– Вот у кого есть все, о чем только можно мечтать, – поддакнул второй снежный. – Гаремы, полные женщин. Бескрайние льды, запредельно низкая температура и настоящая ледяная еда, а не это горячее варево, которое мы жрем здесь…

Я потыкала спиралькой в разноцветные холодные кубики, лежащие в тарелках перед нами. И это горячее?

– Если мы обзаведемся ребенком, у нас будет другой статус, и мы избавимся от обязанности сторожить пленников. Ты должна нам его родить.

Я – родить? Рука замерла в воздухе. Значит, я правильно поняла.

Нет, если бы желание иметь потомство было по любви, я бы смогла их понять. Хотеть детей от того, кого любишь – нормально. Сама в глубине души страстно мечтала о малышах, но не говорила об этом ни одной живой душе. Проболталась только раз, своему бывшему, и вот чем все закончилось: одиночеством, чужим неведомым миром.

Да за кого эти накачанные кубики льда меня принимают? Моему возмущению не было предела. Я им что, бездушная реторта для бесплатного вынашивания пропуска в счастливую морозную жизнь?

Я хотела поднять взгляд и посмотреть в наглые глаза этих ледяных мразей, но по дороге застряла на полпути, вперив свои очи в набухающие от вожделения, уже не болтающиеся части тела.

Вот как, они уже готовы?

Со всего размаху воткнула столовый прибор в замороженную еду. Осознание, что я попала так попала, опалило кожу огнем. Гнев был бесполезен, зато согревающ.

– Не собираюсь этого делать! – крикнула я, вытолкнув чашку и столовые приборы за пределы решетчатой клетки. О мерзлых харчах не жалела, все равно эта еда мне не подходит.

Больше расстраивало то, что мой крик вовсе не остановил бездушных домогающихся ледышек, а скорее взбодрил, заставив торчащие части нечеловеческого тела встать на дыбы.

– Я хочу поближе взглянуть на нее. Меня заводит, когда она кричит на нашем языке! – нетерпеливо бросил глазастый и дернул решетку на себя. Синяя искра очертила прямоугольник двери. Створка подалась назад и сдвинулась.

Больно! Прикосновение обожгло огнем, я шарахнулась в сторону. На щеке остались отпечатки пальцев, белые и шершавые ото льда. Кожа промерзла насквозь.

Опасный тип приближался, уговаривая меня:

– Не сопротивляйся, ханами!

«Малышка» назвал он меня. Я и вправду была ему едва по плечо, ледяной инопланетянин с далекой, неизвестной мне планеты и впрямь был великаном.

Я потихоньку ползла от него по стеночке, выгадывая момент, когда можно будет шмыгнуть в открытую дверь и убежать от кошмарной участи, ожидающей меня.

Время от времени нетерпеливый носатый делал выпады, но я была начеку.

– Будь осторожен, ты можешь повредить ее. – Второй топтался в дверях, но, не выдержав искушения голым женским телом, тоже вошел в клетку. Я заманивала их за собой, с какой-то отрешенностью разглядывая голодных мужчин, один из которых предвкушающе потирал рукой свое торчащее вверх хозяйство.

И эти застывшие подобно вечной мерзлоте части иномирного тела будут дотрагиваться до меня? Там? Везде?

Они хотят, чтобы я носила подобного им озабоченного урода внутри себя? Никогда! Не бывать этому! Ни один из них не дотронется до меня! Открытая дверь оказалась по правую руку, никто не загораживал путь на свободу.

Развернувшись, я побежала.

– Стой!

– Это все из-за тебя! – завизжал один из них на своем скрежещущем наречии. Я уже не слушала их, бежала со всех ног.

– Сам напугал ее! Лови!

Если бы кто-нибудь когда-нибудь сказал мне, что я буду убегать от двух накачанных мужчин, желающих заняться со мной сексом, я бы им не поверила!

Толкаясь и мешая друг другу, озабоченные ледышки бежали следом. Хорошо, что у них включился олений режим бодания рогами. Самцы не поделили самку и готовы поубивать друг друга за нее.

Плохо то, что они слишком сильно жаждали обморозить меня интимными частями снежных тел и уже практически догоняли.

Коридоры кончились, я выскочила на поверхность планеты. Ноги по инерции пробежались по хрустящему снегу и замерли в нерешительности.

Ловушка. Мы во внутреннем дворике. Высокие стены неземной постройки, гладкие, как яйцо, а над головой лиловое звездное небо с тремя лунами. Выход отсюда только один, и он уже заблокирован двумя озабоченными типами.

Посередине из ровной заснеженной поверхности торчало нечто, похожее на искусственный кратер. Крышка шлюза приоткрыта, возможно, это мой последний шанс.

Ступая по сугробам, я приблизилась к дыре и заглянула внутрь. Тепло обволакивало онемевшее лицо и манило окунуться в него. Из-за разницы температур в глубине курился туман.

– Стой, глупая! У тебя есть шанс выжить, дети нашей расы не всегда сами выбираются на свет, сейчас на дворе уже новая эра, снежных леди всегда оперируют!

Так это смертельно не только для меня, но и вообще для женщин любой расы? Тогда увольте! Значит, эти холоднокровные гады притащили меня сюда как смертницу, с полным осознанием, что я не выживу?!

– Там, за спиной, жерло вулкана – тюрьма для заключенных, – продолжал уговаривать меня снежный. – Внутри высокая температура, целых тридцать градусов! Тебе не выжить среди преступников. Многие из них много лет не видели женщин!

– Как и мы, – поддакнул глазастый и стал медленно заходить справа.

Я встала на самый край, все еще не решаясь прыгнуть. Из дыры поднимался ровный поток дрожащего воздуха. Я даже немного поблаженствовала, ощущая на коже тепло. До скончания своих дней буду ненавидеть холод и все, что с ним связано.

Ледяной медленно приближался. Внезапно я поняла, что не вижу второго.

Обернувшись, обнаружила носатого за спиной.

У меня не осталось ни одного шанса, необходимо спасать свою жизнь, пока прикосновения этих уродов не убили меня.

Рука снеговика потянулась ко мне. Выбора не было. Я добровольно прыгнула в огнедышащую пасть вулкана.

Летела я недолго, по дороге пересчитывая обледенелые уступы, скользя вниз, не имея возможности хоть обо что-то зацепиться и затормозить. Но чем дальше я падала в жерло вулкана, тем становилось теплее. Снег и лед превращались в грязную жижу, перемешанную с пеплом. На дно я уже съехала по липкому грязевому оползню.

Затормозив у подножия возвышенности, блаженно раскинула руки в стороны: жара, безопасность, свобода!

Кайфовала я от силы считанные секунды, мое мнимое одиночество было иллюзией, как и все остальное.

Из-за камней, подернутых дымкой тумана, стали выползать тени. Мое фееричное появление в этом подземном аду не прошло незамеченным.

Заключенные!

Я отчетливо понимала: помощи ждать неоткуда. Все кончено, жизнь изменилась безвозвратно, и, возможно, мне скоро придется умереть. Только, поднимаясь из жидкой грязи, про себя уже все решила: сперва вы, а потом уж я.

Меня силой и подлостью выкрали из собственного дома, в межпланетное путешествие я не напрашивалась, а значит, никому ничего не должна! И главное, не обязана быть решением проблем с размножением снеголюдов.

Руки шарили в буром месиве, ища доступное оружие – ветку, камень, и ничего не находили. Подняться обратно наверх по скользким уступам я не мечтала.

Маскарад жутких лиц приближался, норовя взять в кольцо.

Если бы мне несколько дней назад сообщили, что другие инопланетные расы существуют, я бы рассмеялась в лицо тому человеку и сказала, что он пересмотрел «Секретных материалов».

И вот теперь я видела перед собой сужающийся круг чупакабр, явно мужского пола, не обремененных лишней одеждой по причине повышенной влажности, духоты и жары.

Я и сама начинала медленно и верно отогреваться, заиндевелые конечности покалывало, подтверждая: кровь вновь побежала по венам. Волосы, превратившиеся было в звенящие сосульки, стали накрапывать водой.

Ладонь наткнулась на продолговатый предмет под слоем грязи. Оружие! – возликовало сердце.

Первый вынырнувший из тумана чешуйчатый урод принюхался и довольно осклабился:

– Шенщи-ина-а! – Инопланетянин шепелявил. Длинный раздвоенный язык и клыки мешали говорить.