Он повернулся к слуге, стоящему рядом:

– Приведи мне вон того жонглера, – и указал на здорового мужика, крутившего три огромных молота так, словно те ничего не весили.

– Зачем? – спросила Оксана.

– А мы сейчас у него спросим, знает ли тот, что такое спиртяга, – улыбаясь, произнёс он.

Слуга передал распоряжение и стал ждать дальнейших приказаний хозяина. К жонглеру направился посыльный и, судя по всему, изрядно удивил силача. Ибо тот, поймав все молоты, выронил их так, словно враз забыл об их существовании. И пошел к их площадке. Пред подъёмом к ним он опустился на колени и опустил голову. Слуга, что сопровождал его, испросил разрешения силачу подняться.

– Разрешаю тебе подняться и принять место у наших ног, – произнёс повелитель. – Я своим великодушием дозволяю тебе говорить, когда к тебе обратятся. И говорить всё начистоту по заданным тебе вопросам.

Силач встал с колен, потом поднялся на их подиум и опустился на колени рядом со столом.

– Скажи мне, – обратился к нему повелитель, – ты знаешь, что такое спиртяга?

– Нет, мой повелитель, – коротко ответил он.

– И всё? – разочарованно спросил хозяин шатра. – А во многих ли странах ты побывал?

– Я побывал во всех странах от Загорья до Великого Моря, и даже на некоторых островах, один раз ходил за Чёрную пустыню, – произнёс он дрожащим голосом.

Похоже, её пленитель был доволен ответом.

Он повернулся к слуге, который стоял рядом со столом, и обратился к нему:

– Ты бывал хоть в половине из указанных мест?

– Я не бывал и в половине от половины, – кланяясь, ответил слуга.

Хозяин шатра кивнул и снова обратился к жонглёру:

– И ты нигде никогда не слышал о спиртяге?

– Простите меня, мой повелитель, – на удивление дрожащим голосом произнёс огромный силач, – но я никогда не слыхал этого слова.

– Вот и я не слыхал, – довольно произнёс чародей и протянул её кубок жонглёру.

– Испей у моего стола и ступай, – распорядился он.

Жонглёр принял кубок, испил и уставился на повелителя, потом допил содержимое залпом. Потом поставил кубок на пол, пробормотал хвалебные слова и, кланяясь, не вставая с колен, попятился к ступеням.

– Заметь, – обратился повелитель к ней, – он понял, какую честь ему оказали этим напитком. Значит, знаком и с достойными напитками.

– Воды госпоже, – распорядился он.

Слуги поменяли кубок и налили ей простой воды.

Она ожидала продолжения разговора, но отчего-то хозяин ужина предпочел молча есть блюда, которые ему приносили. И это молчание угнетало её чуть ли не больше, чем его допрос. Когда блюда поменяли три раза, в залу вошел солдат в доспехах. Он наклонился к чародею и прошептал что-то ему на ухо. Чародей посмотрел на неё и враз изменившимся голосом вкрадчиво произнёс:

– Что-то не так, моя госпожа? Я чем-то не угодил вам?

– Да нет, почти всё было прекрасно, – ответила она, поразившись перемене, произошедшей в нём.

– Быть может, после всего, что я делаю, вы всё ещё не доверяете мне? – спросил он, глядя на неё жестким и холодным взглядом.

– Я не понимаю, – произнесла она. И она действительно не понимала, почему он так переменился после сообщения этого солдата.

Он заулыбался какой-то очень жестокой улыбкой.

– Значит, не понимаешь, – он встал, ему принесли меч в ножнах и пристегнули к поясу.

– Ну, пойдем, посмотрим на твоё непонимание, – приказал он.

«Да что происходит?» – мысли её метались, и ей крайне не нравилось происходящее. И, конечно, ей было страшно, она прочитала в глазах чародея, что он готов порубить её на кусочки в любой подходящий момент. Она встала и пошла за ним к выходу, с обеих сторон от неё встали солдаты, ещё двое пошли сзади. «Конвой, – подумала она. – Как будто я им чем-то угрожаю».

Молча проследовав в гардероб и через коридор, по которому она заходила в шатёр, они вышли в ночь.

И стали лицом к её подопечным. Они стояли плотным кольцом в два ряда, полностью окружив шатёр. Судя по их дыханию, они были чем-то недовольны, если подобное слово можно было к ним применить.

А вот кто точно был недоволен происходящим, так это хозяин лагеря.

– Ну, и как ты объяснишь это? – в его голосе она слышала негодование.

Она посмотрела на стоящую вокруг толпу. У многих в руках были дубины, камни, у некоторых вилы и мотыги, которые те приволокли к ней, когда она начала с ними заниматься земледелием. Но этого было мало против хорошо защищенных и вооруженных солдат чародея. Да и воинами её подопечных никак нельзя было назвать, скорее инвалидами. Но эти инвалиды тревожили её пленителей. И надо было что-то делать, чтобы предотвратить бойню.

– Я честно не знаю, почему они так поступили, – заговорила она, – всё это они делают без моего ведома, сами по себе.

Он пронзительно посмотрел на неё. Смотрел некоторое время, потом произнёс:

– Иди домой и забери всё это отродье, – в его голосе слышалась ненависть и злость, и ей казалось, что он прямо сейчас её изрубит, но он просто смотрел на неё, в его глазах плясали синие огоньки.

Она сделала шаг и поняла, что она и сама не знает, чего ждать от этой толпы вокруг шатра. Но и выбора не было. Она могла надеяться на то, что её не тронут её инвалиды, и была уверена, что если не пойдёт, то головорезы за спиной точно не пощадят. Она сделала еще один шаг, и толпа перед ней отшагнула назад. Затем ещё один – толпа продолжила своё движение назад. Дальше Оксана шла уже без опаски. Долго отступать строем они были не в состоянии и очень быстро сбились в кучу перед ней, по бокам, они в два ручья обходили шатер и следовали за ней.

Она шла через лагерь среди настороженных, одетых в чёрное головорезов. И чувствовала, что ей с каждым шагом становится легче, она шла всё быстрее и быстрее и готова была побежать.

Но были у неё и другие мысли: она вспомнила тёплую ванну, зеркало… Ей было печально, что всё так сложилось. «Он ненавидит тебя», – думала она, – В её голову не укладывалась логика его поступков. Почему она чувствует, что он убить её готов? Но при этом он делает ей подарки и отпускает, когда она в его руках.

У неё заболела голова.

Надо было дойти до дома и лечь спать.

Дома её ждала тишина и прохлада, сегодня она не топила печь, хорошо хоть шкур у неё хватало. Платье, которое на ней было надето, не подходило для сна. Она попыталась его снять, но после непродолжительных попыток сделать это самостоятельно поняла, что не может. Получилось разве что расстегнуть часть ворота. «Да, теперь понятно, почему королям помогали одеваться и раздеваться слуги», – подумала Оксана. – «А как мне быть? Не обращаться же к моим убогим».

Она выглянула в окно и увидела, как они ходят вокруг дома, не собираясь расходиться. Она решила позвать кого-нибудь, может, хоть как-то помогут.

– Эй, иди сюда! – крикнула она одному из шатавшихся у двери и поманила рукой, он перестал шататься и вопросительно, ну, или ей так показалось, уставился на неё. – Да, ты, – повторила она жест, – иди ко мне.

Он пошел к ней, а за ним увязалось еще трое – такая стадность для них была нормальной. Она всех трёх позвала в дом. В него они входили с опаской, их пугал запах дыма, но ей, похоже, отказать не могли. Войдя в дом, Оксана остановилась напротив одного из них, показала шнурок, за который надо было потянуть, и как это сделать. Подала ему в руки, он несильно стал дёргать за верёвочку. Тогда она нащупала пару завязок и показала их другим подопечным. Они ухватились за них, и не успела она ничего сделать, как начали резко дергать поданную им шнуровку, а потом стали хватать за детали платья и тянуть в разные стороны.

– Стойте! – она пыталась отпихнуть их. Неуправляемые подопечные дергали платье, пытаясь его разорвать. Их становилось все больше, теперь они не боялись зайти в дом. Оксана чувствовала, как её мотают из стороны в сторону, ей стало страшно, что ее разорвут вместе с платьем. Остервенело дергая платье на беспомощной девушке, подопечные тащили её из дома. Наконец платье поддалось, и Оксана сумела выбраться из него.