А та самая его бывшая, кстати, теперь моя любимая подруга. И мой ненаглядный однажды случайно пристрелил её благоверного. Который, кстати, в какой-то период повис на наркоте и творил лютую хуйню. Ну а теперь она с нашим общим товарищем. Да-да, тем самым, который в первые дни знакомства держал её на привязи у батареи, на холодном полу. Романтика, что поделаешь. И теперь эта мадам носит под сердцем его часть. Ну, или не его, но это уже совсем другая история.
Ну и не могу обойти стороной своего сводного брата, свалившегося на меня, как снег на голову.
Мне иногда кажется, что своим равнодушным и стойким взглядом он мог бы истреблять какой-нибудь вид птиц. И не только им, потому что порой от источаемого им пафоса слепит глаза. Богом клянусь, когда-нибудь Наташу ослепит вновь и она залетит по второму кругу, ну просто потому что почему бы и нет? Ведь девиз всей нашей жизни: сгорел сарай — гори и хата.
И ещё Вишну, роль которого мне непонятна до сих пор.
Он успел побывать в таких прекрасных местах, как компания Макса. А ещё Килиан, Оксана... В них он тоже побывал.
Блять, Оксана.
Эта особа мне пригляделась прям с первого взгляда. Я вот прям увидела, как из неё ключом бьёт доброта и радушие, а её недавний стопор — ничто иное, как свалившаяся на голову радость в виде новоявленной сестры. Меня, то бишь. Боже, да она наверное в обморок упадёт от радости, когда узнает, что Артём — наш брат. И будем мы жить огромной дружной семьёй.
И для Макса место обязательно найдём, потому что человек в прямом смысле к нам с того света вернулся. Можно сказать, прямо-таки практически ежедневное явление в жизни студентов, ну с кем не бывает?
Пиздец...
Кажется, я слишком надолго ушла в себя, потому как по возвращению обнаружила, что всё ещё сижу у Леры. На том самом шатком кухонном стуле, допивая уже на треть отпитую бутылку пива. Когда я его успела открыть?
Чёрт, для эпичности всего этого момента не хватает пройтись в магазин за чипсами, потому что это моя жизнь. И в ней всё идёт так, как должно идти... у приспешника Сатаны, блять.
Мне, чёрт возьми, даже за дверь сейчас выходить страшно!
Потому что кого я там встречу?
Свою копию, быть может? Или Глеба, который устанет ещё извиняться? Или же тень прошлого Леры, обещающего нам сладкую жизнь и, видимо, выжидающего, пока мы расслабимся, дабы напасть?
И что мне вообще сейчас ей говорить? Она наверняка в данный момент в поддержке нуждается, или просто в обыкновенном диалоге, но мне словно язык отрезают, и всё, что я могу — безостановочно хлебать пиво, закусывая пшеничными хлебцами, что в тарелке мирно себе лежат.
— Просто заебись, — выдаёт вдруг брюнетка, когда мы одновременно уже понимаем, что она рассказала самое сокровенное той, кто наверняка постарается распространить это в “нужные” уши.
— Анонс ко всей моей жизни... — подытоживаю её фразу бессмысленным, и, в то же время, до опиздюления правдивым высказыванием.
— И что теперь делать? — родная, поверь, я задаюсь этим вопросом с самого одиннадцатого класса...
— Муравью хуй приделать, — ха. Ха. Ха ещё раз.
Потому что никто из нас ответа на этот вопрос не знает. И самым сейчас действенным решением оказывается найти Оксану, затащить в туалет и держать её голову в унитазе до тех пор, пока стерва не захлебнётся. Эх, мечты...
А ведь это родная сестра. И встречу с этим человеком при иных обстоятельствах я бы представляла себе иначе. Возможно даже полюбить бы смогла, но наше знакомство изначально не задалось, и теперь мне отчего-то кажется, что её я больше всех на свете ненавижу. А ещё я пытаюсь убедить себя в том, что это вовсе не из-за того, что она целовалась с моим парнем. Нет же.
— Ты уже говорила ему? — тыкаю взглядом на её живот, спрашиваю, но ответ заранее знаю.
— Нет, — бинго.
— Как планируешь дальше? — абсолютно неуместный вопрос. Думаю, ответ на него Лера сама хочет знать больше всего на свете. — Как вообще выяснишь, от кого он? — сижу я тут, как оказалось, довольно давно. И за это время Ясенская успела мне рассказать про ту роковую ночь с Максом. И ей повезло, что её собеседницей оказалась я. Меня уже, кажется, не удивишь ничем, поэтому я просто в лад кивала головой и решила стороной обойти поучительные лекции и выговор о том, как же скотски она поступила с Мортом.
Все мы тут не без греха, если быть честными. И я в том числе. Потому что дуюсь сейчас на своего парня за то, что он перепутал меня с моей же копией. А сама, к слову, совсем недавно засосала Вишну. Ну и чего греха таить, схожести у них с Сименсом никакой, я просто под действием наркоты их перепутала.
— Боже... — опускаю голову и прячу лицо за ладонями. А Лера догадывается пусть, поражаюсь я это её личной драме, или же собственному нескончаемому пиздецу, идущему нога в ногу с моей жизнью.
— Чего такие кислые? — как нельзя кстати своим появлением нас радует Морт, озаряя квадратные метры своей белоснежной улыбкой.
Мокрый, уставший, но в то же время преисполненный энергией он сначала Леру целует, а потом лоб морщит, пока пытается понять, отчего в их хоромах сейчас такая гробовая тишина.
— Так, — вздёрнутая бровь, после того как его глаза находят бутылку пива в моих руках. — Что на этот раз? — наши драмы уже никому не в новинку...
— Ни-че-го, — чётко, по слогам, ну... чтобы понятней было. И для полноты картины залпом выпиваю остатки, не оставляя на донышке ни капли. — Всё просто лучше некуда, — да, именно это по моему тону и можно понять.
— Это не для мужских ушей, — Лера аккуратно, с долей любви даже выталкивает Морта с кухни, а я тем временем поражаюсь, как искусно девчонка маскирует собственные душевные переживания. Да так, что у Михайлова наверняка и подозрений не возникает, что что-то в её поведении не так. Интересно, она когда-нибудь сломается?
— Понял. Принял. Не дурак, — поднимает примирительно руки и удаляется в ванную, снова оставляя нас наедине.
— Есть ещё? — кручу в руке пустую бутылку, после — выкидываю в мусорку. Лера, к слову, смотрит неодобрительно, а после совсем серьёзный вид на своём личике строит.
— Нет, — пиздёж, Лера, я видела в холодильнике ещё как минимум три бутылки, — ты должна пойти к нему, — что, прости? — Блять... я просто в клочья себя разорвать готова, когда представляю, что могу его потерять! — она не на шутку заводится, кивает на дверь ванной комнаты, за которой уже вовсю Морт плещется под душем. — И с каждым часом я понимаю отчётливее, что время с ним — самое пиздатое, что могло быть в моей жизни. И я даже думать не хочу, что совсем скоро у меня это всё могут отобрать, — нет, пожалуйста, не говори так... — цени то, что имеешь, и не устраивай себе экскурсию по пробникам, испытывая судьбу, — а ведь я и слова о морали не сказала, когда она про Макса шарманку завела. Но её вид сейчас и правда немного пугает, как будто меня учительница строгая отчитывает. — Он не пошёл к ней в кровать намеренно, не трахал её, он просто перепутал, и это, блять, вполне естественно, потому что у вас с ней одно лицо! Перепутала и я, прошу заметить, — передо мной точно Лера? — Поэтому иди к нему, уладь конфликт, и наслаждайся, блять, теми минутами, пока он рядом! Потому что он тебя любит. И будь моя воля — давно бы уже ему памятник влепила, ибо не каждый стерпит такую припадочную! — так... ладно... списываем это всё на гормоны, беременность и так далее.
Ну а если серьёзно, то мне нужен целый тазик времени, чтобы её слова осмыслить.
Поправочка: нужен был бы, до этого момента... Потому что я не знаю, как, но слова этой девчонки влетели мне в голову, как пули, заседая там накрепко и распространяясь на весь мозг. И не придать им значения было бы огромной глупостью, которые я так люблю совершать.
— Ладно, ладно, остынь... — встаю из-за стола и слегка пошатываюсь, потому что не ела ничего с утра, и эта бутылка пива — первое, что увидел за сегодня мой желудок. — Пожалуй, правильнее будет поговорить в другое время... — ибо если и продолжать этот разговор — он как минимум ни к чему не приведёт. И это суждение подтверждает Морт, наспех вышедший из душа.
