Артур свернул с людного проспекта в парк. Здесь была тишина. Все осталось там, как говорится, за кадром. Суета рабочего дня, бесконечные звонки, секретарша в сексуально призывном прикиде, пустые замечания шефа, беспомощность подчиненных. Нет, вообще-то он зря так, они там все ничего, и шеф, толковейший мужик, всегда подставит плечо, и секретарша деловая и исполнительная всегда на месте, но нужно время от времени от всего этого отдыхать. Вот он и отдыхал. Отпустил машину и шел пешком через парк.

Смеркалось. В вечернее время парк считался опасным местом. Вероника не раз его предостерегала: "А вдруг на тебя кто-нибудь нападет. По одежде вычислят. Ну что ты улыбаешься?". Ага, сейчас вычислят, нападут и выпотрошат. Один раз, правда, напали, человек шесть. Слабаки. Крепко им досталось. Не зря он считался мастером трансформа.

В трех шагах от Артура кусты с треском раздвинулись, и на аллею шлепнулся человек. Он бодренько вскочил на ноги, отряхнулся и превратился в богатырского сложения мужчину средних лет.

– Какие-то проблемы? – дружелюбно спросил Артур.

Незнакомец вздрогнул и попятился. Вид у него был крайне испуганный. Кто же напугал эдакого здоровяка? Даже интересно.

– На вас напали?

– Что? … Напали? – он озирался по сторонам, – а ты? За мной, да?

Рука незнакомца скользнула в карман. Всего можно ожидать. Артур переключился на трансформ. Теперь свалить его мог, разве что выстрел в упор из атомной пушки.

– Фу ты, испугал. Нервы стали никуда, натянуты, как струны, – он вынул пустую руку из кармана, – я вижу, юноша, ты трансформер. К сожалению, не спасает.

– От чего? От пьянства?

– Шутник, – он криво усмехнулся, – поможешь мне? Генри.

Он подал Артуру руку. Рука ощутимо дрожала мелкой дрожью. Алкоголик. Белая горячка.

– Я вызову машину.

– Марка? – отрывисто спросил Генри.

– Фантом30-аэро.

– В фантом нельзя. Впрочем, давай, только быстро и чтобы через 10 минут …

Фантом уже возник перед ними. Открыл дверцу, дыша прохладой кондиционера. Генри бесцеремонно первым залез в машину, внимательно осмотрел все углы, довольно хмыкнул.

– Куда?

– Дай я поведу.

Артур молча пожал плечами и подвинулся. Фантом полностью автономен. Сказать вслух адрес или подумать, если умеешь, и все. Но Генри включил ручное управление. Артур даже не знал, что это возможно, да и не безопасно. Человеческая реакция может оказаться слишком медленной. Но Генри оказался ассом, куда только делась дрожь в руках. С ума сойти, с какой скоростью мелькали картинки на мониторе. Артур нащупал в бардачке психотропный пистолет, на всякий случай.

– Такая скорость… Вы человек?

– Что? … Ах, да., человек. Только прошел подготовку. Не бойтесь, не обижу. И оружие тебе не поможет … если что… Всё, вылезаем, быстро. Этой машиной теперь пользоваться опасно.

В руке Генри что-то сверкнуло, и машина, вспыхнув, превратилась в груду обгоревшего металла. Психотропный пистолет звучно взорвался в бардачке, выбросив вверх голубой факел, и все стихло.

– Что вы сделали?

– Это для твоего же блага. Они не могли … впрочем не важно. Вот моя визитная карточка, тебе все компенсируют без всякой страховки. В страховую компанию обращаться не следует.

– Почему?

– Потом, – бросил Генри через плечо и во мгновенье ока исчез.

Куда это его занесло? Кругом заводские корпуса, какой-то индустриальный район. К горлу подступила тошнота, и его вырвало прямо на асфальт.

– Кажется, все прошло гладко, – прозвучал за спиной звонкий детский голосок.

Рядом стояла хорошенькая девочка в летнем платьице и легких плетеных сандалиях. Она разглядывала то, что осталось от машины. Две косички очаровательно торчали в разные стороны. Ей было лет семь, не больше. Девочка спокойно взглянула на Артура.

– Психотроп достал при взрыве. Ничего, скоро пройдет. Вызывай такси.

Артур машинально набрал номер секретарши.

– Только не через Ли.

– Какую Ли?

– Линду, твою секретаршу.

Он действительно иногда называл ее Ли, но об этом не знала даже Вероника. Девочка предусмотрительно встала так, чтобы ее не было видно в мониторе.

– Артур, что случилось? На вас лица нет.

– Да, так … – он взглянул на девочку, та приложила палец к губам, – ничего, все в порядке. Я прогуливаюсь.

– По индустриальному району? Впрочем, ладно. Слушаю, сэр.

– Как дела с подготовкой презентации?

– Хорошо. Все носятся как лошади. Завтра увидите. Вам прислать машину?

– Не надо – сказал Артур, увидев, что девочка отрицательно покачала головой.

– Тогда, пока.

– Пока.

– Вызывай машину городской службы. Нет, лучше я сама.

Он в сумерках не видел, что она сделала, но через секунду машина уже стояла с гостеприимно открытой дверцей.

– Звони жене.

– Зачем? – поведение девочки начало его раздражать.

– Ты всегда звонишь ей, когда возвращаешься домой.

Это была сущая правда.

– Ники, я еду домой.

– Чудесно, милый. Я приготовила ужин. Давай скорей, а то дети уже барабанят ложками по столу, но без тебя не начинают.

– Генри не звони. Отдай мне его визитку на всякий случай, – сказала девочка после того, как он повесил трубку.

Она бросила визитку на раскаленную груду железа. Бумажка сразу почернела и вспыхнула.

– Обещаю компенсировать тебе все убытки. Я сама тебя найду, – сказала она, отвечая на его немой вопрос, когда он уже садился в машину.

Артур назвал адрес и расслабился, откинувшись на спинку кресла. Его уже почти не мутило. Какая-то нелепость. Сначала Генри, потом этот ребенок с замашками младшего менеджера. Звони жене. Компенсирую тебе все убытки. Сама тебя найду. И называет его на ты как родного дядю. Откуда она такая шустрая взялась?

Дома было уютно. Вероника встретила его в прихожей, помогла снять пиджак. Ее ласковые губы нежно коснулись его щеки.

– Бегом мыть руки и за стол. Живо, живо! – Ники легонько шлепнула его вдогонку.

Утром Вероника, как всегда, полусонная собрала и отправила Саймона и Киру в школу и, как всегда, велела Саймону, как старшему, заботится о сестре. И они с Ники сели завтракать. Все было как всегда до того момента, пока не прогремел взрыв. Артур в это время сидел за столом лицом к окну и хорошо видел, как за окном вдруг возникло пламя. Рамы взорвались, осыпая комнату осколками стекол, огонь рванулся внутрь, сметая мебель, и наступила темнота. Он лежал ничком, разглядывая усыпанный стеклами паркет. Кто-то перевернул его на спину. Это была девочка, та самая. Теперь при свете дня он увидел, что у нее ярко зеленые очень красивые глаза. Он была в том же летнем платьице. Две косички мило торчали в обе стороны.

– Ожил? Вставай, у тебя осталось еще четыре жизни.

– Какие четыре жизни?!

Но она уже повернулась к тому, кто возвышался у ее за спиной. Артур поднял голову и, хотя на фоне оконного проема не мог разглядеть лица, узнал богатырскую фигуру Генри. У ног Генри лежала Ники, устремив в потолок немигающие глаза. Он подполз к ней, опираясь на правую руку. Левая рука почему-то не работала.

– Ники, вставай. Ну же, милая, очнись.

Он тормошил ее, делал ей искусственное дыхание. Бесполезно. Он не хотел, не мог поверить, что Вероника умерла. А он уцелел. Все было так нелепо. Артур слышал, как девочка говорила о чем-то с Генри, но не разбирал слов.

– Она мертва. Тут уже ничего не изменишь. Поднимайся, Арт. Давай помогу. О боже, как я сразу не заметила. Потерпи немного, я сейчас.

Она осмотрела его левую руку, вернее окровавленные лохмотья, которые от нее остались, и снова повернулась к Генри, а Артур тупо смотрел, как эта пигалица пререкается с великаном. И лишь одна мысль стучала в висках, – дети в школе, значит, они живы, если взрыв не накрыл весь квартал.

– Это ты, би, нарушил правила, а не я. И не надо мне вешать лапшу на уши. Какой ты Генри? Ты на себя в зеркало смотрел? И не смей трогать Артура. Это Европа, моя территория. Здесь я тебе этого не прощу. Сначала ты погнал Генри к Артуру. А внедрившись в Генри и вовсе решил лишить его жизней.