Только вот у меня сна теперь ни в одном глазу. Если уж просыпаюсь с утра, то заснуть обратно не получается. В голове шумит, и все тело ломит. Наверное, последний стакан был лишним. Ну, или пять последних стаканов. Думаю, душ поможет хоть немного почувствовать себя человеком.

Тихонько встаю с кровати и, прихватив из рюкзака зубную щетку, начинаю искать в шкафу полотенце. Боже, в этом безобразии невозможно вообще что-либо найти. Не знаю, как Мари может одеваться так хорошо и опрятно, когда ее вещи лежат цветными кучками на полках. Хотя есть одно предположение: она носит настолько облегающие вещи, что они разглаживаются прямо на ней. Благо фигура позволяет. Ладно, будем надеяться, что полотенца хранятся в ванной.

Пытаюсь тихонько пройти через Армагеддон, устроенный на полу, но цепляюсь за что-то и с грохотом падаю. Черт, это больно. Мари подскакивает с кровати и мутным взглядом смотрит на меня.

– Ты пытаешься меня убить? Ох, кажется, голова сейчас лопнет, – скулит она. – Что ты тут ковыряешься? Ложись спать.

Пошатываясь, встаю и потираю ушибленную пятую точку.

– Прости, я не специально. Тело не слушается. Мне нужен душ и желательно новая голова, – жалуюсь я, ощущая, как виски сжимает невидимыми тисками.

– Иди в спальню напротив, – машет на дверь. – Мне нужно еще часов тридцать спокойного сна, чтобы снова стать живой, – Мари зевает и ложится обратно в кровать, тихонько постанывая.

Бедняжка Мари. Кажется, ей все-таки хуже, чем мне.

Выхожу из комнаты, прислушиваясь, не вернулись ли Коллинзы старшие раньше. Сейчас я точно не в самом подходящем виде для знакомства. Тишина убеждает, что, скорее всего, никого еще нет, поэтому спокойно захожу в спальню напротив.

В комнате темно. Изумрудно-зеленые плотные шторы закрывают окна и не дают солнцу пробраться внутрь. И почему мы не спали здесь? В такой темноте я бы точно не проснулась.

Это одна из двух спален с видом на сад. Пожалуй, полюбуюсь позже, сейчас как-то не до пейзажей. Интересно, это гостевая спальня? Может, я и буду жить здесь? Не откажусь.

На спальню родителей вроде не похоже. Вся мебель из темного дерева и нет ничего лишнего. Кровать, стол, комод и огромная плазма на стене. Слишком чисто. Вряд ли здесь вообще живет кто-то. Пахнет приятно – корицей, цитрусом и табаком. Наверное, жгли ароматические свечи?

Заканчиваю с анализом и прохожу в комнату, которая меня интересует куда больше. В ванной тоже стерильно чисто, но уже светло и ярко. Свет щиплет глаза, и сквозь это свечение вижу свое спасение. Душ просто королевских размеров, со всякими штучками и пультом управления. Как же прекрасно я сейчас буду себя чувствовать. Если, конечно, меня не убьет током.

Настраиваю нужный режим, нахожу гель для душа и шампунь. Линия косметики мужская, но запах приятный и свежий. Подойдет. Сейчас мне все равно, чем пахнуть, лишь бы не ромом и чипсами с крабом.

Открывается дверь кабинки, и из клубов пара появляется девушка прекрасная и свежая, как утренняя роса…

Ну почти. Мне действительно становится намного лучше. Нахожу в шкафчике полотенце, правда, какое-то не очень большое. Вытираюсь и оборачиваюсь им. Не люблю на чистое тело надевать несвежую одежду.

Выхожу в спальню и меня припечатывает к месту пара удивленных ледяных глаз. Но удивление быстро сменяется недовольством. Теперь этот парень зол. Очень зол. Сильнее закутываюсь в полотенце и пытаюсь понять, кто это может быть.

– Что за черт? – говорит он, продолжая ошарашено пялиться на меня.

– Взаимно, – бросаю я, разглядывая его в ответ.

Высокий, крепкий, темноволосый. Точный цвет не пойму, в комнате слишком темно. А вот глаза холодного голубого оттенка вижу хорошо, ведь они светятся от злости. Он-то что сердится? Это я тут почти нагишом стою.

– Ты кто, нахрен, такая? – практически рычит незнакомец.

Пытаюсь сообразить, что вообще происходит. Но, кажется, мозг все еще не хочет работать с похмелья. Может, я еще сплю или это глюки?

– Эй, можно и повежливей.

– Вы уже и тут меня достали, – парень проводит рукой по лицу. Усталый жест. – Как ты узнала, где я живу? Как вы, шлюхи, надоели. Я же говорил, если захочу девочку на ночь, то сам найду. Твои услуги здесь не нужны.

Просто столбенею от шока. Как он только что меня назвал? Не позволю оскорблять себя, даже таким симпатичным глюкам, как он.

– Значит, так! – тычу пальцем ему в грудь и запрокидываю голову, с презрением заглядывая в его глаза. – Я никакая не шлюха. Понятно?! И никакие услуги не предлагаю. Да я вижу тебя в первый раз! – начинаю задыхаться от возмущения и злости.

– Ну да, как же. Что ты тогда делаешь в моей комнате в одном полотенце? Тоже, кстати, моем.

Окидывает меня взглядом, медленно проходясь от ног вверх и задерживаясь на ключицах. Толпа мурашек сбегает по спине, оставляя приятное щекочущее чувство. Так, стоп, это еще что? И вот незнакомец снова смотрит мне в глаза с легкой ухмылкой на губах.

Даяна, дыши. Забыла, что ты не рыбка и тебе нужен воздух?

– Что, понравилась шлюшка? Передумал выгонять? – фыркаю я. Резко разворачиваюсь и захожу обратно в ванную, закрывая дверь на замок.

Так, надо успокоиться и подумать. Черт! Мой мозг, наконец, включается. Это, наверное, брат Мари. А это его комната и его ванная.

Твою мать, ну и как я так вляпалась? Чудное знакомство, ничего не скажешь. Никогда не видела его вживую. Может, на фотографиях пару раз. Видимо, стоило получше присмотреться, чтобы не оказаться в такой глупой ситуации. Но он тоже хорош, возомнил о себе невесть что, еще и шлюхой меня назвал. Придурок.

Хозяин, придя в себя после моей гневной триады, начинает яростно тарабанить в дверь и орать.

– Эй, ты что, ненормальная? Выходи, нахрен, из моей ванной и проваливай!

Похоже, сильно взбесился. Но он тоже не мальчик-цветочек. Вот попросит вежливо, тут же выйду. Услышу извинения и, так и быть, верну ему ванную.

– Сначала извинись и скажи волшебное слово! – кричу в ответ.

– Я выломаю эту гребаную дверь! – он снова стучит с невероятной силой.

Как дверь еще на месте остается? Ого. Наверное, извинений я не дождусь. Отойду-ка лучше подальше, мало ли что. Кажется, стучит он уже ногой. Хотя, как по мне, то лучше пусть головой постучит. Заткнется тогда хоть ненадолго, псих.

Спустя несколько минут диких стуков и нецензурной брани, слышу еще один голос.

– Господи, Крис, ты сдурел? В чем дело? Прекрати стучать, – говорит Мари слабо.

Видимо, чувствует она себя очень плохо. Мне ее, конечно, жаль, но… Рада, что она пришла спасти меня от своего чокнутого братца.

– Тут какая-то ненормальная влезла к нам и закрылась в моей ванной! – орет Крис.

– Ненормальный здесь только ты, а это моя подруга. Теперь она будет думать, что ты псих.

В точку. Именно так и думаю. Какого черта он вообще здесь делает? Он же не должен был приезжать.

– Ди, милая, ты там как? Не бойся, он вменяемый, честно, – кричит мне Мари.

Слышу недовольное фырканье. Ага, вменяемый, как же.

Он дал понять, что извиняться передо мной не собирается, но вдруг ради сестры все же изменит решение? По рассказам Мари, Крис в ней души не чает. Вот сейчас и посмотрим, насколько это правда.

– Я не выйду из комнаты, пока не услышу извинений. Он меня шлюхой назвал.

– Что?! Крис, извинись немедленно! Как ты мог? Ди – моя гостья, близкая подруга, а ты тут устроил непонятно что, – она еще что-то шепчет, но слишком быстро, не успеваю разобрать.

– Черт! – рычит он.

Парень явно не привык извиняться.

– Как ее зовут?

– Даяна Митчелл, – отчеканиваю, и довольная улыбка появляется на моем лице.

– Я приношу свои искренние извинения, Даяна Митчелл, – лилейным голосом произносит Крис.

Знаю, что до искренности тут далеко, поэтому подхожу к раковине и хватаю тюбик зубной пасты, чтобы оставить нашему педантичному принцу небольшой сюрприз. Закончив свой шедевр, делаю шаг назад и оцениваю результат. Надпись «придурок» красуется на зеркале и идеально вписывается в интерьер комнаты, характеризуя ее хозяина.