Будущее миноритарных языков существенно зависит от отношения и поддержки окружающего общества. Представляющие национальную культуру традиционные языки Республики Карелия – карельский, финский и вепсский – передаются следующим поколениям уже не в семьях, а прежде всего в институционально оформленных формах – в школах, учреждениях культуры и СМИ. Многие поколения людей также и дома говорили и продолжают говорить на этих языках, однако необходимая в современном обществе лексика и многообразие языка не могут передаваться лишь в домашних условиях – развитие языковой компетентности требует и других каналов для того, чтобы соответствовать потребностям пользователей языка. Именно этим потребностям отвечает преподавание карельского языка в Петрозаводском государственном университете, финноязычные спектакли Национального театра и преподаваемый в Консерватории вепсский музыкальный фольклор.

По мнению Фредерика Барта (Barth 1994: 20–22), в этничности можно выделить три уровня, на которых формируются идентичности. На микроуровне можно проанализировать опыт и социальные отношения индивидуумов, которые влияют на формирование идентичности человека в рамках разных событий и контактов с другими людьми. На мезоуровне осуществляется анализ гражданского общества, которое в рамках своей деятельности рождает представления о коллективах и общностях. На этом уровне функционально и с помощью средств риторики можно мобилизовать модели идентичности и направлять их развитие в нужную сторону. На макроуровне находится государственная политика – законодательство и его применение. Общественный контроль и ресурсы, распределяемые в соответствии с политическими целями, оказывают влияние на условия функционирования этнических культур, а также их ценности и идеологии.

В российской Карелии карельская этничность зачастую рассматривается как крестьянская культура, дающая жизненную силу деревне и выражающая непосредственную связь с природой. В настоящей книге мы анализируем этничность как часть городской жизни. Это позволяет также заглянуть и в будущее, поскольку жители городов играют решающую роль в формировании путей дальнейшего развития национальной культуры в Республике Карелия. Люди, участвующие в деятельности в сфере культуры, являются обычно высокообразованными людьми, и такое образование предоставляется в столице Карелии Петрозаводске. Поэтому для рассмотрения изменений и будущих направлений развития этничности следует обратить внимание на города.

Специфической чертой, отличающей Республику Карелия от других регионов России, является ее расположение на границе. Фактор влияния Финляндии – тема первой части настоящей книги, в которой проводится анализ ведущихся в Карелии дискуссий в отношении финской этничности, границы и проблематики приграничного региона. В советское время в Карелии финский язык был официальным языком, и он по-прежнему является важным языком для многих жителей республики не только с точки зрения культурного наследия, но также и трансграничных связей. В своей статье Ольга Давыдова-Менге анализирует статус финской культуры, особенно в сфере СМИ и образования. В Петрозаводске уже с 1920-х годов выпускается газета «Karjalan sanomat», название которой много раз менялось на протяжении десятилетий, а также журнал «Carelia» в бумажном формате. Кроме СМИ, настоящее бурление вызвал также вопрос о статусе финского языка в школах, поскольку объемы его преподавания на разных основаниях были сокращены и дальнейшее использование финского языка не является гарантированным, даже несмотря на его прочную культурно-историческую базу в Карелии. По мнению местных финнов, с точки зрения культуры, финский язык по-прежнему играет более важную роль по сравнению с карельским языком, и этим частично объясняется желание использовать его и в дальнейшем на территории РК.

Екатерина Мельникова рассматривает местную идентичность Сортавальского района – «малую родину», – специфической чертой истории которого является его передача Советскому Союзу в результате Второй мировой войны. Все коренное население было эвакуировано отсюда в другие регионы Финляндии, и эта территория с высокоразвитой инфраструктурой была заселена тысячами выходцев из других республик и регионов Советского Союза. Мельникова анализирует проводившийся в Сортавале Песенный фестиваль 2012 года, который, с одной стороны, отразил потребность в поддержании хороших международных отношений с Финляндией, но, с другой стороны, показал существенную дистанцию между идентичностью карел, проживающих на территории Финляндии, и сегодняшних жителей Сортавалы.

Это различие в идентификации приграничных регионов Финляндии и России рассматривает также Юрий Шикалов. Объект его исследования – г. Выборг, расположенный на берегу Финского залива в северо-западной части Ленинградской области, также перешедший СССР в результате Второй мировой войны. Еще в советские времена этот город пользовался популярностью у финских туристов, и в нем процветали также и связанные с туризмом побочные явления, в том числе фарцовка. После либерализации пограничного режима популярность Выборга среди финнов постоянно росла, однако в начале XXI века имидж города настолько пострадал в связи с мелкой преступностью, что финские туристические фирмы объявили ему бойкот. Позже история города получила новую интерпретацию, служащую больше для привлечения российских туристов, нежели позиционирования Выборга как финского средневекового города.

Во второй части книги этничность рассматривается на материале законодательства, соблюдаемого Республикой Карелия, а также государственного дискурса. По мнению Санны-Риикки Кнууттилы, законы России и Карелии действительно позволяют осуществление необходимых мер по ревитализации карельского языка, однако обязательные для соблюдения формулировки в них встречаются редко. То есть в принципе законы по сути своей носят положительный характер, предоставляя защиту миноритарным языкам, однако на практике они не исполняются. Поэтому карельский язык остается непрестижным, и на низовом уровне его ревитализация не удается. Кнууттила проводила свои исследования прежде всего в маленькой деревне Коткозеро, расположенной в южной части Республики Карелия на расстоянии ста километров от Петрозаводска. После перестройки использование карельского языка среди жителей этой деревни в повседневной жизни значительно увеличилось, и, благодаря ряду активистов, на рубеже XX–XXI веков в деревне было организовано обучение языку в школе, вокальная группа и даже производство телевизионных программ, осуществляемое школьниками. Тем не менее ревитализация языка не превратилась в постоянную тенденцию – напротив, степень употребления карельского языка снизилась, как и в других регионах Карелии.

Политика мультикультурализма в Республике Карелия претерпела явные изменения в 2000-х годах, особенно в связи с волнениями, имевшими место в 2006 году в Кондопоге. Изучив эти конфликты между переселенцами с Кавказа и местным населением, Тиина Соткасиира рассматривает в своей статье произведенные в административных органах РК интерпретации конфликта и роли этничности в нем. Управление культурным многообразием можно назвать «этнической инженерией», ставящей своей целью обеспечение мирной жизни в поликультурном обществе. В политике принимаются во внимание многие группы, что способствует созданию позитивного представления о возможности благоприятного развития, но, вместе с тем, основные акценты в национальной политике сместились от целей сохранения коренных языков и народов Карелии к целям обеспечения возможности мирного сосуществования всех народов и формирования идентичностей.

В изменившейся ситуации возникает необходимость в более подробном анализе значений этничности на низовом уровне. В третьей части книги рассматриваются семьи, культурная деятельность, а также репрезентации, передающиеся через воспитание. Юлия Литвин проводит анализ главным образом карельских семей в Петрозаводске. Она проинтервьюировала тридцать женщин разного возраста, имеющих карельские корни, и задала им вопрос о том, какое значение имеет для них карельский язык и карельская идентичность. В городских условиях культурная деятельность и образование играют большую роль, и, по мнению респондентов, карельская идентичность перешла в некое символическое состояние. С точки зрения ассимиляции, критический порог был достигнут еще в 1980-х годах, когда более половины карел уже не говорили по-карельски. Общение происходит теперь на русском языке, однако, несмотря на это, карельское происхождение и существование карельского языка сохраняют для респондентов важное значение.