— Что случилось?

— Я даже не знаю… Сегодня произошло кое-что в высшей степени странное. Если коротко: мне напомнили некоторые события моей жизни, которые начисто стерлись из моей же памяти. Как будто этого и не существовало никогда.

— В каком смысле?

— В прямом смысле! Какое слово из этой фразы тебе непонятно? — недовольно буркнула она. — В моей жизни был один момент, после которого я… стала другой, что ли? Да, наверно так. Я говорю о том случае, когда меня пленили в Маринее. Ты не видел, что было дальше, тебя Фрис вытащил, но я рассказывала, вроде бы… После того, как я выдала им все, что знала, Родемай получил назад свои письма, а потом отдал меня на развлечение своим охранникам. Последний момент, который я помнила до сегодняшнего дня, заканчивался на том, что они бьют меня в лицо, я ударяюсь головой и отключаюсь. А потом только маленькую вспышку: лицо Зары, которая пытается магией поддержать во мне жизнь. Она гениальный врач, но даже она не смогла бы вытащить меня. Я получила травмы, несовместимые с жизнью. Я точно знаю: меня кто-то лечил, чтобы я дотянула хотя бы до прихода Зары. И сегодня я… вспомнила этого человека. Он был очень странный. Очень… похожий на кого-то. У него была очень необычная кожа светло-зеленого цвета. Только глаза были нормальными и кожа вокруг них была такого же цвета, как у Фриса. Как там мог появиться этот человек? Откуда? Человек ли он?

— Рин, я вообще не понимаю, о чем ты говоришь, — озадаченно признался Анхельм. — Ты ушла из каюты всего на два часа, что такого могло произойти за это время? Корабль качнуло, и ты ударилась головой?

Рин мрачно посмотрела на него, и только открыла рот, чтобы ответить что-нибудь язвительное, как в дверь громко и требовательно постучали. Анхельм чертыхнулся и поднялся, чтобы открыть. Рин тоже встала с кровати и села за стол. На пороге стоял мрачный и уставший Кастедар.

— Чем могу помочь? — поинтересовался Анхельм. Демон перевел взгляд пустых черных глаз на Рин и ответил.

— Очень жаль прерывать вашу беседу, но я вынужден это сделать. Прошу воздержаться от обсуждений этой темы, Рин. В данный момент вы обсуждаете то, на чем до сегодняшнего дня лежала печать запрета. Сегодня печать сорвали по неосторожности, если сведения, которыми вы владеете, станут достоянием общественности, то ни к чему хорошему это не приведет.

— Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите… Постойте, вы что же, подслушивали?! — возмутился Анхельм. Посланник перевел на него жесткий и снисходительный взгляд и ответил с неудовольствием:

— Я демон. Мне нет нужды подслушивать, я и так прекрасно слышу абсолютно все, что происходит на этом корабле. Так вот, я слышу, что вы обсуждаете то, что не должны трогать.

— Это моя память, моя жизнь, я имею право знать, что произошло тогда, — враждебно сказала Рин.

Глаза демона засветились белым, он склонил голову набок, задумчиво глядя на нее.

— Твоя память и жизнь давно уже не принадлежит тебе, — ответил он, внезапно перейдя на «ты». Рин поняла, что перед ней стоит уже не посланник короля Кастедар, а демон Ладдар. Холодок нехорошего предчувствия пробрал ее до самых костей, внутренний голос шепнул заткнуться, но Рин не послушалась.

— Я живу этой жизнью. Кто бы ни дал ее мне, она моя. Я имею право знать обо всем, что со мной было.

Демон быстро прошел в каюту, подошел к Рин и поднял ее лицо за подбородок, вынуждая ее смотреть ему прямо в глаза. Анхельм испугался, захотел оттолкнуть его от нее, но обнаружил, что не может сдвинуться с места и сказать хоть слово. Время словно бы замерло вокруг них, воздух стал терять прозрачность, начал чернеть.

— Мне не трудно раскрыть тебе тайну. Но осознаешь ли ты, какую цену придется заплатить за ответы на вопросы? Знания — самое ценное, что существует в мире. Не любовь, не деньги, а знания. Но многие знания приносят многие печали.

Рин видела краем глаза, как Анхельм силится сдвинуться с места, как раскрывается его рот, но ни один звук не достиг ее слуха. Воздух сгустился и почернел, с каждой секундой все плотнее окутывая Рин и Ладдара, и отрезая их от мира.

— Я хочу знать.

— Готова ли ты заплатить? Готова ли ты заплатить безумную цену за то, что лишь опечалит тебя?

— Что я должна тебе отдать? Свою душу?

Ладдар снисходительно рассмеялся.

— Каких книжек ты начиталась? Твоя жизненная сила однажды все равно будет принадлежать мне. Цену за знания, полученные от меня, ты заплатишь не мне, а самой себе. Эта цена — безумие. Одиночество. Бессмысленность всего, что существует вокруг тебя. Ты будешь искать новые истины, но тщетно, ведь кошка, налакавшаяся сливок, не захочет молока.

— Меня сведет с ума не знание, а незнание, — ответила Рин, поднимаясь, и твердо глядя ему прямо в глаза. Эта светящаяся белизна слепила ее, но девушка не могла отвести взгляд, потому что это значило бы поражение. Это означало бы, что она не выдержит тех знаний, которые ей могут дать. Ладдар ухмыльнулся множеством острых мелких зубов.

— Сложно договариваться с тем, кому нечего терять. Но если ты сойдешь с ума, то я не добьюсь своей цели. Мне придется поставить ограничение. У тебя всего два вопроса. Задавай их с умом.

— Благодаря кому на самом деле я осталась жива после событий в плену?

— Творцы. Сиани и Инаис, те, кто создал этот мир. Благодаря им ты осталась жива.

— Зачем им понадобилось меня спасать?

— Чтобы ты выполнила свое предназначение.

— Какое?

— Ах, — улыбнулся Кастедар, — это третий вопрос. Мы договорились только на два. Умерь свое любопытство. Скоро ты все узнаешь, знание само придет к тебе. Умей ждать. Блаженствуй в неведении, люби, наслаждайся жизнью, делай то, чего никогда не делала. Тебе немного осталось.

— Что это значит? — сузила глаза Рин. — Меня собираются убить?

— Мое «немного» и твое «немного» различаются, как земля и небо. Твоя жизнь для меня — одно мгновение.

Ладдар наклонился к ней, его странное лицо с кожей, похожей на мелкие чешуйки, было совсем близко к ее лицу.

«Ты голоден», — подумала она.

«Да», — удивленно ответил тихий голос в ее голове.

«Тебе холодно».

«Всегда».

«Это потому что ты одинок?»

«Смерть никогда не бывает одинокой», — чуть помедлил с ответом голос.

«Но ты одинок. Твоей сестры нет в этом мире. Ты убил ее своими руками, зная, что обрекаешь себя на вечное одиночество, на гибель».

«Говорить мне такие вещи… Ты не боишься меня?»

«Я никогда не боялась смерти. Это глупо?»

«Глупо. Жизнь ценна. Это великий дар».

«Однажды я хотела с ней расстаться. Она не отпустила».

«У тебя есть предназначение. Выполни его. Сделай то, что хочет от тебя Жизнь».

«Альтамея?»

«Как ни назови, суть не изменится».

«А потом ты заберешь меня?»

Ладдар не успел ответить. Дверь каюты распахнулась, словно ее хорошенько пнули, и мир вокруг ожил. В дверях стоял разъяренный Фрис. Все его тело полыхало жутким синим светом, в черных глазах плескалось бешенство.

— Отойди от нее, — рыкнул он, поднимая руку, на которой сплетался клубок воды. По этой воде то и дело пробегали синие вспышки. Ладдар не спешил выполнить указание, и Фрис прикрикнул: — Пошел вон! Мало ты у меня забрал?

Демон взглянул на него тем самым взглядом, в котором вспышку вины тотчас затопила неприязнь, отпустил Рин и вышел, на ходу закуривая сигарету. Дверь за ним захлопнулась. В этот момент Анхельм рухнул на колени, держась за горло обеими руками, и тяжело дыша. Воздух снова стал прозрачным, темное марево исчезло.

— Зачем? — гневно спросил Фрис, подходя к Рин и хватая ее за плечи. — Почему ты не слушаешься меня? Зачем тебе понадобилось спрашивать его?

Рин молчала, ответить ей было нечего.

— Ведь он тебе ничего и не сказал! — прикрикнул Фрис, словно читая мысли. Словно?

— Потому что ты молчал.

— Глупая!! — крикнул он, встряхивая ее. — Я же сказал, что не могу ответить! Нельзя! Ты только посмотри на себя в зеркало, глупая…