-Ладно, давай, - согласилась Клавдия, - что ты хочешь знать?
Не ожидавшая такого поворота дел, цыганка несколько стушевалась. Она привыкла гадать сама, но вот, чтобы гадали ей, это будет впервые. Конечно, если не считать бабушки, которая вырастила девочку и научила всем премудростям цыганского дела. Мать её пропала, когда Раде было лет пять или около этого. Они с матерью отправились в Москву в надежде как-то прокормиться. Там, где они жили, стало совсем худо. Мать никогда не говорила, кто был её отцом, а девочка ещё была мала, чтобы понимать, у каждого ребёнка должен обязательно быть отец. Им всё же удалось добраться до большого города, и первое время дела шли вроде неплохо. Матушка сняла угол у старухи. Вот там-то они и устроились. С раннего утра Иза, так звали её мать, уходила «работать» и возвращалась ближе к вечеру, но всегда приносила дочери что-нибудь вкусное, будь то пряник или конфета. Так продолжалось несколько месяцев, но однажды цыганка не вернулась вечером, не вернулась она и на следующий день. Девочка ждала свою мать. Пошла неделя. Старуха, у которой они жили, прикармливала девочку, но, когда стало ясно, что её мать не вернётся, выгнала. Рада медленно брела по улицам города, не зная, куда идти, пока не оказалась на вокзале. Забившись в угол зала ожидания, наполненного народом, она смотрела на всех проходящих мимо, надеясь увидеть свою матушку, но чуда не случилось. Вскоре она совсем ослабла и наверняка умерла от голода, если бы в один из дней над ней не склонилось лицо старухи, закутанное в цветастый платок.
-Мама, - прошептала девочка и потеряла сознание, тогда она не поняла, кто это был, ей, едва живой, показалось, что Иза пришла за ней.
Сколько времени минуло, Рада не знала, но когда очнулась, обнаружила себя в постели. В комнате суетилась какая-то женщина.
-Пить, - тихо попросила девочка.
К ней подошла та самая старуха, которую она приняла за свою мать, и протянула кружку с водой.
Вот так она и попала к одинокой цыганке, все близкие которой погибли во время гражданской войны. Рада стала звать женщину бабушкой и всем сердцем привязалась к ней. Старушка также души не чаяла в девочке. Теперь она была не одна, у неё появился смысл в жизни. Ведь тогда на вокзале, она хотела броситься под поезд, настолько одинокой чувствовала себя, а, увидев девчушку, решила, что ради неё стоит ещё пожить. Девочка росла, перенимая все премудрости цыганской жизни, пока бабушка не умерла. Рада снова осталась одна. Правда у неё было место, куда всегда можно вернуться, да и гадание приносило неплохой доход. Всё бы ничего, но повадился к ней ходить один милицейский начальник, предлагая выйти замуж. Раде он был не люб, и она сказала решительное нет. Тогда милиционер решил ссильничать цыганку. Ей чудом удалось избежать позора и вот она здесь, на вокзале, старается уехать куда подальше, лишь бы вновь не встретиться со своим несостоявшимся мужем. Теперь появились две тётки с требованием дать им карты. Как же, дать, эта колода принадлежала её любимой бабуле, и она ни за что не расстанется с ними. Впрочем, а что она теряет? Пусть докажут, что бабушкины карты достойны их. Если раскроют тайны прошлого, тогда одолжит им колоду на время. Честно говоря, Рада не верила, что те смогут что-то сказать.
-Держите, - девушка протянула карты, завёрнутые в бархатную тряпицу, - расскажите всё обо мне, а там я и решу, как быть. Дать ли вам карты или нет. Будьте с ними осторожней, это память о моей бабушке.
Клавдия бережно приняла свёрток и так же бережно достала карты.
-Вот это да! – воскликнула она, - давненько ничего подобного не держала в руках. Им лет сто, если не больше.
Рада пожала плечами, она действительно не знала, сколько картам лет, но, увидев, как бережно обращается с ними незнакомка, прониклась к ней уважением. Подвинувшись, освободила Клавдии место, достала чистую тряпицу и расстелила на полу.
-Можно начинать.
Клавдия разложила карты и, взглянув на них, произнесла то, чего Рада никак не могла предположить:
-Иза.
Цыганка была потрясена до глубины души, но ничем не выдала себя.
-Ну и что, что Иза. Кто она такая эта Иза?
-Не ерепенься. Разве можно с таким пренебрежением говорить о своей матери.
Рада была готова провалиться сквозь землю. Так давно она не слышала этого имени и вдруг, на тебе, оно прозвучало из уст простой русской женщины. Откуда она узнала?
-Скажи, что тебе известно о ней, о моей матери?
-Тебе было пять лет, когда вы с ней приехали в Москву и поселились на окраине у одной старухи. Мать твоя промышляла гаданием, но однажды не вернулась домой. Ты ждала её неделю, потом хозяйка выгнала тебя и ты оказалась на вокзале. Тебя приютила Ада, ставшая ближе всех на свете, но её уже нет в живых. Ты же сама чудом избежала надругательства над своей девичьей честью и вот решила бежать от позора куда подальше, а мать твоя жива и ищет тебя.
Глаза Рады наполнились слезами. Жива! Не может быть! Ищет её! Как долго она ждала вестей о матушке и вот теперь, наконец, забрезжила надежда на встречу. Вот так просто узнать то, о чём мечтала каждый день. Между тем Клавдия продолжила:
-Подожди это ещё не всё, Иза совсем близко. Она в Москве. Тебе надо ехать туда.
-Но как? Вот уже вторые сутки я на вокзале, и мимо идут только военные эшелоны и то не в сторону Москвы. Вон, смотри, ещё один прошёл и так каждый час.
-Ты помогла нам – Клавдия решила успокоить девушку, - мы постараемся помочь тебе. Извини, но тебе следует переодеться. Твоё платье слишком заметно. Есть у тебя другое?
-Да, но нужно вернуться домой.
-Тогда пошли. По дороге расскажешь, что это за город и как близко фронт.
Рада поднялась, подхватила свои нехитрые пожитки и все вышли на улицу.
-Здесь недалеко. Идти минут пятнадцать. Только бы не встретиться с ним.
-Ты имеешь в виду твоего несостоявшегося жениха?
-Его самого.
-Если что, мы поможем. Давай, веди.
Действительно, как и сказала Рада, путь занял немного времени и вскоре путники оказались перед неказистым домом в три окошка по фасаду.
Девушка пригласила всех внутрь, извинившись, что холодно, ведь она ушла отсюда двое суток назад и печь не топлена. В доме оказалось две комнаты, обставленные просто и без затей. Вдоль стен расположились скамейки, посредине стол, у двери притулился сундук, большую часть занимала печь, за занавеской находилось некое подобие кухни. Рада прошла в горницу и минут через пять вернулась, переодевшись в обычное неприметное платье.
-Теперь лучше, - отметила Клавдия, - но вот шаль также стоит снять, - и, подхватив с сундука простой незамысловатый платок в серую клетку, протянула его девушке, - надень это. Поверь, лучше не выделяться, а теперь на выход.
Не успела Клавдия договорить, как распахнулась дверь, и на пороге показался мужчина в милицейской форме.
-Собрались куда-то? Впрочем, вы двое можете идти, а ты, Радка, останься. Мы не договорили, - рука мужчины потянулась к кобуре.
Девушка испуганно отшатнулась. Милиционер же, достав пистолет, махнул рукой Клавдии и Александре, чтобы те выметались. Пятясь, они прошли за дверь, но не закрыли её. Незваный гость повернулся к ним спиной. Александра, заметив в сенях охапку дров, схватило полено и, переступив порог, ударила мужчину по голове. Тот в удивлении развернулся, попытался нажать на курок, но, пошатнувшись, упал на пол, выронив оружие.
-Вы что, убили его? – испугалась Рада.
-Надеюсь, нет. Полежит, полежит, да очухается, - ответила Клавдия, подбирая пистолет, - думаю, оружие может пригодиться, а теперь поспешим, пока он не пришёл в себя.
Женщины торопливо покинули дом. Клавдия рассказала Раде, где они оставили своих спутников. Девушка сказала, что знает близкий путь и теперь потребуется гораздо меньше времени на дорогу. Они решили взять цыганку с собой, какой-никакой источник сведений. Она сможет рассказать о городе и о том, что тут происходит, а это лучше всего узнать из первых рук. Задумавшись, женщины едва не попали в ловушку: в одном месте им следовало перейти через дорогу, но тут послышался шум машин. Спрятавшись за углом двухэтажного кирпичного дома, они увидели колонну немецких солдат, впереди которой шло несколько грузовиков. Вовремя они ушли с вокзала. По всей видимости, немцы направлялись именно туда. Пропустив колонну, перешли на другую сторону, и Рада повела всех к видневшемуся неподалёку лесу. Там дожидались Николай, Борис, Карл и Кэтрин. Теперь к их компании прибавится и Рада. Когда до места встречи осталось совсем чуть-чуть, Клавдия попросила своих спутниц подождать, а сама отправилась предупредить о новом попутчике. Вернувшись, сообщила, что их заждались. Николай никак не мог предположить, что вылазка окажется столь продолжительной. Рада рассказала о том, что знала, а Клавдия добавила, что немецкие солдаты как раз вошли в город. Так что теперь туда не сунуться. Борис поинтересовался у цыганки, нет ли объездной дороги. Та кивнула, подумала и сказала, что знает, но часть пути придётся проделать пешком. Дорога шла через лес и кое-где проехать, вероятно, будет невозможно. Мужчины поинтересовались, как долго придётся добираться до Москвы. Рада ответила, около семидесяти-восьмидесяти километров и это, если скостить путь. На этот раз в кабине разместились Борис и цыганка, остальные – в кузове. Карл по большей части молчал, лишь изредка перекинулся парой фраз с Кэтрин. Та его успокаивала, заверив, что ничего плохого с ними не случится, а в случае чего, она знает, что делать.
