– Здравствуй, Сашка.

– Здравствуй.

– Как жизнь? – спросил Сенька так же неуверенно.

– Нормально, Сеня.

Наступило молчание. В ее компании мы чувствовали себя не уютно. Мы смотрели кто куда: я в землю, Сенька в сторону, но оба ощущали на себе ее острые глаза, которые, казалось, бурили в нас скважины. Она очень сильно изменилась. Теперь она была для нас чужой, незнакомой и нам нужно было время, много времени, чтобы привыкнуть к ней.

Я решил прервать молчание и спросил:

– Давно ты здесь?

– Где-то месяца два. Как мамку немцы расстреляли я сюда пришла. Отца-то у меня еще год назад на фронте убили, а я одна осталась, – произнося эти слова, она пыталась сделать голос равнодушным, но это ей мало удавалось, в ее голосе проскакивали нотки с надрывом, а говорила она, глотая слезы, но старалась изо всех сил не показывать нам этого.

Снова наступила тишина. Севка не смел ничего спрашивать, а я продолжал, немного осмелев:

– Изменилась ты Сашка, сильно изменилась, – произнес я, тяжело вздохнув.

– Война всех меняет, – сказала она с ненавистью в глазах.

– Да что о ней говорить, – добавила она после некоторой остановки.

– Да не скажи! Вот я с Сенькой не изменился, только ты. Это от человека зависит, вернее от его характера, – смело возразил я.

– Возможно, – сухо ответила она.

Мы снова замолчали. Затем, видимо поняв, что она может нас обидеть произнесла:

– Извините меня ребята, не обижайтесь. Ладно? Просто время сейчас такое злое, вот и я такая. Я, наверное, очень плохая, ну, какая есть. Главное помните, что вы для меня, как братья, мои лучшие друзья. Прощаете?

– Да ладно, Сашка, вот сейчас я тебя узнаю, ничем ты нас не обидела.

Наконец, мы снова все вместе, как в старые добрые времена, – произнес весело и добродушно Сенька после долгого молчания.

– Только вот Мартына не хватает, – грустью добавила она.

– Да, нас ведь всегда четверо было: я, ты (сказал я, указав на Сеньку), Сашка и Мартын. Какие мы были друзья! Не разлей вода, – вздохнув, ответил я.

– Почему были? – произнес Сенька, и на лицах сидящих заиграла добрая и искренняя улыбка, «а Сашка сейчас, наверное, впервые улыбнулась после долгих лет» – подумал я, но не стал произносить это вслух, чтобы не омрачить наше веселье.

– Саш, А ты не знаешь что с Мартыном? – спросил я.

– Да мне толком ничего не известно. Знаю только, что дослужился он до старшего лейтенанта, попал в плен к немцам и больше о нем ни слуху, ни духу. Убили теперь, наверное, – серьезно ответила она.

– Бедный Мартын, – с горечью произнес я.

И мы, молча, сели у вечернего костра, опустили глаза на землю, и где-то с минуту просидели в молчании. Меж тем наступил вечер и весь отряд собрался у костра, чтобы присутствовать при посвящении. Все пришедшие выстроились в шеренгу, в том числе и мы и Сашкой. Рядом горел костер, из палатки вышел командир, стал напротив отряда и торжественно спросил у нас, готовы ли мы стать партизанами.

– Так точно! – хором ответили мы, сделав шаг вперед из строя.

– Тогда повторяйте за мной по очереди: я, патриот Советского Союза, вступая в ряды партизан, становлюсь бойцом антигитлеровского фронта. Это имя я буду носить с честью, так, как подобает подлинному гражданину СССР.

Ненавистные немецкие захватчики совершили зверское преступление в отношении моего народа; я клянусь сражаться против врага до полного его разгрома, до окончательной победы моей Советской Родины, над гитлеровской Германией.

Вступая в ряды партизан, я обязуюсь остаться верным, достойным, исполнительным и мужественным и беспрекословно выполнять все задачи, которые будут на меня возложены моими руководителями. Я готов отдать свою жизнь за наше справедливое дело и за моих братьев по оружию.

Я вполне отдаю себе отчет во всех лишениях, которые меня ожидают, и я знаю, что борьба в тылу у врага очень тяжелая. Но эти трудности меня не страшат. Я мужественно их преодолею.

Никакие трудности, ни угроза смерти не остановят меня на пути борьбы против наиболее опасного врага человечества – жестокого фашизма.

Быть может, я погибну, но я хочу, чтобы знали, что я остался верным сыном моего народа и что я умер за справедливое дело моей славной Родины (Документы: клятва Советских партизан, сражавшихся в годы второй Мировой войны «Новейшая история» Просвещение 1989 год).

Эту клятву мы по очереди произнесли и теперь стали партизанами.

– Товарищи бойцы! Сегодня мы приняли в свои ряды двух добровольцев, – произнес командир, обращаясь к солдатам.

– Надеемся, что вы проявите себя, как отважные и мужественные защитники своей родины! Теперь вы наши братья по оружию и по духу! – добавил командир, обращаясь к нам.

Затем все разошлись и принялись выполнять порученную работу. После этого мы подошли к Сашке и начали спрашивать:

– А ты тоже клятву давала? – интересовался я.

– Конечно. Здесь все вновь прибывшие дают клятву.

– Знаете, ребята, я всю жизнь мечтал, чтобы мы все снова собрались вместе, как раньше, но это мне никогда не удавалось и вот, наконец, сейчас, когда прошло много лет, я вас нашел. Сначала я встретил Сеньку, теперь тебя, может быть, если судьбе будет угодно, я встречу и Мартына, если он еще жив. А сейчас мы вместе и я рад, что нашел вас, мои товарищи! – обратился я к Сеньке и Сашке.

Чувства переполняли меня, и я говорил с таким счастьем, что на лицах собравшихся невольно появилась милая и добрая улыбка. Я продолжал:

– Сейчас мы вместе и я знаю, что теперь у нас все будет хорошо.

Я протянул руку перед собой и на нее положил руку Сенька, а сверху Сашка. Впоследствии этот момент сыграет роковую роль в моей жизни.

Шли недели, и Сашка на наше удивление совсем не сторонилась нас, она проявила себя за это время, как хороший солдат, верный и преданный товарищ, готовый отдать без сожаления жизнь за своих друзей. Сейчас в этом лесу мы были дружной и сплоченной командой, как когда-то в детстве.

Солнечным днем я и Сашка разговаривали в лесу. Сенька в это время остался в лагере, ему было очень интересно находиться там. Вдруг мы услышали его звонкий голос.

– Ребята, идите сюда!

Мы подошли ближе и увидели командира, который находился рядом с Сенькой, а поодаль от них стояли три прекрасных коня, а рядом находилось несколько солдат. Мы заметили, как светился радостью Семен, он держал коня и был переполнен счастьем, Половцев также улыбался.

– Ребята, посмотрите, какого мне коня подарили! – радостно закричал Сеня, обращаясь к нам.

Перед нами стоял красивый конь с хорошей гривой и сильными ногами, что свидетельствовало о его выносливости.

Конь отличный, – произнес я со знанием дела, так как еще совсем недавно сам заботился об этом верном и прекрасном животном.

– А это вам, – сказал Петр Харитонович, обращаясь к нам.

– Это тебе Григорий, а это тебе Александра.

Мы поблагодарили командира и стали возле своих лошадей. Я похлопал коня по спине, а Сашка прислонилась к его голове. Теперь не было различий между нами и отрядом. Пистолеты нам также были выданы, их нам торжественно вручил Половцев, несмотря на то, что обращаться с оружием мы пока не умели, однако после нескольких уроков добились некоторых успехов. Сашке оружие не выдали, так как она получила его в день своего прибытия и за это время проявила себя, как отличный стрелок.

Однажды я и Сашка стояли в березовой роще. Какой это был замечательный день: ярко светило солнце, на голубом небе плыли пушистые облака, все поле возле рощи было усыпано одуванчиками и от этого, трава казалась желтой. Мы прошли несколько метров и остановились, Александра вертела в руке одуванчик, а я шел рядом и рассказывал ей истории, которые произошли со мной в деревне. Я шагал медленно, держа руки за спиной, а Сашка шла рядом и часто улыбалась. Когда мы остановились, она отдала мне одуванчик, а сама облокотилась о березу, обнимая ее одной рукой. В это время я рассказывал ей о своем дворе и дошел до описания деревьев, которые там росли.