— Н-но!.. Что ты делаешь?!
Блондинка взобралась на подоконник, привлекая всеобщее внимание столпившихся ангелов и не только. Вобрав в свои лёгкие, как можно больше воздуха, она начала свою пламенную речь, стараясь чтобы всё выглядело натурально:
— Прошу прощение! Вечером вышло настоящее недоразумение и все мы дружно решили, что Гавриил — извращенец! Но это не так, — Стейси показала указательный палец. — Я ошиблась и начала кричать, не разобравшись в ситуации… Гейб тоже вспылил и раз пошёл такой базар… короче давайте жить дружно и всё забудем, идёт?
Ангелы засмеялись и начали расходиться, когда Стеша ловко спрыгнула со своей импровизированной сцены. Обняв подругу, блондинка ещё минут пять уверяла её, что всё увиденное ею — сон и не более. Снаружи-то она улыбалась, но в душа уже давно рвалась на части. И Стейси не раз думала сможет ли выдержать такое испытание и стать наконец по-настоящему счастливой.
========== Глава пятьдесят четвёртая: Двери ==========
Зайдя в свою комнату, Нора не сразу смогла узнать странную обстановку. Персиковый ковёр, кровать и книжные шкафы были на месте, но вот половины комнаты Анны не было. Вместо этого на стенах было четыре двери и все они были белого цвета. Нора не понимала зачем заперла входную дверь на щеколду, а затем будто под гипнозом прошла к первой двери. Ладонь коснулась ручки.
Теперь перед ней показалась какая-то ванная комната. В маленьком помещении жутко пахло сыростью и затхлостью. На потолке на одном чёрном проводе болталась треснутая лампочка, которая периодически мигала, погружая комнату в темноту. В самой ванне залитой ржавой водой лежал бежевый плащ с красными расплывающимися пятнами, а на кафельном полу валялся разобранный пистолет.
Нора вышла, запирая эту дверь и переходя к следующей, но тут перед ней возникло препятствие в виде большого чёрного фортепиано, которое она не могла сдвинуть, чтобы войти в следующую дверь. Тогда она решила войти в следующую, за которой оказалась пустая комната с обшарпанными стенами. Сквозь широкое пластиковое окно сочился белый солнечный свет и одновременно по стеклу стучал дождь. Нора прошлась по комнате, осматривая разбросанные вещи, запылённые обручи, сломанные цветные ручки. Девушка чуть было не наступила на фотографию, вернее на кусок фотографии, который больше напоминал огрызок. На ней было двое людей с зачёркнутыми лицами и понять кто же всё-таки на снимке оказалось просто невозможным. На заднем плане девушка смогла рассмотреть большое дерево цветущей сирени. Точно такое же дерево растёт у них в огромном саду возле озера, где они со Стешей, Люцифером и Гейбом проводили свои лучшие моменты школьной жизни.
За третьей дверью оказались царские хоромы, от которых у девушки сразу же закружилась голова и в горле встал болезненный ком. Она шла, рассматривая большие картины в позолоченных рамках. Все эти картины оживляли моменты из Библии, но вот только сам сюжет был ужасно искажён: икона Святой Троицы — вместо Бога Отца по середине стоял Михаил, место Бога Сына, что сидел слева занял Гавриил, а с права и вовсе сидела она сама, но вот только Нора не могла узнать саму себя. Слишком вызывающий вид, слишком безразличное лицо, слишком злой взгляд. Было всего слишком много, что в настоящем в ней быть не могло. А на столе, что разделял их троих вместо жертвенника стояли серебряные весы. На одной чашечке лежал меч, а на второй маленький букетик цветов. Сами же весы находились в равновесии, что не могло не удивить, ведь оружие в разы тяжелее, чем простые цветы!
Нора прошла дальше и перед ней, словно из воздуха выросло огромное овальное зеркало. В отражении она увидела себя с той картины: пышное, длинное кроваво-красное платье, она даже могла услышать шуршание ткани по ковру. Распущенные тёмные, почти чёрные локоны струились по оголённым ключицам и острым плечам. На тонких губах красовалась издевательская усмешка, но самое страшное, что рядом шёл довольный Михаил в своём излюбленном малахитовом костюме.
— Я — это ты. Ты — это я.— прозвучало в голове насмешливо и Нора, ощутив, как подкашиваются ноги, не смогла больше смотреть ни на что в этом помещении. Она просто вылетела из этой комнаты, захлопывая дверь, которая теперь почему-то была багрового цвета, запирая её на замок.
Обернувшись, девушка увидела, что музыкальный инструмент теперь перекрывает входную дверь её комнаты, зато дверь посередине наконец была открыта. Нора вошла в тёмное помещение, где невыносимо воняло палёным мясом и было невыносимо холодно. Автоматически потянувшись к стене, она нащупала небольшой выключатель и всё вокруг осветил резкий розовато-фиолетовый свет. Откуда-то доносилась приглушённая музыка, которую Нора сразу же узнала. Сложно забыть любимую музыку Стейси.
Раскрыв тяжёлые чёрный занавес, девушка увидела ещё одну дверь, но вот только она была какая-то обшарпанная. Нора толкнула деревянную конструкцию, которая с тихим скрипом открылась, показывая ей лестницу ведущую вниз. В тёмный подвал откуда и доносятся звуки музыки и теперь она услышала два громких голоса.
Пересилив свой детский страх, Нора начала аккуратно спускаться по скрипучим ступенькам, которые казалось готовы развалиться прямо сейчас. В нос ударил запах алкоголя, а на ступеньках появилось что-то жидкое и липкое. Живое воображение начало рисовать самые мерзкие картинки, но Норе не хотелось об этом даже задумываться. Она просто терпеливо спустилась вниз, толкнула очередную дверь и увидела просторную комнату. Везде валялись мёртвые тела людей, в числе убитых Нора отыскала Самандриила, Аракуэля, Ханну и много кого ещё. А в самом центре на шикарном троне сидела закинув ногу на ногу Стейси. Её руки были по локоть в крови, но ей это словно нравилось. Губки-бантики растянулись в хищной улыбке, а глаза… были наполнены всепоглощающей чернотой. За троном, оперившись о спинку стоял Люцифер. Он проводил по светлым волосам Стеши руками, пропуская пряди между пальцами с таким наслаждением и умиротворением, что Нора невольно отступила назад, чем привлекал внимание подруги.
Стеша поднялась с трона и начала надвигаться на неё. Она не боялась идти прямо по трупам, будто она уже к этому привыкла и реки крови её уже не тревожили. Блондинка схватила Нору за горло, тут же сжимая сильными пальцами. Брюнетка не сразу поняла, что земля исчезла из-под её ног и теперь она лишь беспомощно царапает ногтями бледную кисть подруги, безмолвно умоляя прекратить. Нора не понимала, что произошло с горячо любимой Стейси, что заставило её стать чудовищем с ужасными чёрными глазами, в которых нет проблеска света, как раньше. Сейчас её лишь поглощал непередаваемый страх и боль, Нора словно уже слышала, как ломается её тонкая шея под натиском сильных пальцев. Перед глазами всё уже начинало плыть, когда Стеша вдруг отпустила её, давай ей всего одно мгновение вздохнуть перед тем, как ударить коленом в челюсть. Ничего не ожидавшая Нора прикусила язык сразу же ощущая, как рот наполняется кровью и всё начинает неистово болеть. С глаз уже давно начали срываться жгучие слёзы, девушка пыталась ползти к лестнице, чтобы выбраться, но на её спину опустился тяжёлый ботинок, вдавливающий в пол.
— Хватит! — выдавила Нора, сплёвывая сгусток крови. От переполняющей боли она не могла свободно вздохнуть, слыша собственные хрипы и свист, с которым она втягивала в себя воздух. Всё тело содрогалось от страха и боли, хотелось сжаться в комочек в углу и исчезнуть. — П-пожалуйста…
Но в глазах Стейси не было жалости, как чего-либо другого. Всё пожрала тьма. Переполняющая и рвущаяся изнутри тьма.
Нора не сразу поняла, что её трясут за плечи, стараясь вырвать из крепких лап сна. Перед глазами всё плыло от жгучих слёз, а чужие руки казались нестерпимо горячими и ей невыносимо хотелось уйти от их прикосновения. До неё дошло не сразу, что она кричит и пытается оттолкнуть кого-то от себя.
— Посмотри на меня!
Глаза. Такие родные и любимые. Глубокие карие глаза, напоминающие молочный шоколад. Лицо Стейси было так близко, а её тёплые руки несильно сжимали ледяные и мокрые от слёз щёки.
