Он говорил что-то ещё, уже уткнувшись в подушку, но слишком неразборчиво, так, что даже Ричард с его тонким слухом не разобрал слов. Видимо Рид брюзжал просто для того чтобы побрюзжать, а ещё сам Ричард понял, что ему кажется ничего не будет. Программа прогнозирования же утверждала, что после успешного проведения мероприятий по удержанию Рида в клинике, вероятность того, что Гэвин не захочет никогда видеть Ричарда, составляла более семидесяти процентов.

Программа не учитывала, что Гэвин – это Гэвин, да ещё и фелин, поэтому его действия и реакцию, отличные от человеческих, оказалось крайне сложно предсказать достоверно. Это было и будет интересным вызовом для Ричарда, ведь судя по всему слова Гэвина «Поговорим дома», были по-прежнему актуальны.

Тишина в палате могла показаться кому-нибудь неловкой, но была уютной. Гэвин дышал тихо и ровно, и если бы не равномерное покачивание хвоста, выползшего из-под одеяла и свисавшего с койки, Ричард мог бы решить, что Рид спит. Гэвин всё это время думал о чём-то своём, но, в конце концов, опять повернулся к Ричарду, спокойно сидевшему всё это время на привычном месте, и воинственно уточнил:

- Ну?!

Андроид изобразил на лице удивление и молчаливый вопрос.

- Ну и как вы планируете меня здесь хоть сколько-то удержать? – озвучил Гэвин полную версию вопроса.

Он правильно употребил «вы» имея в виду и Ричарда, и департамент, и в первую очередь Мяунну, так как у последней было влияния и средств больше, чем у остальных.

Не в характере Ричарда было юлить и выкручиваться, он не стал оттягивать неизбежное и честно признался:

- Сегодня утром на третий этаж в отделение пластической хирургии из клиники в Кошачьем квартале перевели пациентку Банни Неко.

Гэвина это сообщение разозлило намного больше всяких поцелуев. Он долго и вычурно ругался на фелинском, при этом позволив Ричарду узнать, что на этом языке существуют и пятиэтажные конструкции. Как и предсказывала ему Мяунна, весь возможный гнев с Ричарда переместился на «мохнатых садистов», как мягче всего поименовал Гэвин сородичей.

Но и опять Рид не рычал слишком долго, повозмущался вдосталь, а потом улегся поудобнее, сложил руки на груди и резюмировал:

- Впрочем, этого и следовало ожидать, когда она сообщила, что ей нужны не протезы, а высококлассный пластический хирург и реабилитолог.

- Ты знал? – тихо спросил Ричард, который уже успел навестить подругу Гэвина с целью познакомиться, пообщаться и выработать совместную тактику по удержанию Рида в больнице до полного его выздоровления.

- Что, по крайней мере, Банни хотела пластику сделать и человечихой внешне казаться, а Фанни ей помогала? Знал, конечно, девчонки давно деньги копили, в турне еще, наверное, заработали прилично, и им же чуть-чуть оставалось… - Гэвин замялся, а потом повинился, глядя прямо в глаза Ричарду. – Я сам, когда был мелким ещё, думал об операции, вон даже ухо покоцал себе, придурок.

Ричарду сразу вспомнился тонкий едва заметный шрам у основания левого уха, который разительно отличался от того, что был на правом, который Гэвин получил во время задержания всего пару лет назад.

Рид же продолжал:

- Уши ладно, острый слух не самое важное в жизни, но когда тебе отрезают хвост, то есть большой риск на всю жизнь получить осложнения в виде нарушения координации. Так что я вроде, как … смирился. Я ж с детства хотел быть копом и гонять преступников. Сначала перед глазами был пример, как я думал, отца, работавшего пусть патрульным, но в полиции, а потом хотел стать назло остальным хвостатым.

На лице Ричарда, слушавшего признание Гэвина, возникло выражение похожее на священный ужас. «Как?! Гэвин без ушек и хвоста?!». Поэтому он поддался первому порыву и крепко ухватился за кончик хвоста, заставив Гэвина слегка поморщиться. Вырывать или отдёргивать его Рид не стал, верно понимая, что он принадлежит уже не только ему.

- Что, был бы без него не таким хорошеньким в твоих пластиковых глазах? – решил всё-таки ввернуть Гэвин.

- Мне мил твой хвост, но уши значат намного больше, - сказав это, Ричард отпустил хвост, протянул руки, почесал и погладил оба.

Гэвин фыркнул, признавая, что шутку, призванную его хоть чуть-чуть развеселить, оценил и что услышал невысказанное: «А ты всего дороже».

- Я могу навестить Банни?

Гэвин понимал, что за попытку побега его в качестве наказания могли и в палате запереть.

- Тебе, как и любому пациенту, для перемещений по клинике выделено кресло-каталка, - Ричард указал на навороченную махину, достойную даже Профессора X.

Гэвин всё равно скривился, он-то был уверен, что спокойно доберётся на своих двоих, особенно, если проехал бы большую часть пути в лифте, да ещё и на Ричарда можно было бы опираться. Хотя, раз он смирился, что просто так его отсюда не выпустят, то играть придётся по больничным правилам.

***

Перед входом в палату Банни Гэвин и катящий коляску Ричард столкнулись с агентом ФБР Перкинсом собственной персоной, тот молча, протиснулся мимо них, проигнорировав и приветствовавшего тёзку андроида, и злобное от Гэвина:

- Этот-то что тут забыл?!

Палата Банни отличалась от той, где держали Гэвина только тем, что койка в ней была одна, а вместо второй стоял небольшой столик, сплошь сейчас заставленный подарками от поклонников. Ричард ещё в прошлый визит удивился отсутствию цветов, но быстро дошёл до мысли о том, как бы сильно их запах раздражал фелинку. Поклонники видимо были в курсе, а кто не был, то невольно осчастливливал местных медсестёр.

Банни до их появления, лежавшая в картинной позе «ах, я умираю, не тревожьте меня», едва услышав шум и тихую ругань Рида, приоткрыла глаза, ожила и даже приподнялась на локте с радостным:

- Гэвс!

Удержать Рида в кресле уже просто не представлялось возможным, он вскочил из него, бухнулся у койки на колени, склонил голову, плотно поджав к ней уши, и повинился:

- Это отвратительно, что тебя так используют.

Банни тихонько рассмеялась:

- Наоборот, мне повезло, что меня в таком виде, - она показала на обмотанную бинтами голову и скрытый под одеялом остаток хвоста, - что меня в таком виде перевезли в человеческую клинику, а не выкинули просто на улицу. Насколько я знаю, сегодня утром сюда, внезапно, не находишь, перевёлся работать лучший специалист по пластическим операциям у фелинов. Раньше он жил и вёл практику в Калифорнии, так что для меня это просто счастливый случай.

Гэвин догадывался, что из этой «случайности» торчали уши и беззастенчиво помахивал хвост Мяунны.

Ричард планировал покинуть их, позволив поболтать друзьям наедине, но его не гнали, и он остался.

Гэвин не забыл про визит агента и первым делом спросил:

- Дело передали ФБР?

- Нет, это… личное.

Рид не планировал расспрашивать, но Банни видимо было необходимо выговориться и она рассказала сама:

- Он давно уже нас обхаживал, забавный человек, даже умел отличать. Сейчас зашёл сказать, что ничего не изменилось в его отношении и восхищении. Я пыталась его отпугнуть, сообщила, что не планирую возвращать хвост и уши, но он только спросил о том, не нужна ли помощь с деньгами или хирургом, у него, мол, связи. Я сказала, что ничего не требуется. Так что, Гэвин, держись за тех, кому важна не только твоя внешность.

Банни многозначительно стрельнула глазками, в сторону оставшегося стоять у двери Ричарда:

- Он у тебя миленький! Его брат с напарником утром брали у меня показания, так твой симпатичнее.

Гэвина не так легко было смутить, хотя попытку он засчитал:

- Не брат он ему, Коннор прототип серия RK800, а Ричард куда более продвинутая версия RK900.

Отрицать принадлежность Ричарда ему он не стал, как и подтверждать очевидное. Хотя ему не понравилось, что коллеги добрались до Банни так рано, понятно, что им нужно было допросить её о случившемся в цирке, может быть получить хоть какую-то зацепку, но лучше бы уж он сам или хотя бы в его присутствии, он уточнил: