– Это Лисса, я за нее поручусь, – ответил Джин.

Сторожа переглянулись, и первый, пожав плечами, посторонился.

– Отвечаешь за нее, пока Шадрехин не даст добро.

– Отвечу, – Джин подтолкнул Ашу внутрь, мимо мужчин, по длинному коридору. При звуке захлопнув-шейся за спиной двери Аша поежилась – ей становилось все беспокойней. Куда бы они ни шли, вернуться будет непросто.

Тоннель наконец вывел их на широкий балкон. Выйдя на свет, Аша остановилась как вкопанная и разинула рот.

Перед ней была огромная пещера. Широкий каменный уступ, на котором она стояла, располагался в добрых сорока локтях от пола. Справа и слева она видела далекие стены, но пространство впереди простиралось без видимого предела. На гладкой черной равнине под ней виднелись основательные постройки и между ними люди. Все это освещалось теплым желтоватым светом, очень ярким после тоннеля с факелами.

Люди под ней – и мужчины, и женщины – были тенями, почти сразу угадала Аша. Пещера гулом разносила их разговоры, смех, оживленную суету. Сбоку тянулся ряд простых домов, несколько еще строились. На просторном полу горели костры.

Все зрелище было странным, но ее взгляд привлек источник света: пульсирующее сияние исходило от толстого столба. Присмотревшись, Аша распознала в нем отрезок трубы, по которому суть непрерывным потоком перетекала от пола к потолку.

– Что, красиво? – пробормотал Джин, заметив, на что она смотрит.

Аша повернулась к нему.

– Что это?

Оглядываясь по сторонам, она едва верила своим глазам.

– Это Убежище, – с гордостью ответил Джин. – Место, где тени свободны и живут, не опасаясь угнетателей. Здесь нам нет нужды раболепствовать из страха перед блюстителями или одаренными. Здесь мы не уничижаемся. – Он указал на колонну света. – А это… как я понимаю, он питает Тол Атьян. Дает свет, обороняет, оживляет все, созданное Зодчими. И убивает всех, кроме теней. Вот почему Шадрехин выбрал это место домом.

Аша присмотрелась к оживленному движению внизу.

– Замечательно, – тихо проговорила она.

Джин одобрительно улыбнулся.

– Блюстителям это, конечно, не слишком по нраву – они думают, будто Шадрехин собирает ополчение, готовит удар. Понятно, они ошибаются, но такие, как Гил, этого не знают. Чем мы иной раз пользуемся. – Все еще ухмыляясь, он направился к лестнице и поманил Ашу за собой. – Я тебя познакомлю, все покажу. Здешний народ тебе понравится – здесь те, кто еще не утратил духа… Иными словами, не уподобился раденам этого мира, – он многозначительно повел глазами.

Аша, припомнив разговор в Толе, вздернула бровь.

– Так Раден знает про Шадрехина и не хочет иметь с ним ничего общего? И со всем этим?

– Да не он один, – с сожалением кивнул Джин. – Когда человек становится тенью… Сказать по правде, чаще всего он просто сдается. Раден и ему подобные ведут жалкую жизнь и держатся так, будто лучшего и не заслуживают. Как будто, если с ними обращаются как с ничтожествами, они ничтожества и есть. – Он холодно пожал плечами. – Так что вместо того, чтобы радоваться Убежищу, они боятся, как бы Шадрехин не настроил против нас блюстителей, не привлек внимания, не сделал жизнь еще тяжелее. Даже если они правы… Судьбы, я считаю, дело того стоит!

Лестница кончилась, и Аша в изумлении принялась оглядываться. Вид сверху не обманул: не будь она выстроена под землей, деревушка не отличалась бы от любого андаррского селения. Стучал невидимый молот – как видно, и здесь шли работы. Не все постройки были жилыми домами; в одной, похожей на школу, несколько детей внимательно слушали мужчину в потертой одежде. Обнаружилась даже непритязательная таверна.

Теперь они оказались ближе к потоку сути, и Аша, выгнув шею, убедилась, что колонна скрывается в потолке пещеры. Отсюда девушка явственно различала свивающиеся в жгуты нити силы, устремляющиеся вверх, словно выброшенные мощным толчком. Чудилось, что такой поток должен оглушительно грохотать, но суть текла совершенно беззвучно.

Опустив взгляд, Аша нахмурилась. У самого основания столба сидел, поджав под себя ноги, человек. Его лицо, скрытое низко надвинутым черным капюшоном, было обращено к проносящимся мимо струям света.

– Что он делает? – спросила она, кивнув на неподвижную фигуру.

Джин помрачнел.

– Он… не из наших, – медленно выговорил он. – Мы не знаем, кто он. Иногда сидит так целыми днями, уставившись в свет. Потом на несколько дней исчезает – порой на неделю или на месяц. Никто не замечает, как он приходит и уходит. – Джин хмуро разглядывал сидящего человека. – Шадрехин зовет его наблюдателем. Сдается мне, Шадрехину о нем известно больше других, но… – он пожал плечами.

Аша нахмурилась.

– Что же, никто с ним не заговаривал?

Джин мотнул головой.

– Никто не выживет, подойдя так близко к свету, даже тень. – Ее провожатый неловко переминался с ноги на ногу. – Лисса, кем бы – или чем бы – он ни был, держись от него подальше.

Аша кивнула и, чуть вздрогнув, оторвала взгляд от закутанной в черный плащ фигуры.

Они двинулись дальше, и вскоре тревожное зрелище скрылось за стенами добротных каменных домов.

– Новенькую привел, Джин?

Повернувшись, Аша встретила искреннюю улыбку. Заговоривший с ними человек был немного старше Джина – старший из знакомых ей теней, может быть, первый, кто не прошел испытания после подписания договора. Незнакомец протянул ей руку.

– Я Парт.

Аша пожала протянутую ладонь.

– Я… Лисса.

На сей раз она почти не запнулась на новом имени.

– Мне сегодня пришлось удерживать Лиссу, когда она с голыми руками бросилась на блюстителя, – с усмешкой поведал Парту Джин. – Я и решил, что она, пожалуй, и нас не испугается.

Парт в ответ улыбнулся закрасневшейся Аше.

– Молодец, – похвалил он и со смешком добавил: – Все же, наверное, к лучшему, что Джин тебя остановил. Ты недавно тень, да?

– Около месяца, – кивнула девушка.

Парт сочувственно улыбнулся.

– Дальше легче будет. – Он обвел руками все вокруг. – Тем более что есть кому помочь, и место, где можно от всего этого укрыться.

– Вижу, – покивала Аша. – Так вы решили здесь поселиться?

Парт посерьезнел и покачал головой.

– Особого выбора нам не дали. Видишь парнишку в зеленой блузе, в третьем ряду? – Он показал на группу учеников в школе.

Аша быстро нашла взглядом курчавого малыша не старше четырех лет и кивнула.

– Это мой сын, Сед.

Аша нахмурилась, разглядывая Седа и остальных детей. Ни у кого из них не было меток на лицах.

– Значит, это не передается по наследству? – наконец спросила она.

– Что-то нашим детям передалось, раз они могут здесь выжить, – возразил Парт. – А в остальном мы не знаем, да и никто не знает. Вот почему мы здесь. Блюстители не позволят теням воспитывать не-теней.

– Но ведь он же твой сын, – недоверчиво возмутилась Аша.

Парт безразлично пожал плечами.

– Выбирая между тенью и кем-то – кем бы он ни был, – кто не-тень, блюстители будут действовать в интересах не-тени, – сказал он. – Помни об этом, и тебе не придется так часто удивляться.

Вздохнув, он оглянулся через плечо и обратился к Джину:

– Мне надо идти помогать Фесейту, но, если у вас до ухода будет время, загляните к Шане. Может, останетесь пообедать. – Он хлопнул приятеля по плечу. – А если нет, рад был повидаться. И рад с тобой познакомиться, Лисса.

Кивнув обоим, Парт отошел.

Джин, похоже, приятельствовал с большинством обитателей Убежища: их то и дело останавливали ради дружеской болтовни. Выслушивая всё новые рассказы, Аша начинала понимать, почему эти тени спрятались под землю. Многие, как и Парт, не хотели разлучаться с детьми. Одна женщина работала в Доме рода Тел’Шан, и ей пришлось спасаться от навязчивого внимания младшего сына знатного рода. Другой лишился пальца, когда на улице на него набросился пьяный солдат; после этого тень мигом лишился работы и не мог найти другого места. Кое-кто бежал от вечной ненависти горожан, искал общества своих.