— А что с Рейко?

— Из одной Рейко ты сделала две.

— Ух… — Рин даже голову в плечи втянула. — Я там сильно набедокурила?

— Масштабно.

— Сколько?.. — тихо спросила она.

— Двести шестьдесят один.

— Что-то слишком много для одного утра… — пробормотала Рин, сама не зная, что имеет в виду: то ли новости, то ли количество жертв. Легла в постель и прикрыла глаза. Накатила сонливость, даже чувство голода притупилось.

— Впрочем, ты предотвратила переворот, — продолжал Кастедар. — А на корабле были рабы, как ты и предполагала. Едва не начали от голода есть друг друга.

— А лагерь на острове был?

— И какой! Но я был занят охраной Анхельма и не увидел всего действа. Ваших «Волков» пригнали с ними разбираться, только их оказалось мало.

— Так чем все кончилось?

— Переворот подавлен, вооруженное формирование уничтожено. Анхельм расскажет тебе подробности, так что подожди немного. Через пару дней мы поедем в город Льяго. Закрытая зона, куда может приезжать лишь королевская семья. Мы посетим базу вооружения, научный центр, планетарий и другие места. Тебе там понравится. Чтобы не тратить время на объяснения, что к чему, рекомендую два дня штудировать вот это, — демон кивнул на стопку книг и журналов на столе. — Фиона, ты побудешь здесь еще? Мне срочно нужно во дворец.

— Да, Кастедар, иди.

Демон вышел, а принцесса обратилась к Рин.

— Вы не хотите позавтракать? Я принесла немного фруктов, сыр и хлеб. Будете?

Пациентка кивнула, хотя особого аппетита не было.

— Вы ведете себя совсем не как принцесса, — заметила она через некоторое время, жуя бутерброд с мягким козьим сыром и виноградом.

— Мне часто говорят об этом, — улыбнулась Фиона и протянула Рин кусочек того красного фрукта. — Ешьте больше фруктов. Я не знаю, как вам, северянам, живется без фруктов, я ни дня не могу прожить без них.

— Мы консервируем. В меду, в соли. Но такой экзотики у нас, конечно, нет. Что это?

— Камаринго. А вот это розовое яблоко. Они очень питательные и содержат большое количество витаминов… — принцесса запнулась и замолкла, а потом очень неуверенным голосом попросила: — Рин, я хотела поговорить с вами, если можно.

— Конечно. О чем?

— О его светлости, — вздохнула Фиона. — Расскажите, что он за человек?

Рин задумалась и не могла ответить довольно долго.

— Анхельм очень добрый. Светлый человек. Светлая голова, умница, работяга. Он не видит различий между сословиями, для него их словно не существует. Человек, глубоко преданный своему делу. Он обожает свою семью, для него нет ничего важнее.

— Он же сирота… — нахмурилась принцесса.

— У него есть кухарка, которую он зовет мамой, дворецкий, который заменил ему отца, и служанка, которая ему вроде младшей сестры. Кроме них в поместье никого нет.

— Он живет так скромно?

— Анхельм вообще скромный человек. Он не гонится за деньгами, но они сами идут к нему в руки. Он расчетлив только там, где это нужно. Если говорить о нем как о правителе — он превосходный правитель.

— А отрицательные черты у него есть?

Рин посмотрела на принцессу и, немного посомневавшись, ответила:

— Не хочу говорить о нем у него за спиной, уж простите, ваше высочество. Да и нечего мне о нем сказать плохого. Он действительно потрясающий человек. Если бы принц из сказок для девочек существовал, это был бы Анхельм.

Рин улыбнулась своим мыслям.

— А какой он дома? В быту?

— Честно говоря, мы пробыли вместе не так долго, чтобы я могла оценить, — уклончиво ответила Рин.

— А в каких вы с ним отношениях?

Улыбка Рин померкла. Она серьезно посмотрела на принцессу и ответила:

— В таких же, в каких и вы с Кастедаром, полагаю.

— Что вы имеете в виду? — заерзала принцесса.

— И хочется, и колется — вот как это называется, — вздохнула Рин.

— Вы все-таки не позволяйте себе лишнего, — ответила принцесса с холодком в голосе.

— Простите, ваше высочество, я не хотела обидеть вас. Но я лишь говорю то, что вижу: вы влюблены.

Принцесса тяжело вздохнула.

— Неужели это так хорошо видно?

— Я тоже женщина, — кивнула Рин. — Мало того, я аирг, которому восемьдесят лет в обед. Я повидала на этом свете столько, сколько вам и не снилось, и уж узнать взгляд влюбленной девушки я могу.

Фиона качнула головой.

— К чему отрицать? Кто вы мне, чтобы я лгала и увиливала? Вы правы. Да, я люблю его… Но мои шансы быть с ним…

— Ни единого шанса нет, — Рин не стала зря обнадеживать девушку. — Вы из совершенно разных миров. Даже больше, чем я и Анхельм. Мы с вами в похожем положении.

— Только у вас больше шансов стать счастливой.

— Вы так считаете?

Фиона грустно кивнула и протянула Рин яблоко.

— Ваше высочество, не стоит так говорить. Вы очень мало обо мне знаете. Отвечу на ваш вопрос: я с Анхельмом в отношениях не состою, и не претендую на них. Я прекрасно осознаю, из какого мира происхожу я, а из какого — он. Я знаю свой статус.

— У вас есть выбор, Рин, не один Анхельм добивается вашего внимания, — сказала Фиона, и Рин глубоко задумалась, что принцесса имеет в виду. — А у меня выбора нет. Мой отец выдаст меня замуж за нового императора Соринтии. Если… Если вдруг им станет Анхельм, то… Поэтому я хотела узнать, каков он из себя. Буду ли я хоть немного счастлива с ним? Теперь я понимаю, что нет, не буду. Он слишком сильно любит вас. Для него никого, кроме вас не существует. Я бы очень хотела, чтобы вы были с ним. Это так ужасно, когда человек не может быть рядом с тем, кого любит!

Рин сглотнула.

— Простите, ваше высочество, но это очень тяжелая тема. Давайте не будем ее развивать, чтобы не сказать друг другу лишнего?

— Да, пожалуй, не будем, — согласилась принцесса и растерянно оглянулась по сторонам, не зная о чем еще говорить. — Хотите еще фруктов? Или приступите к книгам?

— Я сыта, спасибо вам большое. Вы очень добры ко мне, хоть я этого и не заслужила.

— Моей доброты не нужно заслуживать, я ко всем так отношусь. Такой вот у меня характер.

Рин криво усмехнулась. Подумав немного, она спросила:

— Знаете, как переводится мое имя с аириго, языка аиргов?

— Нет. Как?

— «Неприветливое чудо». Возможно, отчасти это объясняет мой противный характер.

Принцесса улыбнулась и отрицательно качнула головой.

— Вы привыкли думать о себе плохо… — тихо заметила она, глядя куда-то в сторону, а затем перевела взгляд на Рин. — Мне нравится, как звучит аириго, но я знаю только две фразы.

— Это уже много. Кто вас научил?

— Как-то я упросила Кастедара поехать со мной в их поселение. Здесь, в Левадии, тоже есть, но очень мало. В деревне всего жителей пятьсот, может быть. Старейшина разрешил мне посмотреть деревню и научил нескольким словам. Я знаю, как поздороваться, извиниться и попрощаться. После этого я загорелась идеей создать школу, в которой аирги могли бы учить людей своему языку, но… Отец отказал мне.

— И правильно сделал.

— Почему?

— Не стоит тревожить аиргов. Они не приживутся в человеческом обществе.

— Но вы же прижились… — с сомнением протянула Фиона.

— Я не прижилась. Я — ни два, ни полтора. Уже не аирг, еще не человек, — ответила Рин, бросая взгляд на окно. Солнце заливало светом маленький садик во дворе, качались мокрые гортензии и розы, капельки воды блестели на них, будто россыпь драгоценных камней. Стояло тихое, благостное утро, словно бы ничего не случилось. Природе было, как обычно, наплевать на переживания отдельно взятых личностей. Рин тяжело вздохнула, и тут Фиона засобиралась, видимо, почувствовав, что каждый раз спрашивает о чем-то, о чем Рин не хочет говорить.

— Если вы хотите, я приеду вечером. Привезти горячей еды? — спросила принцесса.

— Мне не стоит обременять вас такими мелочами… Только если у вас будет на это время, ваше высочество, — Рин попыталась быть с принцессой вежливой. — Я буду рада увидеть вас снова. Простите, если я была с вами резка или… У меня не лучшие времена. Простите!