Мне нужно больше. Мне нужно слышать ее.

— Ты не кончишь без меня снова. — Медленные движения как те, что были под столом, исчезают, и мои пальцы становятся подобными машине, таранящими ее.

Она сжимает в кулак мою рубашку, когда ее тело напрягается, ее бедра двигаются в унисон с моими движениями.

— Вот так, детка. Трахни мои пальцы. — Мой член больше не выдержит, и я толкаюсь в ее бедро. Мои мышцы то дрожат, то напрягаются. Энергия, постоянно кружащая вокруг нас, наконец, под контролем. Моя голова наклоняется вперед, губы оказываются возле ее уха.

— Покажи мне, как ты объездишь мой член.

При этом мой котенок мурлычет, а ее слабое, прерывистое дыхание переходит в соблазнительные крики.

Приступ боли привлекает мое внимание, и я опускаю взгляд на свое сломанное запястье. Стискиваю зубы, во мне закипает гнев. Я скольжу в нее еще одним пальцем, загибаю их, прижимая ладонь к ее клитору.

Она вздыхает, похотливый взгляд фокусируется на мне. Все, что она видит, заставляет ее дрожать, а бедра двигаться.

— Ты не должна была позволять этому ублюдку забрать то, что являлось моим, но не забывай... — я толкаюсь внутрь-наружу, — ...это мое. Несмотря ни на что, твоя киска принадлежит мне. Только моему члену.

Она всхлипывает, ее рука тянется ко мне, притягивая меня еще ближе. Ее пальцы поглаживают мою шею, посылая волну трепета вдоль моей спины. Я перестаю двигать рукой, и Кира извивается напротив меня.

— Брайден. — Ее похотливый голос, называющий мое имя, заставляет меня желать кончить. Сию минуту.

Наши губы так близко, и это настоящая пытка противостоять им, но я знаю, если поцелую ее, то не смогу остановиться, чтобы не трахнуть. Все мои мысли лишь о ней, но я жажду большего.

— Скажи мне. — Я двигаюсь сильнее. — Скажи мне, кому это принадлежит, иначе я не позволю тебе кончить.

Она снова издает стон.

— Брайден.

Мне нужно, чтобы она сказала это. Чтобы призналась.

Вернуть ее сердце будет непросто, но ее тело все еще принадлежит мне, несмотря на то, что она думает.

Я поднимаю ее платье, чтобы ясно видеть, как вхожу в нее. Пальцы двигаются внутрь-наружу, ее киска плотно обхватывает их. Это зрелище может стать лучше, только если вместо пальцев будет мой член, растягивающий ее.

Потом меня поражает ее запах. Запах ее киски, из-за которого я кончил, думая, что это сон.

Она стонет, когда я отстраняюсь, хмуря брови.

— Нет. Не останавливайся.

Из-за ее слов бурный поток страсти проносится сквозь меня, мой член тверже, чем когда-либо прежде. Я обессилен, окутан ею, мои мысли улетучиваются. Моя рука блестит ее соками, стекающими по моей ладони.

Это слишком.

Я запутываюсь другой рукой в ее волосах, заставляя ее посмотреть на меня.

— Скажи мне, котенок, и я заставлю тебя кончить так сильно, словно в первый раз.

Она приподнимается и хватается за меня так же, как я за нее, притягивая меня к своим губам. Наше дыхание смешивается в течение секунды, прежде чем она прижимается ко мне своими губами, язык немедленно проникает внутрь, сплетаясь с моим.

Грубо, безжалостно, требовательно.

Ее ноги обвиваются вокруг моей талии, притягивая меня ближе, и я не могу ничего поделать со своими бедрами, толкающимися вперед, мой член трется о ее клитор. Все мысли покинули мой разум, моя рука двигается к моим штанам и расстегивает ремень, пытаясь высвободить член.

Мне нужно оказаться внутри нее.

Я хочу кончить внутри нее.

Я хочу почувствовать какая она горячая, ее влажную киску, сжимающуюся вокруг меня.

Ремень расстегнут, штаны спущены, я борюсь с эластичной резинкой моих боксеров над моим истекающим влагой членом, пока не высвобождаю его, скользя головкой по ее бедру.

Потом мои губы отрываются от ее. Она отодвигается, тяжело дышит, щеки раскраснелись. Она хватает меня за запястье, протягивает руку обратно в гребанное жерло вулкана между ее бедрами.

— Заставь свою киску кончить, придурок.

У меня занимает всего несколько секунд, чтобы понять. Не полноценное признание, не те слова, что я хотел услышать, но она подчинилась.

Я опускаюсь на колени, перекладывая ее ноги с моей талии на плечи. Предэякулят скользит по моему стволу, когда я провожу языком по ее входу и лижу его. За резким вздохом ее руки сжимают мои волосы, чтобы я посмотрел на нее. В ее взгляде только жажда. Я не отрываю взгляда от ее лица, когда впиваюсь языком в ее киску.

Ее бедра бесконтрольно покачиваются, объезжая мое лицо, заставляя меня сжать ее, удерживая на месте. Затем я возвращаюсь к своему пиру, сосу и кусаю ее клитор, пью ее, при помощи языка желаю добиться большего. Любой намек с ее стороны способен подтолкнуть меня к тому, чтобы поскорее убраться отсюда, но не сейчас. Я не смогу без этого жить.

Каждый день. Я хочу вкушать ее вкус каждый день, пока миру не придет конец.

Из-за этих стонов я схожу с ума еще больше, а ее громкие крики почти заставляют меня взорваться. Они эхом отражаются от стен, и всем, кто осмелиться войти в эту часть, сразу станет понятно, что происходит.

Рот Киры широко открыт, зрачки расширены, мышцы напряжены. Резкая боль отзывается в моей спине из-за того, что ее сексуальные каблуки впиваются в меня, пока ее бедра неконтролируемо двигаются. Я снова сосу ее клитор и наблюдаю, как моя сладкая пытка поглощает ее. Ее лицо искажается в агонии, когда моя девочка кончает, издавая крик удовольствия и сжимая меня мертвой хваткой.

Я поглощаю все это своими губами, вылизывая ее, пока она кончает, схожу с ума по тому, как ее киска подрагивает у моего языка.

К черту каждый день — я хочу, чтобы это происходило каждый час.

Болезненный захват на моих волосах исчезает, ее руки безвольно опускаются по бокам. Потом ноги становятся мертвым грузом на моих плечах. Когда я встаю, они сдвигаются, сползая вниз по моим рукам, но я сгибаю руки в локте, чтобы не дать им упасть. Кира опускается на стойку, голова наклоняется в сторону с затуманенным взглядом, уставившимся в никуда, все еще задыхаясь.

В любой другой момент я бы прокомментировал то, как сексуально она выглядит в эйфории, но я испытываю нешуточную боль.

Мой член побагровел. Я едва сдерживаюсь, чтобы не кончить, но мой дружок умолял об этом, угрожая моим яйцам серьезной болью, если этого не случиться. Я шагаю ближе к ней, упираясь головкой о ее клитор, и она подпрыгивает, будто ее бьет током. Ее взгляд становится осмысленным, и она смотрит вниз.

Я опираюсь руками о край стойки, все еще поддерживая ее ноги, когда толкаюсь бедрами, скользя по ее киске. Меня охватывает дрожь, пока мой член требует большего, скользнуть в ее влажность, желая погрузиться внутрь.

— Черт, детка, я так сильно хочу тебя трахнуть. — Я облизываю губы, снова наслаждаясь ее вкусом, потом наклоняюсь и целую ее. Либо она не против своего вкуса на моих губах, либо ей настолько хорошо, что наплевать на все, поскольку она приходит в себя, углубляя поцелуй.

— Я так чертовски возбужден, что кончу прежде, чем войду внутрь.

Удивительно, насколько правильно это ощущается с тех пор, как я впервые испил ее вкус. Я никогда не был человеком всегда готовым к действию, но как только я начал целовать ее, прикасаться к ней, мой твердый, постоянно озабоченный из-за нее член чуть не взорвался. Каждая ее частичка взывала ко мне. Эта связь на клеточном уровне стирала все, кроме необходимости оказаться внутри нее.

Она снова смотрит вниз, молчит, наблюдает, как из головки вытекает прозрачная жидкость. Потянувшись вниз ее пальчики скользят по нижней части, заставляя меня выругаться. Я перебираю всю гамму слов из четырех букв, когда ее рука обхватывает его. Она приподнимается и сжимает меня двумя руками, как никто прежде.

— Твой член... такой большой... — она замирает, проводя по нему вверх-вниз, вырывая у меня гортанный стон. — Я хочу увидеть, как он кончит.

У меня кружится голова, слова и звуки сплетаются с моим дыханием, пока я бездумно толкаюсь в ее крошечный кулачок.