— Хендрик, — начал граф неспешно, — Напомни-ка мне, как девичья фамилия твоей Анны? Не фон Дюринг ли?

— Фон Дюринг А в чем дело? С чего это тебя так заинтересовал провинциальный род?

— Да не меня. Представляешь, приглашает меня недавно глава королевского Маговедомства и говорит: «Удо, дружище, ты же интересуешься геральдикой. Проверь, пожалуйста, связи этого рода до ***— надцатого колена. Надо вычислить, с кем из крупных магических родов они в родстве». Ну, если ты не знаешь, так всегда делается, если в каком-то мелком дворянском роду внезапно очень сильно проявляется магия. Как правило, такое родство непременно находится, кроме, конечно, тех случаев, когда речь идет о непризнанных бастардах.

— Подожди, Удо, ты так уверенно это утверждаешь. Но разве не может магия проявиться спонтанно, в силу, скажем, случайного брака (или случайных браков) с подходящими партнерами.

— Может, конечно, у одного или двух отпрысков. И, как правило, речь идет только об усилении слабой искры, которая изначально имела место быть. А магией у нас, как ты знаешь, владеют только дворяне.

— Владели, Удо. Владели. До того, как перестали учить своих сыновей порядочности и разборчивости в связях.

— Ой, Хендрик, не будь таким моралистом, будто ты лет на пятнадцать меня старше, а не моложе. Тем более, Его уважаемое Величество делает все, чтобы это правило оставалось неизменным. Знаешь, сколько новых рыцарских родов появилось в государстве по его милости? На целый альманах хватит.

— Ну, появились и появились. Иногда нужен и приток новой крови. Не знаю, как ты, а я со всеми окрестными родами нахожусь хоть в каком-нибудь, да родстве. Не знаю, сын подрастет, надо будет искать невесту подальше отсюда. Кстати, ты своему старшему еще никого не присмотрел? Или ждешь королевского бала?

— Да нет, в отличие от моей дражайшей супруги, я лично просил Ее Величество, чтобы моего оболтуса исключили из списков в этот раз. Пусть погуляет до следующего случая. У мальчишки еще ветер в голове, а мне потом выслушивай жалобы обиженных родителей молодой виконтессы… Но это все не важно. Копал я, значит, по этим Дюрингам, копал… Думал уже, опять тупик, побочная непризнанная ветвь.

— Но что-то же ты нашел.

— Нашел. Одну старую-старую сказку. Наливай!

— Обожаю старые сказки — усмехнулся барон фон Роде, щедро наполняя бокал соседа лучшим вином из своих погребов.

Он не сомневался, рассказ будет долгим и цветистым. О любви графа к старинным легендам не был наслышан в дворянском собрании, наверное, только глухой. И не шутил на эту тему только ленивый. Хотя, с другой стороны, эта же любовь делала его лучшим советником в вопросах наследства, родства и заключения браков. Старый граф Удо был в этом плане надежнее любого поверенного, пожалуй, даже надежнее господина королевского архивариуса. Тем более, господин архивариус не умел излагать материал столь живо, словно сам был тому очевидцем. А граф — умел.

— Давным давно…. Ну, если следовать архивным данным, то, примерно четыреста пятьдесят — четыреста семьдесят лет тому назад…

— Ого! — не удержавшись, присвистнул фон Роде, — Это же период войн за выход в Восточному морю?

— Да, — не обиделся граф, — Он самый. Итак, примерно в то время войска нашего короля атаковали укрепленный замок какого-то местного вождя. Сам вождь, надо сказать, успел сбежать заранее. Или, можно сказать, стратегически отступить, учитывая, что он потом еще немало крови попортил нашим военноначальникам, да. В процессе штурма, как водится, укрепление загорелось, так что и оборонявшиеся, и нападавшие, в конце концов кинулись тушить пожар, пока там еще оставалось что тушить. Два доблестных рыцаря, два брата, услышали в одной из башен шум. Оказалось, что дочь вождя спрятали в потайной клетушке, откуда она не могла выбраться иначе, чем через комнату, уже охваченную огнем. Девица изрядно, должно быть, напугалась, но рыцари все же проявили себя достойно, и вместо дорогих тканей и утвари вытащили из огня саму девицу. Что называется, в чем была. Когда бедняжку немного отмыли от сажи и приодели в чей-то плащ, оказалось, что девица не только молода, но и ослепительно красива. Ну Хендрик, ты же знаешь, что все спасенные принцессы, следуя хроникам, всегда ослепительно красивы — граф с бароном усмехнулись.

— И наши оба храбрых рыцаря немедленно пали на колени и предложили деве выбирать одного из них в мужья.

— И дева согласилась? Вот так сразу, безумно влюбившись в одного из захватчиков? — Скептически прищурился барон.

— Откуда ж мне знать — шутовски развел руками граф — влюбилась она или нет. Возможно, просто оглянулась вокруг и трезво оценила обстановку, поняв, что ни отцовского войска, ни богатого приданного у нее больше нет. Вот и взяла, что давали. А, возможно, решила, что если зовут законной женой, а не объявляют законной добычей, то парни — вполне порядочные, и такого мужа просто грех упускать[10].

— И эти рыцари каким-то образом связаны с родом фон Дюринг? — уточнил барон.

— Да, точнее, с родом фон Пехов, откуда происходит бабушка твоей жены по материнской линии. Но мужская ветвь рода вымерла, примерно, лет тридцать тому назад. Так что твоя теща, как старшая из дочерей, является законной их наследницей. Ей, соответственно, могла бы наследовать твоя жена, но король решил иначе.

— Да на здоровье! Уж моя-то жена особо не нуждается. Тем более, лишние дрязги мне ни к чему. Ведь тем же поместьем кто-то владел последние десятилетия?

— А тут-то, дорогой Хендрик, и начинается самое интересное. За все время, что законных фон Пеховых нет в живых, ни один владелец не продержался в поместье дольше нескольких лет.

— Что так-то?

— А не принимает поместье чужих. Ну, по крайней мере, местные так говорят. Есть такая байка у них, что тот вождь, когда немного опомнился после неудачной битвы, уже оплакал свою дочь. И очень обрадовался, когда выяснилось что дочь осталась жива, и даже не очень пострадала. Тем более, предок нашего Величества тоже был мужиком неглупым. Раз уж все так обернулось, он в качестве свадебного подарка вручил новобрачным развалины замка и небольшой кусок земли при них. Ему как награду за доблесть, ей — в компенсацию за сгоревшее приданое. Так что вождь, решил, что замок не был отобран коварным врагом, а, как бы, отдан им самим в приданое за дочерью, да и дочь вполне себе счастлива замужем. И прислал ей букет полевых цветов с наставлением, дать им постоять одну ночь в хозяйской спальне, а потом рассыпать эти цветы по окрестным полям и лугам. И обещал вождь, что его благословение будет с родом до тех пор, пока будут его потомки помнить свои корни и чтить своих жен.

— И кто-то, естественно, завет нарушил. Как это обычно в сказках бывает…

— Естественно. Говорят, последний фон Пехов был несколько раз женат, но ни с одной из жен так ужиться и не смог. А чтобы уж точно никто не усомнился в правдивости легенды, этот….немудрый человек чуть не спровоцировал войну с Любицким княжеством из-за постоянных пограничных стычек с вендами.

— Понятно. То есть, мне стоит еще и порадоваться, что мою жену не «осчастливили» поместьем, считающимся проклятым. А в чем там проблема, знает кто-нибудь?

— Да в низине они, всё, кроме замка, в низине. А места там сам знаешь какие, наши болота еще деды поосушили, а там — работы непочатый край. Ну, соответственно, все проблемы у них с водой: то озера разольются и весь урожай сгниет на корню, то река выйдет из берегов и посносит все на своем пути, то с моря соленую воду штормом в реку погонит…

— Короче, Удо, сказки сказками, а ты так и скажи, что Его Величеству на это поместье понадобился хороший, желательно, опытный, водник. Но фон Дюринги тут при чём? Моя свояченица, насколько я знаю, даже магом считаться не может, без базового обучения.

— А ей оно и не нужно. Главное, она формально является потомком фон Пеховых, и, в отличие от остальной родни, обладает каким-никаким даром. А поместье Его Величество подарил не ей, а одному из своих рыцарей. Младшая ветвь хорошей старинной семьи, и сам рыцарь, и все его сыновья — водники с талантом.