все достаточно неплохо. А если вытащить пули в самое ближайшее время, он еще и выживет. Да, одного у Мэй не отнять — преподавательского таланта. Кто бы мог подумать?

Скай. Выстрелила. В него. Четыре. Раза. Уорд упорно пытался как-то осознать эту мысль. Выходило так себе. Скай. Улыбчивая, немного шумная, светлая... с этой ее ухмылочкой и саркастическими замечаниями. Нет, он, конечно, видел изменения, произошедшие с ней после падения «Щ.И.Т.» — из одежды исчезли яркие цвета, копну волос заменила практичная стрижка, мышцы обрели твердость, достигаемую только в тяжелых ежедневных тренировках, в голосе появилась каленая сталь, а из глаз пропала так завораживавшая нежность и бесконечная вера в мир. Мэй превратила солнечный свет, который она излучала, в морозящую тьму, но что еще страшнее, она сделала из Скай убийцу.

Но с этим можно работать.

— Уорд! — голос Кары доносился до него словно сквозь подушку, и только тут Уорд понял, что едва не отключился. — Не засыпай!

— Что ты узнала? — он тут же стряхнул сонливость.

— «Щ.И.Т.» ушел из эпицентра землетрясения — они отвели вертолеты и людей за город, но не ушли совсем. Такое чувство, будто они хотят что-то забрать оттуда, — быстро доложила бывший Агент 33, выверенными движениями поднимая бинт, чтобы, наконец, заняться его ранениями.

Уорд прикусил губу, сдерживая стон боли, когда Кара принялась вытаскивать пули позаимствованным у кого-то пинцетом, всеми силами стараясь отстраниться от дискомфорта и обдумать ситуацию. Коулсон собирался зачистить город, землетрясение — отличный вариант сделать все руками природы, он бы не стал держать агентов по близости, если только...

— Если только кто-то из его людей не остался под обломками, — прошептал он вслух, быстро прикидывая варианты.

— Что?.. — переспросила Кара, ненадолго отвлекшись от его ран.

Но Уорд уже не обращал на нее внимания. Кто-то остался под обломками. Они бы не оставили никого из своих, Коулсон просто не позволил бы... Если только этот кто-то не спустился в город. А у кого в команде достаточно упрямства, чтобы настоять на своем, несмотря на приказы?..

Губы Уорда растянулись в невольной улыбке.

— Скай.

Ей что-то снилось. Что-то темное тянулось к ней сквозь стены. Обнимало, ласкало, баюкало. Отвлекало от боли, пронизавшей каждую клетку тела. Ее не хотелось просыпаться. Что-то было в окружении, что ее настораживало, даже не открывая глаз. Тело ломило. Руки и ноги словно налились металлом, а на кончиках пальцев, казалось, проскальзывают миниатюрные молнии.

Скай попыталась открыть глаза. Один раз, другой. Все плыло, кровать — или на чем она там лежала? — словно выскальзывала из-под нее, а мир, казалось, все еще трясся.

И она оставила попытки.

Уорд стоял за стеклом, наблюдая за девушкой, лежавшей в изоляционном блоке «Гидры», и в который раз радовался предусмотрительности своих предшественников. Верхи «Гидры» умели организовать работу. Стоило предъявить права на место Уайтхолла с должным количеством патронов в пистолете — и никто даже не подумал возразить. Полное и безоговорочное повиновение Кары, конечно, пошло только в плюс. Если у других «голов» и были возражения — они предпочли промолчать. Пока.

Он оказался прав. Коулсон действительно кое-кого забыл под обломками. Как только Кара закончила приводить его в порядок, они вернулись в развалины и спустились в этот храм. Пришлось немного поплутать, но они все-таки обнаружили искомое. Небольшую комнату без единого угла с полуразрушенным постаментом, каким-то черным пеплом и Скай. Она лежала среди обломков изломанной куклой и, хотя внешне не изменилась ни капли, что-то подсказывало ему, что вряд ли им удастся так легко отделаться.

По возращении он приказал поместить Скай в изолированную камеру — не потому, что она могла нести какой-нибудь инопланетный вирус или какую-либо иную хрень — а потому, что успел убедиться — Скай не стоит предоставлять излишнюю свободу. По крайней мере, пока.

Для начала нужно убедиться, что она в порядке. Врачи не диагностировали ничего серьезного: ушибы, гематомы, порезы, сотрясение мозга. Отсутствие сознания — скорее всего от сильного удара и, как подозревал Уорд, той самой трансформации, о которой почти без устали могли твердить отец Скай и Рейна. Кстати, надо будет озаботиться и их поисками — эта парочка могла бы быть полезна. Особенно, если Рейна также изменилась. А она просто не могла упустить такой шанс.

Потом стоит убедиться, что никто из новоприобретенных подчиненных не роет ему могилу. И вырыть могилку для них. Братскую. Не помешает разузнать, не ищет ли его гоп-команда во главе с Коулсоном. Хм... Пожалуй, этим стоит заняться немедленно.

Прежде чем уйти, Уорд снова бросил долгий взгляд на Скай.

Спи спокойно, принцесса. Скоро придется проснуться и познакомиться с новым миром.

А он будет рядом.

Это место до безумия напоминало камеру Уорда на базе. Только это не база. Не подвал. И не совсем камера. Импровизированный изолятор — пуленепробиваемое стекло, простая, явно больничная койка со светло-голубым постельным бельем, безразличные, безликие предметы по другую сторону от стекла: какие-то стулья, медицинские столы, инструменты... И все бы ничего — Скай, наверное, могла бы почувствовать себя в безопасности, если бы не весьма характерный знак, частично видимый сквозь стекло.

Гидра.

Хвостатый головастик, как его когда-то обозвал Трип.

Боже, Трип.

Мгновения до потери сознания постоянно крутились в ее голове, словно заезженная пластинка, словно наказание: смотри, наблюдай, помни, помни, помни... Это ты виновата. Ради бога, это за ней Трип сунулся в тот каменный мешок. Потому что он был хорошим человеком и верным другом.

За осознанием произошедшего заключение как-то отступило на задний план: забылись уроки Мэй, постоянное «всегда на чеку», «контролируй эмоции». Исчезло беспокойство за команду, за Коулсона, порядком потрепанного ее отцом, за Симмонс и Фитца, за Бобби и Хантера, наверняка попавших в самый эпицентр заварушки. Все стало каким-то чужим, когда пришлось признать, что Прорицатель действительно ее изменил.

Скай чувствовала это. Чувство, как будто она взялась за оголенный провод, и ее продолжает трясти. Каждый вздох давался с усилием, словно она вдруг надышалась гелием. Тело казалось каким-то чужим, непослушным, слишком... слишком легким. Проснувшись, она первым делом оглядела себя и комнатушку, в которой ее содержали. Она видела ссадины, синяки, голова немного кружилась, но все это... было таким несущественным. Не таким ярким как невероятное ощущение власти, буквально пронизавшее все ее существо. Скай чувствовала, будто способна на все: плохое, хорошее — неважно, главное — она способна на великое.

Из анализа более чем странных ощущений ей выдернул шум, открывающейся двери. Бросив короткий взгляд на вошедшего, Скай невольно замерла, сидя на кровати, и до дрожи в руках стиснула край койки, удерживая в себе желание вскочить с места и попытаться разбить стекло.

«Помни о контроле», — всегда говорила Мэй. Отличный совет, наставник.

Контроль.

— Привет, — как ни в чем не бывало, поздоровался Уорд, ставя один из стульев напротив нее, в паре шагов от стекла. — Как ты себя чувствуешь?

— Как будто тебя это действительно волнует, — скептично отозвалась Скай, невольно складывая руки на груди.

— Почему это тебя так удивляет? — тяжело вздохнув, спросил Уорд, немного наклонившись вперед. — Неужели, учитывая все, что обо мне знаешь, это удивительно?