Молнию Окелло пропустил, не ожидая подобного подвоха от меня. Она врезалась ему прямо грудную клетку, подпалив плащ и отправив бывшего старосту в бессознательное состояние. Серебристая, в отличие от синей, отбирала лишь сознание, а не жизнь, значит, Окелло скоро придёт в себя. Его друзья-товарищи от обиды за своего лидера стали палить в нас первыми пришедшими на ум заклинаниями. Лер, успев сориентироваться, повалил нас с Милой за скамью за мгновение до того, как одно из заклинаний разнесло стол в щепки. Меткостью друзья Окелло не отличались – они стреляли магией направо и налево, особо не прицеливаясь. В зоне разрушений оказались скамья, на которой сидели маги из ратуши, отчего оба упали на пол, деревянная стойка и даже столб посреди харчевни, подпиравший крышу. Столб загорелся, и огонь, пожалуй, добрался бы до крыши, если бы взрослые маги не сориентировались и вовремя не погасили пламя. Они же блокировали щитами заклинания и мальчишек-адептов. Помещение сразу наполнилось дымом, послышался визг. Я даже не сразу сообразила, откуда он доносится, но после поняла – кричал дородный селянин, попавший с праздника жизни в центр магических разборок. Хозяин, поспешно скрывшийся за дверью кухни, отправил магического вестника в университет. Спустя какие-то пять минут, пока маги пытались навести в харчевне порядок, из университета явился сам преподаватель Рего, заведующий учебной частью, в обязанности которого входил «отлов» шалопаев-адептов в городских заведениях. «Вот попали!» – мелькнула мысль, когда в проёме снесённой ударной волной двери, среди дыма, пронизанного солнечными лучами, появилась высокая и могучая фигура безжалостного карателя всех адептов – нарушителей городского спокойствия.

Одним эффектным заклинанием очистив помещение от дыма и вернув нам возможность лицезреть учинённый беспорядок, господин Рего рявкнул на всю харчевню:

– Кто зачинщик?

Не давая Леру или Миле возможности принять вину на себя, я выползла из-за скамьи и пропищала: «Я, господин Рего».

– Адептка Лилея ди Эджелина Орсано! Да как вы могли? Вы ученица направления «Придворная магия»!

При этих словах маги из ратуши удивлённо переглянулись, посмотрев на меня с уважением.

– Вы понимаете, что совершение беспорядков в городе и нанесение вреда имуществу почтенного горожанина влекут за собой серьёзные наказания, вплоть до отчисления с выбранного вами направления?

Я повинно опустила голову, заметив, каким торжеством загорелись глаза уже очнувшегося и восседающего на полу Окелло. Так бы и придушила мерзкого бородавочника.

– Ваше счастье, адептка ди Орсано, что количество учеников, прошедших отбор на направление, очень мало. Мы не можем размениваться ни одним начинающим магом, неизвестно, сколько вас дойдёт до конца курса, однако заслуженное наказание вы понесёте. Подойдите и протяните руку – я считаю события, повлёкшие за собой разрушения в этой многострадальной харчевне.

Я со вздохом подошла к господину Рего и протянула ему руку. Коснувшись моей кисти, преподаватель на мгновение прикрыл глаза. Лёгкий разряд пробежал по телу, и Рего, подняв голову, мрачно осмотрел нас. За его спиной я заметила движение: дружки Окелло медленно пробирались к дверному проёму.

– Стоять! – прогремел на всю харчевню голос преподавателя. Я, находившаяся к нему ближе всех, даже подпрыгнула от неожиданности.

– Куда подались, господа адепты?

– Мы просто воздуха глотнуть, – замялись неудачливые беглецы.

– Властью начальника университетского отделения по контролю над неуставной магией адептов, принёсшей разрушения и ущерб мирным горожанам (это сколько уже студентов учинило разрушения в городе, раз создали целое отделение?!), от имени ректора нашего заведения определяю вам наказания. Адептка ди Орсано и адепты ван Корко и ван Шолль, прибегшие к использованию заклинаний, причинивших вред собственности господина владельца харчевни, понесут наказание, коим послужит приведение харчевни в порядок и возмещение материального вреда. Адепты ван Савэс, ван Хольстейн и Энтеро обязуются покрыть моральный ущерб, понесённый почтенным господином владельцем харчевни и безвинно пострадавшими посетителями сего заведения. Иными словами, с этого дня, господа адепты, в свободное от занятий время в течение всего месяца вы будете заниматься уборкой данного заведения. Господа ван Корко и ван Шолль должны восстановить уничтоженные дверь и предметы мебели. На вас, ди Орсано и ван Савэс, уборка за клиентами. Ван Хольстейн и Энтеро будут мыть посуду. Думаю, это отучит вас, господа, бросаться друг в друга опасными заклинаниями или оскорблять товарищей по учёбе. Умейте отвечать за свои деяния! Всего доброго.

Ван Рего повернулся и гордо удалился, а мы остались. Вот так пообедали, ничего не скажешь!

– Я предлагаю вам, как первым применившим магию, отработать повинность самим, – прогнусавил Окелло.

– Ты не в курсе, Окенелло, – ответил Лер, – что решения ван Рего не обсуждаются? Ни ты, ни я не сможем обойти их или нарушить. Раз он сказал отрабатывать, то придётся отрабатывать. Единственное, что мы можем, – это разделить повинность пополам: полмесяца – вы трое, полмесяца – мы.

– Чтобы я чинил мебель или мыл посуду за посетителями какой-то харчевни?! – взвыл Окелло.

– Тогда будем работать вместе, – рассудительно заметила Мила.

– Работать с вами и вон с той? – указав на меня, надменно вымолвил Окелло.

– Может, тогда предложишь свой вариант? – не удержалась я.

– Да лучше я полмесяца полы подметать буду, чем месяц здесь с вами горбатиться! Всё, парни, идём отсюда, не могу больше видеть этих простолюдинов!

Как всегда, Окелло хватил через край. Из нас троих мы с Лером действительно не относились к аристократии, но семья Милы отличалась благородным происхождением, сама же девушка была магом в четвёртом поколении. Однако я не успела высказать своё возмущение, так как бывший староста с дружками уже исчез за дверным проёмом, а нам пришлось приниматься за наведение порядка в заведении. Всё же мерзопакостный гад, но и я хороша: подставила друзей под удар.

С понедельника начались мои ученические будни, перемежаемые ежевечерней отработкой в харчевне. Около двенадцати ночи мы с Милой добирались до своих постелей и засыпали, едва касались головой подушки. Умница Лер добросовестно строгал новую дверь, оставив столы и стойку Корко и Шоллю. Мне приходилось ужасно тяжело! Мила лишь изучала теорию на своём новом направлении визажистской магии, а я, помимо изматывающей практики, корпела над учебниками и пыталась усвоить не только новые заклинания, но и все нюансы дворцового этикета, преподававшегося теперь в мельчайших подробностях. Магическая иерархия изучалась нами не менее досконально. Приходилось зазубривать имена всех членов известных магических родов, потрудившихся на благо королевства, а также всех сиятельных особ, занимающих видные посты при нынешнем короле. По вечерам мне уже не удавалось повторять материал, как раньше, но я полагалась на то, что сделаю это после окончания отработки. Время летело быстро, и наконец с тяжёлой повинностью было покончено. Для меня две недели тянулись как два месяца – так сильно я устала от работы, совмещённой с учёбой, и от постоянного недосыпа. Снова появились свободные часы по вечерам, и я стала пропадать в библиотеке и тренировочных залах. Мила приступила к практическим занятиям на основе уже пройденной теории. Она постоянно пыталась сотворить нечто красивое, но жаловалась, что над собой такие эксперименты не удаются и ей позарез необходима модель для практических занятий. Совет потренироваться на фантомах её не устроил: якобы фантомы предназначены для боевых заклинаний, а не для создания прекраснейшего образа. Пришлось, скрепя сердце, согласиться на её уговоры и послужить подопытным кроликом.

Многие эксперименты новоиспечённого мага-визажиста заканчивались весьма плачевно. Самым первым испытанием для моей выдержки стало заклинание роста волос. В тот вечер подруга прилетела с занятий, щебеча о новом потрясающем заклинании для получения роскошнейших волос, и уговорила меня спокойно посидеть минут пять, пока не произнесёт формулу. Мила уверяла, что я буду в полном восторге. Длинные волосы я никогда не любила: слишком много суеты и хлопот, а потому носила причёску чуть выше лопаток, но подруга заверила, что заклинание действует только один день. Я послушно присела на стул, подставив свою не слишком богатую шевелюру под руки неопытной визажистки. Мила начала торжественно произносить заклинание. Я почувствовала подвох только тогда, когда подруга в какой-то момент запнулась, а после быстро протараторила магические слова до конца.