Каникулы не привнесли в моё унылое существование ничего нового. Я держалась подальше от главного дома и общалась только с Эби и Томасом, восстанавливалась после болезни, занималась шитьём, чтобы хоть как-то развлечься. Несколько раз вышла прогуляться в город, прошлась по чистым улочкам, посмотрела на вывески новых магазинов, зашла даже в книжную лавку и, не знаю зачем, купила подержанную брошюру по иерархии магических родов нашего королевства. В городе за год моего отсутствия мало что изменилось. Горожане всё так же занимались каждый своим делом: хозяйки спешили по утрам на городской рынок за продуктами, малыши играли на улице под присмотром мамаш, дети постарше отправлялись на уроки к мастерам, мужчины торопились на службу. На полях за городом с утра пораньше трудились крестьяне, желая по осени снять богатый урожай. Никакой магии, ничего необычного, всё как всегда. Даже в городском храме, в котором совершались подношения небесам, а также возносились молитвы местным божествам, не использовались чары. Отношение ко мне тоже мало изменилось: всё так же здоровались сквозь зубы – а как ещё здороваться с незаконнорождённой, позорящей этот чистый городок своим присутствием? Были, правда, и те, кто считал, что я добилась успеха, поступив в магический университет, и даже вежливо осведомлялись о моем здоровье. Мне мечталось порой, как в будущем я потрясу этот сонный городок своими великими деяниями, но пока ничего потрясающего я не совершила, а потому просто бродила по улицам, привычно опуская голову вниз и рассматривая выбоины в старой мостовой.

В страхе перед приближением учебного года я каждый день пыталась загнать поглубже свою тоску. Я боялась вновь встретиться с Альтаром, но к тому, как всё в итоге повернулось, оказалась совершенно не готова.

Настал день отъезда. Томас – неизвестно каким образом – убедил тётю Пенелопу, что будет лучше, если он сам отвезёт меня в университет на нашей простой, но удобной магической повозке. Кажется, он запугал тётку тем, что я могу снова заболеть в дороге, если поеду обычным транспортом. Слава святым небесам, о настоящей причине моей болезни никто не догадывался. Томас пытался расспросить, но я ответила, что всё из-за нервов и проверки, проведённой новым ректором. Милый старый дворецкий за два дня доставил меня в университет и помог отнести вещи в комнату. У меня за это лето прибавилось комплектов нижнего белья, которые я привезла с собой. Ну не оставлять же их в старой сторожке. Попрощавшись с другом и помахав ему вслед, я отправилась перекусить в столовую и встретила там счастливую Милу. Подруга кинулась обниматься. Она всё тормошила меня и расспрашивала, как прошли каникулы. Рассказывать было нечего, поэтому я с удовольствием послушала подробную историю об их с Лером встречах, а попутно и про то, какой Лер чудесный, заботливый и внимательный.

– А ты знаешь новость?

У меня от предчувствия быстрее забилось сердце.

– Какую новость? – нерешительно спросила я.

– Альтар, пока шли каникулы, навёл тут порядок. Сейчас добавились новые занятия и предметы, даже целое направление появилось – «Придворная магия». Но главное, он сам уехал, а на своё место определил нового ректора, да не простого, а одного из придворных магов, так что скучать нам не придётся. А ещё…

Дальше я плохо слышала, о чём говорила Мила. Альтар уехал, уехал! Это ведь хорошо. Я не встречусь с ним больше. Отчего же мне так больно? Он уехал. Всё! Я его не увижу, никогда не увижу! Мы с ним люди из разных миров, он – с самой верхушки социальной лестницы, а я стою у её подножия. Ну почему, почему я не могу заставить своё сердце обрадоваться этой новости? Теперь он не будет маячить передо мной постоянным искушением. День за днём боль будет притупляться, и я забуду его в конце концов. Да, я должна убедить себя в этой мысли. Я свободна от его присутствия и могу продолжить обучение. Я ведь просто счастливица! Но… почему мне так тоскливо?

Первый день ознаменовался знакомством с новым ректором. Это был настоящий седобородый маг, по такому сразу видно: заколдует и глазом не моргнёт. Высокий, я бы даже сказала, огромный, ну просто Маг с большой буквы. Глаза у него были какие-то пронзительные, наверное чтобы с первого взгляда распознавать шпионов при дворе. Такой, пожалуй, и правда справится с ордой неугомонных школяров.

– Господа адепты, я представлюсь: Агнет эль Колин, можете обращаться ко мне «господин ректор».

– Рангом пониже Альтара, у того приставка «дар», – шепнула мне на ухо Мила.

– В учебной системе произошли большие изменения. Вас распределят по группам согласно способностям. Все вы знаете, что в нашем королевстве строго соблюдается магическая иерархия, однако людей с сильными магическими способностями не так уж много, потому королю выгодно воспитывать будущее поколение достойных магов, которое в дальнейшем составит основу королевской власти. Особо выделю, что появилось новое направление – «Придворная магия». Это направление только для сильных магов, но попробовать попасть туда могут все желающие. Отбор будет жёстким, часть прошедших его адептов может отсеяться в начале тренировок. Попавшие сюда будут иметь возможность работать при дворе. Это великая честь и большая ответственность. У вас не будет времени устраивать личную жизнь, если вы выберете это направление. Вы должны будете выкладываться по полной, развивая и совершенствуя собственный дар.

Работа при дворе! Это значит, что я могла бы работать во дворце, быть там, где Альтар. Нет, нет, какой Альтар? Про него надо забыть! Разве только одним глазком увижу где-нибудь на дворцовом приёме. Однако какие возможности даёт такая работа! Мамочка и дядя очень гордились бы мной, займи я подобное положение. Больше никто не посмел бы кинуть в лицо уничижительное «плебейка», никто не стал бы оскорблять или смеяться надо мной. Я хочу попасть на это направление!

– Сейчас вы отправитесь по кабинетам, и там преподаватели проведут анализ ваших магических данных. Список самых сильных адептов, которые получат шанс поступить на придворную магию, вывесят в главном холле. А теперь вперёд, господа.

Все мы выстроились перед кабинетами, в которых проходил отбор студентов на разные направления. Я ужасно нервничала. Мало кто из адептов имел представление о силе своего дара. Полукровки по определению относились к слабым магам, но попадались среди них и очень одарённые. По слухам, всё зависело от качества крови. Другими словами, при крайне редко встречаемой генетической совместимости мага-мужчины и обычной женщины (только так получались полукровки – женщины-маги не могли передать свои способности ребёнку, рождённому от обычного мужчины) на свет появлялся магически одарённый младенец. Если в первые годы его жизни кровь отца подавляла кровь матери, то ребёнок мог стать очень сильным магом. Ещё одним условием служило наличие в фамильном древе отца не менее пяти пар предков, которые были магами. Случаи с предками не являлись такой уж редкостью. В старые времена браки между магами и немагами вообще были запрещены, даже теперь такое случалось крайне редко. Человеку с детства закладывалась в голову мысль о важности сохранения чистоты крови, развития и усиления дара и ещё много подобной ерунды. Вот благодаря вышеперечисленным причинам полукровки редко обладали сильными способностями, но вдруг я окажусь исключением? Мама говорила, что отец был очень одарённым магом, хотя любовь могла её ослепить.

Пока подошла моя очередь входить в кабинет, я вконец извелась. Мила, стоявшая рядом, совсем не нервничала, для неё было не принципиально, на какое направление идти. Распределяли только тех адептов, которые поступили в университет в этом году, и адептов-второкурсников, так как на первом курсе мы изучали теорию и даже не приступали к магическим тренировкам. Все остальные заканчивали направление «Магия общего профиля». Наше учебное заведение потому и называлось Университетом общей магии, что мы пополняли ряды тех, кто практиковал в небольших и средних городах. Поступая на службу, год проходили специализацию, а после либо становились строителями или предсказателями, либо занимались починкой магических предметов. В общем, специализаций было много. Наверное, королю позарез нужны сильные маги, раз было создано целое направление и проведена реформа в нашем довольно захолустном университете.