Только откуда это знание взялось во мне?

Вися вниз головой, я поворачивалась вокруг своей оси, в мое поле зрения вновь вплыл образчик непревзойденной мужественности. Оставалось только закусить губу и зажмуриться. Иначе в складочках тела начинался неудержимый пожар, который нечем потушить, ну разве что этой, все возрастающей мужественностью?

Если я когда-нибудь и мечтала о бойфренде, то без штанов в самых сладостных местах он должен был выглядеть именно вот так. Только ледяных уродов и озабоченных зеков в девичьих грезах не было. А здесь были. И, не собираясь проваливать, топтались в надежде, что им перепадет кусочек меня.

– Агр-р-р-р… – очередной обжигающий, но несказанно довольный выдох в интимную часть тела.

Все. Капец. Вероятно, меня признали съедобной, с непросроченным сроком годности. Я закрыла глаза. Ешьте меня быстрее – я так измучена! Пусть все прекратится!

Но вместо клыков, вонзающихся в тело, почувствовала руки.

Две ладони взяли мое лицо бережно и аккуратно, сквозь водопад спутанных волос на меня уставились огромные ярко-зеленые глаза. Ни у одного человека не может быть таких лучистых радужек с переливающимися золотыми искорками.

Я пропала. Пропала из этого мира на секунду, на две. Просто выпала во тьму и тут же вернулась, влекомая все тем же ярким взглядом.

Большие пальцы аккуратно нажали на две моих шишки, я зашипела от боли и полностью проснулась. Выпуклости как раз находились по обе стороны лба, словно два не выросших рога.

Мое лицо притянули к себе и прислонились лоб ко лбу. Со стороны мы, должно быть, комично выглядели: грязная потеряшка в космосе и согнувшийся в три погибели гигант.

Я болезненно шипела, но терпела. У меня просто не было выхода. Сдались ему мои ссадины? У меня их на коленках сразу несколько расположено, падая я их много получила оптом, так сказать. Одна поверх другой, и так до крови.

Меня все вертели, но уже с меньшим интересом и стихшей… Мне померещилось? Тревогой? Да, я отчетливо ощущала волны глубокого удовлетворения.

Убедившись, что я цела, руки-ноги гнутся, меня поставили на землю возле двух несгибаемых колонн. А вот мои собственные ходули меня подвели: дотронувшись до камня, они подогнулись, и я осела подле гиганта, цепляясь за его кожаные опорки.

– ГР-Р-Р… – это было сказано уже другим, гортанным, угрожающим рыком, не сулившим ничего хорошего. Я в страхе сжалась в комок, но вопль относился не ко мне. Неандерталец закинул голову, подозрительно рассматривая далекий потолок, я же совершенно ничего не видела и не слышала.

Все напряженно замерли.

Над головой защелкало и зажужжало эхо подземной пещеры, далеко и гулко разнося механические звуки. Включился прожектор и заскользил по оплавленным камням, разгоняя кольца тумана.

Все с открытыми ртами стояли и глазели.

Луч света нашел цель и зафиксировался, указывая на меня. Волосы зашевелились и встали дыбом.

Кончится ли когда-нибудь этот фарс?! – пронеслось в голове.

В следующий момент я воспарила вверх подобно воздушному шарику.

«Черт возьми! – дошло до меня. – Фризы спохватились и включили свое иопланетно-похищательное оборудование. Ясень пень, стараются вернуть меня. Этого только для полного счастья не хватает! Я-то думала, что они меня здесь не достанут!»

– МОЕ! – Могучий рев сотряс своды. Одно короткое слово на языке ледяных, но полное ярости. Чуть не писнула от страха, еще один такой могучий вопль, и я лишусь чувств. А страшнее всего был рывок за щиколотку, который не дал мне уплыть в поднебесье. Меня притянули, прижали, я оказалась в мощном кольце рук.

Странное дело, вдруг стало так спокойно… Страх исчез, как и не было.

«Накось выкуси! Ледяной хрен!»

Перед нами на фоне темного свода пещеры возникла расплывающаяся голограмма.

– Отдай! – короткий приказ снежного урода.

– Рр-р! – этот вопль я перевела как «нет».

Ледяные посовещались.

– Для нас она бесполезна. Но с чего это мы должны отдавать ее тебе?

Рычание – хриплое, гортанное, целая серия странных звуков с активной жестикуляцией, которые снежные понимали, а я нет. Часть жестов явно нецензурная – по тому, как вытянулось лицо бессердечного сугроба, определила я.

До меня только сейчас дошло: гигант так разговаривает, но мой переводчик не знает его языка.

– Ты лучший каторжник и всегда выполняешь норму. Ты достоин награды, – услышала я скрежещущие голоса ледяных инопланетян. – Выиграй, если сможешь, победи других желающих. И она твоя!

Похоже, они не хотели просто оставить меня в покое: если не смогли получить приплод, хотя бы развлекутся за мой счет.

– Эй, каторжники! – на этот раз голос ледяного разнесся на всю пещеру. – Для самых шустрых из вас приготовлен презент – сладкий инопланетный кусочек теплокровного мяса! Многие из вас годами не видели женщин, есть возможность посмотреть, потрогать и даже больше…

Холоднокровная мразь, разочарованная моим бегством, найдя приемлемое наказание, изощренно издевалась.

Громкоговоритель стих, но вместо скрипа голосов снежных издалека донеслись обрадованные вопли каторжников.

Сама того не желая, я поменялась в лице.

В тумане засветилось десятка два кровавых точек. Подобно светлячкам, они приближались.

Мой инопланетянин ощетинился, оскалил зубы и зарычал. Этот рев явно был недобрый. Меня схватили большой лапищей и оттерли за спину.

– Гр!

– Что? – переспросила я, не понимая языка.

– Гр, – повторили мне, только отчетливее. Я вновь не поняла, но почувствовала. Это что-то вроде: спрячься за моей спиной! Правда, я опять не была уверена в переводе.

Нападение произошло внезапно. Меня схватили и утянули за собой. Не удержавшись, я завизжала что есть мочи.

Моему протяжному воплю вторило громогласное рычание инопланетного зверя. В голосе защитника слышалось раздражение и обещание неминуемой расправы.

Но меня уже тащили неживые руки прочь от него, вверх по скале.

Рядом находился не человек, а пародия на него. Тонкие руки-палочки, невероятно сильные, металлические.

Я яростно вырывалась, сдирая кожу, кровь брызнула из моих запястий.

Тщетно. Скрутили, развели руки широко в стороны, так, что обнаженные груди приподнялись и стали отчетливо видны всем желающим.

Дрон замер, распластав меня на скале. Запястья сжаты оковами, в полумраке горят бесчувственные красные лампы объективов.

Он всего лишь машина, ему все равно, железяка выполняла приказ.

Мой защитник безуспешно прыгал на гладкий вулканический камень в попытке меня вернуть. Я была высоко, вне досягаемости, распятая на скале. С моей верхотуры прекрасно видны скользящие к пещере тени.

«Заключенные!» – поняла я. Услышав призыв Фриза, стекаются к месту дележа добычи.

Одна из массивных теней подкралась и прыгнула.

– Сзади! – завизжала я. Но гигант, словно почувствовав нападение, развернулся и встретил врага лицом к лицу.

Двое схлестнулись. И я увидела, что дерущиеся одной расы. Та же загорелая кожа, те же бугры мышц. Претендент на свежатинку в их убогой дыре не уступал по силе и ловкости моему защитнику.

Конкуренты дрались не на жизнь, а на смерть. Сочные удары кулаков, брызги крови из рассеченной кожи. Дерущиеся мужчины рычали, словно дикие животные.

Я закрыла глаза, не в силах смотреть на яростное кровопролитие.

Дыхание от страха участилось, потемнело в глазах. Окружающая действительность представлялась влажным ночным кошмаром. Быстрей бы проснуться и оказаться дома, в своей постели. Я помотала головой, прогоняя наваждение.

Разочарование. Это не сон, а жестокая реальность.

В мой кошмар ворвались звуки борьбы.

Нападавший упал. Мой защитник подскочил к нему и, схватив, швырнул на довольно-таки приличное расстояние. Несчастный рухнул, свернув собой верхушку скалы, да так и остался лежать, присыпанный пеплом. Из толпы, окружившей ристалище, вышли еще двое и стали обходить гиганта с боков.

С краю я заметила группу мужчин, все они были в крови, некоторые держались за поврежденные части тела, другие, передумав вступать в бой, пятились в тень.