— В расписании ничего не изменилось, — строго сказал архистратиг. — Продолжайте учиться, как велел Отец, но с этого момента эта будет только учёба. Никаких игр, развлечений и совместных прогулок! Отношения во время учебного процесса строго запрещены! — он чуть опустил голову, смотря на всех своих братьев и сестёр очень внимательно и, будто пытаясь отыскать среди покорно опущенных взглядов тот, что глядит на него с небывалой ненавистью. И он нашёл. — За неповиновение мгновенно последует наказание. И я не буду столь снисходителен к вам, как Отец или Метатрон.

Щёлкнув пальцами, Михаил и Нора исчезли, а они все в один миг очутились в спортивном зале, все продрогшие и промокшие до нитки.

Стейси невидящим взглядом прошлась по опустошённым лицам ангелов, осознавая, что с этого дня все они в своём персональном Аду.

— А где Кроули?! — Дин начал оглядываться по сторонам, не находя Короля Ада в толпе. — Народ, кто-нибудь видел демона?!

— Его уже наверное здесь нет, — сухо отозвался Люцифер, разминая затёкшую в поклоне шею. — Братец не слишком жалует черноглазых. Может быть он уже мёртв, а может — дома.

— И что теперь будет? — Стейси схватилась дрожащими руками за мокрые волосы, пряди которых противно липли к лицу.

Дьявол молча и осторожно взял её за ледяные руки, заглядывая в её покрасневшие от слёз и страха глаза, находя глубоко внутри куда большую боль, которую девушка отчаянно сдерживала внутри. Он ощущал, как она дрожит и пытается казаться сильной в такую минуту, но всё навалилась так неожиданно. Её плечи просто не могут выдержать весь этот неподъёмный груз, который медленно, но верно придавливает девушку к земле, будто желая раздавить под собой.

Но Люцифер не мог позволить, чтобы его неугомонная девица всё время плакала и содрогалась от животного страха, который внушал всем своим видом Михаил. Даже у такого могущественного существа, как старший брат могут быть слабости и они обязательно найдут их. И ударят по ним. Внезапно. Сильно. Тогда, когда он этого не будет ожидать.

— Мы вернём её, — тихо сказала Дьявол, смахивая скользящую по бледной щеке слезу. Он взял её за руку и они направились к выходу из зала.

Опустошённые и подавленные они вышли в коридор, обнаруживая кардинальные изменения обстановки: коридор стал уже и темнее и за каждой дверью, которая вела в их комнаты не осталось ничего прежнего, будто все резко попали в другое измерение, где всем заправляет гнетущий страх и уныние.

Стейси открыла чуть скрипнувшую дверь, входя в комнату и сразу же сталкиваясь с ледяным взглядом сидящей на стуле в центре помещения с бледно-серыми стенами Норы. Блондинка неверяще оглядывала обстановку, которая больше напоминала собой нежилую комнату, а одиночную камеру в сумасшедшем доме: одно окно, одна железная кровать с лежащим голым матрасом с какими-то пятнами и тонкой подушкой. Здесь было холодно, сыро и одиноко.

— Нор…

— Молчи, — девушка подняла руку и поднялась со стула, подходя к блондинке, которая сжалась под её неимоверно тяжёлым взглядом и той аурой, которая казалось не то, что ощутимой, а словно густой и которую можно увидеть невооружённым взглядом. — Боишься меня? И правильно делаешь.

— Что?..

— Я долго молчала. Закрывала глаза на твоё похабное отношение ко мне и к окружающим. Я боялась тебя обидеть, дорожила, как самым ценным сокровищем в своей жизни. Но видимо я не так дорога тебе.

— Да что ты такое говоришь?! — Стеша схватила подругу за плечи, сжимая своими тонкими пальцами так отчаянно и сильно. — Ты же моя лучшая подруга!

— Я тоже так думала, — Нора брезгливо сбросила руки Стеши. — У тебя много друзей, куча парней, каждый третий западает на тебя и желает оказаться с тобой, а у меня этого никогда не было, — на глазах девушки выступили слёзы. Она сжала губы в тонкую линию и скривила лицо так, будто съела что-то горькое. — У меня не было ничего и никого! У меня не было отношений, первой любви и друзей! А потом появилась ты! Ты, которая вернула меня к жизни, помогла встать на ноги… И ты же меня растоптала… Убила. Долго целилась? Долго планировала? Попала куда надо — зачёт за меткость!

— Да что с тобой?! Я не понимаю!

— О-о, — Нора понимающе закивала. — Скажи, правда с ним приятно обниматься? А целоваться ещё приятнее, ведь у него всегда губки сладкие.

И тут голову словно прошибло током и всё сразу же стало ясно и кристально понятно. Стейси сжала губы в тонкую линию и взглянула на стоящую перед ней подругу.

— Я и Гавриил — только друзья! Опомнись, я не стала бы отбивать его у тебя!

— Это уже не имеет значения, — Нора взглянула на свою руку, где красовались дорогие и красивые часы. — Всё уже неважно. Знаешь, я же теперь заместитель нового директора и… стою выше, чем ты, — она приблизилась к лицу Стейси, ядовито усмехаясь. — Отныне будь аккуратнее со словами.

========== Глава двадцать восьмая: Ведь люди не сдаются ==========

Стейси не знала куда себя деть в мрачной комнате, с затхлыми матрасами. Она ходила туда-сюда, вдруг вспоминая, что пару дней назад забыла в одной из зал книгу. Она тут же улыбнулась своему отражению в стальной тяжёлой двери, выбегая в ту самую залу, где уже сидело немного ангелов, которые словно куклы замерли в одном положении.

Девушка отыскала то самое кресло довольно быстро, как и заткнутую под него книгу. Она стёрла с обложки невесть откуда взявшуюся пыль и вышла на середину залы.

— Раз уж мы все с вами оказались в одной лодке, — Стеша бросила счастливый взгляд на вошедшего Люцифера. Отчего-то когда он рядом, даже всё самое ужасное становилось чуточку светлее, словно он приносил с собой частичку света, — то я хотела бы прочесть вам одну историю…

Она запрыгнула в кресло, и все как-то свободно выдохнули. У них ещё есть батарейки, по крайней мере одна, которая готова работать невзирая на невзгоды. Дин и Сэм подсели как можно ближе, и замерли, ожидая, когда девушка начнёт читать, однако Люц осторожно подхватил девушку на руки, умащивая в совершенно другое кресло у камина. Она улыбнулась и распахнула на коленях книгу.

— В один осенний день в древнем городе Лондоне в бедной семье Кенти родился мальчик, который был ей совсем не нужен. В тот же день в богатой семье Тюдоров родился другой английский ребенок, который был нужен не только ей, но и всей Англии, — все воодушевлённо внимали историю, которую читала девушка, даже не замечая позади них тихих шагов. — Во всей Англии только и разговоров было, что о новорожденном принце, а тот лежал завернутый в шелка и атласы, ему это было безразлично. Но нигде не слышно было толков о другом ребенке, Томе Кенти, запеленатом в жалкие тряпки. Говорили о нем только в той нищенской, убогой семье, которой его появление на свет сулило так много хлопот.

Стоящий позади всех Михаил тоже слушал эту историю. Она не была ему нова, наверняка каждый здесь ангел в порядке вещей читал «Принца и нищего», вот только гораздо большую опасность нёс в себе не текст, а девушка его читавшая. Ангелы слетались вокруг неё словно на огонёк, а этого нельзя было позволять. Они солдаты и должны подчиняться приказам, а она — расползающаяся по их венам хворь.

— …Среди нищих и воров, наполнявших дом, жил один человек, который не принадлежал к их числу. То был добрый старик священник, выброшенный королем на улицу с ничтожной пенсией в несколько медных монет. Он часто уводил детей к себе и тайком от родителей внушал им любовь к добру…

— Занятно… — наконец вставил слово архистратиг, и голос девушки вздрогнул и смолк. Все ангелы как один обернулись к мужчине, а на их лицах замерло выражение окутывающего страха. — Мне не нравится эта книга.

Он вырвал её из рук Стейси, и презрительно повертел в руках:

— Марк Твен, детская сказка… Как скучно, — Михаил небрежным движением швырнул книгу в огонь камина, который тут же её сожрал, словно живой, не оставляя даже крупиц пепла. — Кажется, был дан отбой.

— Но ещё нет и четырёх часов дня!.. — попыталась возразить ему Стеша, однако архистратиг прислонил к её губам палец.