– И в чём же? – усмехнувшись, волхв заглянул в бездонные синие глаза Радомира.

– Ты как-то баял, что кот лесной родом с Северных гор. На их вершинах снега не тают даже летом. И зовутся они там северными котами. В горах тех живут сильные туры15, на которых они охоту ведут. Эти животные любят вольный ветер гор. В лесах низины им тесно. Они мне по душе.

– Твоя правда. Лесной и северный коты имеют дальнее родство. Ежели северный кот тебе больше по душе, так тому и быть. Может в этот раз получится у тебя превращение. Значит, завтра поу́трени в дорогу и пойдём, пока роса на траве лежит.

Неделя пролетела быстро. Радомир наставления волхва слушал, учился всему. Всё наперёд запоминал, что у ведунов на вайтмаре надобно перенять. Пытался в северного кота превратиться, но и это ему неподвластно оказалось. Прощаясь с волхвом, Радомир обещался ведовство не забрасывать. Теперь он был готов слушать не только землю родную, но и звёзды, и солнца, и вселенную.

– Ведь вибрации есть везде, – любил повторять волхв своему ученику.

Связь решили держать, ежели вопросы будут или помощь понадобится в чём. Так и расстались на пять лет.

Долго смотрел Зоремир вслед княжичу, пока тот не скрылся из вида. Сам волхв уже более восьмисот лет по земле ходил. Глаза его некогда стальные стали практически прозрачными. В них была видна бездонная глубина человеческой мудрости. И всё чаще и чаще он смотрел ими дальше, чем может узреть любой хороший ведун. Но даже ему была сокрыта судьба Радомира. Она была для него невидима, как и сам княжич. Видно Вышние Боги уготовили ему судьбу непростую. Много на пути ему придётся перенести и выдержать. Но в этом юноше чувствовалась сила духа неимоверная. Ведь не зря мудрость народная гласит: «Человеку даны будут в мире Яви только те испытания, которые он сможет выдержать». Вот и старался волхв подготовить его к жизненной дороге всеми силами, чтобы в трудную минуту не был сломлен его дух. Чтобы силы не оставили Радомира, когда наступит черёд его испытаний.

Холодный ветер продувает меня насквозь. Я стою на открытой равнине, а на небе опять ни одного облачка. Узор ночного неба немного изменился, но я уверена, что это та же Земля. Видно, севернее или южнее того места, где я была раньше.

Оглядываюсь кругом. Вдали виднеется поселение с каменным забором. Оттуда доносится шум боя. Я срываюсь с места и бегу. Может девушка там?

Местность побита холмами да крутыми ямами. Местами земля обуглена, словно сюда долгое время били снаряды из какого-то мощного оружия. Пытаюсь не подвернуть лапы. Приходится карабкаться на скользкие холмы. Один раз чуть не срываюсь в яму с водой.

Путь до поселения занял больше времени, чем я думала. Крики почти прекратились. Я побежала вдоль забора, выискивая небольшую щель между камнями. Я дошла до полуразрушенной части и смогла незаметно перебраться по ту сторону ограды. На открытой площадке возле ворот ожесточённо сражались воины Мрака друг против друга. Я застыла. Как тут понять кто хороший, а кто плохой? Может они вообще сражаются за чужое добро. Я притаилась за поваленными горшками.

В ворота влетело ещё с десяток воинов, среди них было три драгонда. Они окружили оставшихся в живых воинов в синих одеждах и стали сжимать кольцо. Мне стало плевать, кто тут за что борется. Я всегда сражаюсь против драгондов. Я выскочила из засады, налетела на первого подвернувшегося драгонда и вцепилась ему в ногу. Когда он, вскрикнув, упал, я перегрызла ему горло. Воины Мрака, сражавшиеся вместе с драгондами, с криками страха кинулись со всех ног за ворота. Двое оставшихся в живых воина-драгонда, оказались зажаты между разъярёнными воинами и мной. У них не было ни одного шанса выжить.

Когда бой закончился, то из домов стали появляться женщины и дети. Они спешили перевязать раненых. Но увидев меня, застыли на краю площади. Я легла на землю, чтобы люди поняли, что я им не враг. На лбах всех людей поселения была татуировка в виде солнца. Воины Мрака, сражавшиеся вместе со мной, низко поклонились мне до земли. Затем, развернувшись к женщинам, что-то крикнули им. Женщины тут же побежали к раненым. Воины помогали подняться собратьям по оружию и укладывали их на носилки. Старики и подростки стали носить выживших в большой дом, чтобы оказать им помощь.

Я ждала, пока суета уляжется. Закрыв глаза, я попыталась увидеть среди людей девушку. Я видела яркие сполохи светлых душ, но её среди них не было. Пока я думала, что мне делать дальше, в ворота на всей скорости вбежали ещё пятнадцать воинов. Впереди всех был вождь. Я не знаю почему, но мне он показался именно вождём. Увидев меня, он опешил. Из-за его спины выскочил человек, обвешанный амулетами.

«Наверное, это шаман», – промелькнуло у меня в голове.

Он тут же громко ударил мечом по щиту. Звук получился настолько пронзительно резким, что я подскочила.

***

Вздрогнув, я проснулась.

По корабельному времени уже было время завтрака. Лю́бого рядом не было. Он оставил сообщение, что не захотел меня будить рано после вчерашних боёв и моим командирам он сообщил, что я задержусь. Я потянулась. Первая моя мысль была поваляться в постели как можно дольше. Мышцы ныли, но я любила эту боль. Значит, я жива. Значит, я в форме. Быстро вскочив, я пошла принимать душ. Прежде чем идти в лабораторию, я решила заскочить в столовую. По дороге я связалась Градимиром, сообщила, что есть новые вводные по небу, и что скоро буду у него, но вначале заскочу покушать. Он велел не торопиться и позавтракать нормально, потому что он сейчас всё равно занят на технической палубе.

В столовой было необычно тихо. Все давно разошлись по своим делам. Я взяла себе кофе со сдобными булочками и пошла в лабораторию. Градимир настроил мне доступ ко всему оборудованию, так что я могла приходить туда в любое время. Я устроилась за своим столом с завтраком и стала работать за компьютером над проблемой артефакта.

Градимир уже разобрал его физическую составляющую по кусочкам. Он мог часами мне рассказывать, что и зачем там создано. Но сами программы управления этим механизмом были записаны в «чипах» странным образом. Они состояли из простого двоичного кода и мысленного потока одновременно. Они были непонятным образом соединены воедино. Градимир ни на шаг не приблизился к разгадке этого кода. Любая попытка связаться мысленно с артефактом не давала никакого успеха. Мои жалкие потуги воздействовать своей внутренней силой тоже не давали никакого результата. «Как же ты на меня отозвался в первый раз. Что было тем самым связующим звеном между мной и тобой?» – усиленно думала я.

Я ушла с головой в работу над созданием нового вида звёздного неба, при этом продолжала прокручивать в памяти момент включения артефакта на Мидгард-Земле. Вскоре пришёл Градимир. Он был чем-то озабочен.

– Что-то произошло? – встревожилась я.

– Нет. Простые технические неполадки, – он попытался отмахнуться от меня.

– Судя по твоему лицу, что-то тебя сильно расстроило. Говори, чужих ушей я тут не вижу.

Я уставилась ему в глаза.

– Да что сказать-то. Меня не было всего лишь пять лет. А вайтмара чуть дышит. Где это видано? В боях они, видите ли, были. Можно подумать, что я всё это время на отдыхе развлекался, звёзды считая.

– Поломалось что?

– Поломалось у них там в головах. Они, видите ли, так к нам спешили, что мы теперь можем до Земли ремонтников не дотянуть.

– Да остынь же ты. Толком расскажи.

– Понимаешь, в сердце вайтмары нужно менять детали. Именно там, где идёт концентрация всех полей и энергий для работы нашего корабля. А из-за этой поломки мы можем зависнуть в любой момент. Ты уж извини, что вываливаю на тебя свои проблемы. Но мне нужно на пару дней вплотную заняться этим делом, так что ты будешь пока только под командованием Ратмира.