Ричард педантично уточнил:
- Ваш костюм похож по крою на одежду французов середины XVIII века, денди появились несколько позже.
Гэвин пробурчал себе под нос про электронных умников, а Ричарда слегка перемкнуло, потому что он вспомнил, где видел похожий костюм.
- Конец октября 2036 года. Мероприятие: аниме-фестиваль Youmacon, место проведения - центр Кобо. Это же вы были там, в белом кудрявом парике и маске? Тот же костюм и если сопоставить физические параметры…
Гэвин перебил его:
- Да, я, и что? Решил молодость вспомнить, стариной тряхнуть. Тряхнул так, что проебал этот долбанный парик, который стоит половину моей зарплаты. По ебучему этикету нельзя являться пред пресветлые очи с непокрытой головой, но нет времени на поиск нового, да и как-то похуй на нарушение.
***
Они просидели в машине ещё какое-то время. Гэвин сидел и шипел что-то на фелинском, сейчас это был не классический вариант языка, а какой-то более горлодерущий диалект. Или же… Ричард слышал о нём, отдельный язык для благородных фелинов, наполовину миф, наполовину тайна. На выходе было, что он существовал, а Гэвин доверял ему, показывая и доказывая это. Ричард понимал только чуть ли не отдельные слова, причиной ещё и было, что Гэвин периодически сбивался, запинался, забывал слова, поэтому ругался и начинал сначала. Из контекста выходило, что Рид собирался в самом начале встречи просить дозволения на что-то, а именно на использования не речи благородной, а низменного языка людей.
«Он хочет, чтобы я всё понимал», - осознал Ричард. Это было странно и приятно, что даже в такой момент он не униженно просит сохранить ему хвост, а переживает, что его напарник-андроид не будет понимать суть разговора.
***
Ухо Гэвина не кровоточило больше, и серёжка смотрелась, странно, но смотрелась. Свою Ричард толком и не ощущал – висит, проколов синтетическую кожу, и висит, главное, не мешает и не отвлекает.
Пятерка стражей границы встретили их полнейшим изумлением, написанным на лицах. Они открыли калитку на пропускном пункте и суетливо поклонились Гэвину, не обратив на Ричарда никакого внимания.
Рид задрал хвост трубой и с максимально независимым видом прошёл на территорию Квартала, бросив только через плечо, что со спутником они направляются во дворец Королевы.
Раболепство и угодливость стражей после этой фразы, кажется, возросло в несколько раз. Гэвину даже предложили сопровождающего, но тот отмахнулся:
- Я знаю, где это, дойдём сами.
На улице на них не то чтобы пялились, но что фигура Гэвина, что очевидно андроидский диод и униформа Ричарда, внимание привлекли. Редкие прохожие, встреченные на территории у границы Квартала, поясно кланялись Риду, рассмотрев узор на его одежде, и с любопытством разглядывали Ричарда.
Чем глубже внутрь Квартала они заходили, тем больше становилось фелинов и там уже многие просто игнорировали их, максимум, отметив присутствие Рида кивком головы.
Рид всю дорогу поглядывал на напарника, но тот шёл всю дорогу рядом с ним и смотрел только перед собой, никак не реагируя на проходящих мимо фелинов. Диод Ричарда всё время светился спокойным голубым цветом.
Гэвин успокоился, он правда был уверен, что Ричард будет всё и всех сканировать, засматриваться на других фелинов, а его диод будет суматошно мигать желто-красным. Рид ошибся в своих расчётах и был этому рад. До него потихоньку стало доходить, что пока рядом есть он - Гэвин, то и самое интересное и увлекательное для Ричарда тут же.
Дворец Королевы - слишком громкое название для трехэтажного особнячка, огороженного метровым заборчиком. Вот там их ждал самый серьёзный контрольно-пропускной пункт, их не хотел пускать старый привратник. Только демонстрация поочередно значка, копии приглашения, парных сережек и особо многообещающего шипения Гэвина открыли им путь внутрь.
Жила правительница Квартала скромно: обычная обстановка загородного дома, никакого кичливого хвастовства богатством. На стенах висело множество картин без табличек с указанием авторов работ, словно гости должны быть достаточно образованы, чтобы опознать сами или достаточно любопытны, чтобы поинтересоваться у хозяйки и только тогда дать той возможность покрасоваться.
Гэвин от входной двери уверенно двинулся вглубь дома, словно бывал здесь раньше, открыл несколько дверей и вышел в большой холл с лестницей, ведущей на следующие этажи. Он в сопровождении Ричарда поднялся по лестнице на второй этаж и лишь на несколько минут затормозил у огромного портрета, повешенного на уровне второго этажа напротив входа в холл. На картине была изображена пожилая фелинка, с неприятным, холодным и застывшим выражением лица. Гэвин некоторое время изучал её лицо, а потом как-то глумливо фыркнул, развёл уши и тихо презрительно прошипел:
- Сука старая.
Диод Ричарда впервые за долгие часы окрасился желтым. К женщинам Гэвин относился лояльно, пожилых леди уважал, только преступники удостаивались подобной неприязни, ну, и Даусон ещё.
Портретов или фотографий Королев у людей не было, никто толком и не знал, кто именно из фелинок сейчас правит, уважая право расы на независимость, которая не нарушала права других. Ричард, учитывая реакцию Гэвина, предположил, что вот это и есть Королева фелинов Детройта.
В конце коридора они встретили первого обитателя дворца. Их поджидал фелин в простом сером костюме. Ричарду потребовалось несколько секунд, чтобы опознать в нём андроида, того самого из легендарной партии андроидов не-фелинов.
- Доброе утро, меня зовут Фэйтэн. Я секретарь Её Величества, позвольте проводить вас.
Гэвин, прежде чем двинуться, ответил нервным кивком и дернул хвостом, а Ричард просто пошёл следом за ним. Он даже не пытался сконнектиться с данным, получив перед входом во дворец весьма строгие указания от Гэвина, как себя вести. Во-первых, молчать всё время, во-вторых, ничего и никого не трогать. Прикосновение к FA-10 подпадало сразу под два запрета одновременно.
Фэйтэн распахнул перед ними дверь, и они оказались в небольшом светлом зале без окон.
- Ожидайте, Её Высочество скоро появится.
После этих слов андроид их покинул.
- Сейчас театральщина начнётся, так в её духе, - предупредил Гэвин. – Поклонись, но не усердствуй слишком, от тебя и кивка головы будет довольно.
Сам же Гэвин опустился на левое колено, сложил уши, плотно прижав их к голове, хвост клубочком свернулся в ногах.
Некоторое время ничего не происходило, затем противоположная входу стена тихонько затрещала и с противным скрипом повернулась. Рид с трудом сдержал смешок, его выдали только странный горловой звук и дернувшийся кончик хвоста.
Ричард, как и было приказано склонил голову, а потом поднял глаза и его диод мгновенно окрасился желтым.
На повернувшейся платформе стояло обитое бархатом кресло, в котором сидела Кошачья Королева и была она несколько моложе, чем на нарисованном портрете. Лет на шестьдесят, а то и все семьдесят.
========== Продолжение встречи с Королевой ==========
Кошачья Королева была не просто моложе, чем на вывешенном в холле портрете, она была совершенно другой фелинкой. Совсем ещё молодой, хотя у этой расы и трудно оценивать возраст с человеческой точки зрения. Ричард по внешним признакам: полностью стоячим ушам без подгибов, достаточно длинному хвосту и четко очерченным скулам, предположил, что ей больше двадцати, но едва ли есть двадцать шесть.
Не нужно было быть специалистом, чтобы определить, что она приходилась родственницей предыдущей Королеве и скорее всего и Гэвину. Семейное сходство с ним было не столь очевидным, но очень уж характерные уши говорили в пользу этой версии, ну и то, что у неё на одежде был вышит герб с лилиями. У Рида был такой же, только с чертой, показывающей его не совсем законное происхождение. Но что, если это не так? Что если родись тридцать с лишним лет назад Гэвин не мальчиком, то именно он сидел бы на этом троне?
У фелинов было множество странных обычаев и поверий. Одним, из них было то, что в семье обязательно первой должна рождаться девочка, особенно, если семейство хоть как-то претендует на «благородность». Рождение мальчика – это не позор, это временный крест для всей женской половины семьи, на хоть малейший шанс занять место правительницы прайда.
