— Что это, Драко? — дрожащим голосом шепчет Гермиона.

— Я не хочу знать, и мы не узнаем. Пойдем, — он нервно поправляет кепку, и они идут дальше. Остановка уже близко, но тут Малфой задумывается, насколько безопасно будет там ждать?

— Как скоро будет транспорт? — глядя на Гермиону, Малфой понимает — у нее начинается паника.

— Они задавят нас или убьют! Пошли обратно, прошу тебя!

— Ты даже не знаешь, кто это, не паникуй, — но гул все ближе, и Малфою представляются схожие варианты событий.

— Нет, мы не успеем, и автобус ночью ходит редко, нам надо что-то придумать!

Малфой глубоко вздыхает, стараясь успокоиться. Он уже видит остановку и решает не останавливаться. И ни о чем не думать.

— Бежим! — он хватает ее под руку и заставляет бежать что есть силы.

Дыхание у обоих сбивается, и вроде бы гул становится тише — а может, это стук собственного сердца в ушах его заглушает. Драко и Гермиона добегают до остановки и пытаются отдышаться. Из-за угла появляются люди, но, определенно, не магглы: они довольно низкорослые, женщины, мужчины и даже дети. Они скандируют непонятные слова, некоторые просто что-то орут, и все они движутся вверх по аллее в сторону Гермионы и Малфоя.

Наверное, было бы разумно использовать магию или быстро придумать какой-либо план, но Гермиона и Драко в шоке наблюдают за приближающимися людьми, не понимая, кто это и что происходит. А те бегут и как будто яростно что-то ищут. Они бьют по фонарям камнями, и свет гаснет, непонятные — какие-то животные — крики вызывают ужас.

Когда дом Грейс остается позади толпы странных людей, один из них останавливается и истошно орет, перекрикивая остальных и призывая к себе. Те, кто почти добрались до остановки, возвращаются обратно. Гермионе удается рассмотреть женщину, оказавшуюся поблизости — это определенно женщина, но у нее борода, и тело тоже частично покрыто волосами, в остальном она похожа на аборигена, с обвисшей грудью и грубыми чертами лица.

Люди бездумно кидаются к дому — и огненная волна отшвыривает их назад. Они вспыхивают и очень быстро заживо сгорают, издавая истошные вопли. Гермионе кажется, что она сошла с ума, и крики кажутся ей похожими на автомобильные гудки. Малфой, указывая на подъехавший автобус, возвращает ее к действительности.

— Ох…

Она забирается внутрь, Драко за ней. Гермиона оплачивает проезд и садится. В автобусе еще несколько человек, и все они спокойно сидят, занимаясь своими делами: кто-то читает газету, кто-то говорит по телефону.

— Они не видят… — ошеломленно произносит Гермиона, оглядываясь на безумное племя аборигенов.

— И не слышат, — замечает Малфой. — Это люди из Подземелий. Народ Хмурого.

— Мерлин всемогущий… — Гермиона с ужасом выдыхает, замечая, как, оставив попытки проникнуть в дом, те несутся прямо по аллее и сворачивают возле остановки. Магглы их явно не интересуют. Только волшебники и все, что с ними связанно.

Автобус трогается, и Гермиона сжимает руку Малфоя. Тот кидает на нее озабоченный взгляд, но молчит. Они просидели в доме две недели и совершенно не представляли, что столько раз подвергались атакам этого народа. Наверняка, скоро кто-то из них доложит о сильной защите, и на дом нападет сам Хмурый. И Малфой искренне надеется, что Поттера в этот момент там не окажется.

*

Снова вспышки из окна — и Гарри прикрывает рукой глаза. Гермиона говорила — возможно, это фейерверки. Магглы иногда любят их пускать на дни рождения или праздники. Сам Гарри видел такое нечасто — наверное, потому, что в Литтл Уингинге жили в основном старики.

— Я заколочу окно обратно, — он встает и тут же выполняет свое намерение. Вручную — так надежнее.

— Это мало чем тебе поможет, когда их орда пробьет защиту, — замечает Гекхал. — Они очень отсталые в развитии. У них нет ни школ, ни каких-либо манер, ни правил, кроме “честно” или “нечестно”. А эти понятия у них очень относительны.

Поттер хмурится:

— О ком это ты?

Гекхал издает истерический смешок:

— То есть?

Поттер пожимает плечами:

— Я не понимаю, о ком ты, — он зажимает гвоздь меж зубов и забивает другой в деревянную балку.

Гекхал беспомощно смотрит на Дамблдора.

— Засиделся ты тут, Гарри, — отмечает Дамблдор.

— Если вы пришли мне рассказать, что происходит, то говорите прямо, — Гарри оставляет свое занятие и вытягивает ноги на стуле.

— Это не просто вспышки, Гарри. Это атаки. И это не впервые. Мы думали, Джошуа защитил дом перед смертью, но Грейс поведала, что он боялся использовать магию — из соображений секретности. Он также использовал множество самодельных приборов для сокрытия магии. Поэтому я и предположил, что вы остановились здесь.

— Поэтому мы и скрылись и, по всей видимости, очень хорошо, раз не замечали атак, — Гарри становится несколько неловко, но он решает этого не показывать.

— Ваши знакомые и оставшиеся волшебники аппарировали в неизвестном мне направлении. Я, как смог, увел их от прямых атак армии Хмурого, — продолжает рассказывать Тод, — но где они сейчас, установить крайне сложно. Мы стараемся сделать все возможное, чтобы выделить безопасную зону на окраине города, где можно было бы разбить подобие лагеря для спасшихся.

— Это хорошая идея, — кивает Гарри.

“Но по большому счету мне все равно”, — он не может отделаться от этой мысли. Как только ушел Малфой, он забеспокоился. Раз все не так ужасно, как описала Грейс, и все было, можно сказать, уловкой, чтобы их найти — его пыл и желание спасать угасли.

— И мы бы хотели услышать твое мнение по этому поводу, — решает, наконец, задать прямой вопрос Гекхал.

Гарри видит, как напрягается Дамблдор в ожидании ответа, и ему становится не по себе.

— Я готов помогать, — без особого энтузиазма отвечает он.

— Нам не нужна твоя жертва, Гарри…

— Я знаю, — одергивает Дамблдора Поттер, — но таков мой ответ.

Дамблдор кивает, и видно, как он расстроен. Гекхал и Тод переглядываются. Дамблдор явно возлагал на Гарри большие надежды, которые успел внушить и им.

— То есть, тебе плевать, иначе говоря? — Гегхал смеется. — Надо же… Как меняет людей война. Я слышал о тебе невероятные истории, Гарри Поттер, и я почти поверил в них. Но теперь я понимаю, ты просто делал то, что тебе приказывали. Я всегда был противником подобных методов воспитания. Своих подопечных я никогда не заставляю расти. Хотят быть на уровне свиней — это их личное…

— Остановись, Гекхал, прошу тебя, это будет лишним… — начинает Дамблдор.

— Да нет, давай, продолжай. Мне интересно послушать дальше, — перебивает его Гарри.

Гекхал отмечает, как наливаются кровью глаза Поттера, но продолжает:

— Да я, в общем-то, все сказал. Что можно добавить? Что ты эгоистичный ублюдок. Так понятнее? Нет, пожалуй, этого будет недостаточно. Ты еще и трус, которого заботит лишь собственная задница. Таких я жру на ужин, — и он скалится, издавая шипение.

Поттер подскакивает, и одновременно слышится треск — рвется одежда на спине Гекхала, и его крылья прорезаются сквозь ткань. Они сцепляются в схватке. Дамблдор опускает голову и предлагает Макдею пройти на кухню, дабы не быть задетыми. Тот соглашается, и они уходят с “поля боя”.

Гекхал больно вонзается клыками в плечо Поттера, заставляя вскрикнуть от боли. Поттер ломает ему крыло, и Гекхал издает громкий визг.

Дамблдора это возмущает, и он выскакивает из кухни:

— Успокоились оба!

Их с силой отбрасывает в стороны друг от друга. А Дамблдор добавляет:

— Похоже, нам здесь помощи не дождаться. Пойдемте, Тод, нас ждут более важные дела, чем драки, — и они с Макдеем уходят.

Гарри поднимается и выходит, но скоро возвращается и бросает на колени Гекхала пузырек.

— Выпей, заживет быстрее.

— Иди к черту! Я буду просить Сизых забрать твою душу первой! — выкрикивает Гекхал и с трудом встает, держась за ушибленный затылок.

Поттер ощущает укол совести.

— Я не хотел, так вышло.