Тут папа хитро мне подмигнул, а я закатила глаза. Ну все, мать сейчас пойдет в разнос.

– Кстати, про женихов. Твой малахольный Валера не хочет забрать свои удочки? – ехидно поддела меня она, – Мы с папой ездили в город за удобрениями, и я его на рынке с какой-то Мессалиной видела. Неужто канцер дал ремиссию?

Тут надо пояснить, что Валера как раз и был моим последним бойфрендом. Теперь уже с пометкой «экс». Продержался он не в пример другим – целых полгода. Когда я наконец поняла, что он – герой не моего романа, Валера уже успел перевезти свои вещи в мою квартиру, поэтому я стала много работать и реже бывать дома. Работал он следователем в местном отделении милиции и был приставуч и придирчив до крайности. Если в его работе такие личные качества, возможно, и приветствовались, то в быту они делали его просто невыносимым занудой. Кстати, на его работе мы и познакомились, когда у Машки, в один из её приездов ко мне в гости, украли телефон (говорю же, Маня – человек-косяк). Правда, потом выяснилось, что она просто забыла его в маршрутке, но дело уже успели завести. Я проявила бдительность и сразу же обратилась в милицию. Повторяю, Валера был чрезвычайно въедливым типом, и к тому времени, как водитель маршрутки обнаружил Машкин телефон под сидением и позвонил с намерением его вернуть, благородный рыцарь в погонах по Машкиной наводке уже вышел на злоумышленника. Точнее, на показавшуюся ей подозрительной бабку со стеклянным глазом, которая сидела рядом с нами всю дорогу. Короче, история вышла скверная, бабка грозилась проклясть меня, Машку и Валеру, но дело удалось замять, потому что на квартире у бабки обнаружились буйные заросли конопли. За поимку злостной нарушительницы порядка Валера премировал меня походом в ресторан (Машка к тому времени уже уехала), после чего задержался в моей жизни на целых 12 месяцев. Телефоны в моей семье больше никто не терял, Валера мне надоел хуже горькой редьки, потому я прозрачно намекнула, что не худо бы и честь знать. Мой сердечный друг обозвал меня жадной хищницей, которая хочет себе миллионера, потом заявил, что я развратница, раз меня не устраивает его средний, но достойный размер. А потом ещё и пришел к выводу, что сама я не так уж и хороша. Напившись в тот вечер, он даже попытался всплакнуть и намекнул, что у него рак. И посему, скоро он покинет сей бренный мир. Я была неумолима, поэтому Валере пришлось собрать вещички и вернуться к маме. Было это три года назад, после чего жизнь Валеры, насколько мне известно, была чрезвычайно насыщена женщинами всех мастей и возрастов.

То, что он жив-здоров до сих пор, не вызывало сомнения, раз уж мы с ним жили в одном районе и частенько виделись. Спустя год после расставания я даже поздравила его с прошедшим днём рождения. После этого мы снова стали приятельствовать и даже частенько пили вместе пиво. Оказалось, как друг Валера вполне себе ничего. Конечно, иногда он занудничал и жаловался мне на всех женщин мира, но зато его весёлые истории про жизнь замечательных людей нашего района (бомжей и алкашей) под пиво заходили просто на ура. Сейчас Валера проживал у какой-то очередной девицы с экзотическим именем Лаура. И то, что мамуля назвала ее Мессалиной, подтверждало мои худшие опасения. Не сегодня-завтра Лаура, в простонародье именуемая не иначе как Лариска, его бросит и утешать его придется мне. Может попытаться свести его с Маней? А что, это же благодаря ей мы познакомились. Может Купидон просто слегка промазал и, на самом деле, судьба Валерки сидела чуть левее… Хотя нет, сестрице такое счастье не упало. Да и с её характером… Она же его просто в клочья порвёт, а Валерка мне все-таки тоже не чужой. Пока я размышляла о судьбе несчастного Валерки, папа потрусил в спальню и принес оттуда ключи от машины.

– Вот, бери мою ласточку, дочь. В ней все детали поменяны, до моря долетите на всех парах.

– Папа, а как же вы? – растерялась я от таких щедрот. Папин Фиат был его любимым детищем, которое он никому не доверял. Даже маме, которой не доверить что-то было смерти подобно. И тут такой жест…

– Мы с мамой посидим на даче. А если припрет куда-то ехать, на автобусе отправимся, вспомним молодость, – отрезал папа и надел очки, давая понять, что разговор окончен.

Мамуля неодобрительно взирала на него, помешивая борщ на плите, но перечить почему-то не решилась. Я воспользовалась временным затишьем, забрала ключи и документы и побрела поливать помидоры.

Утро понедельника продемонстрировало все свои худшие качества одновременно. Было как-то серо, сыро, пасмурно и даже немного прохладно. Не иначе, природа ощущала приближение урагана Мария. Прибытие иностранных гостей в лице Машки и её тараканов в голове ожидалось в первой половине дня, потому я заранее отпросилась на работе, чтобы придать своей маленькой двушке приличный вид. Уборка никогда не была моим коньком, потому провозилась я часа два: путающийся под ногами Санька не только не помогал, но ещё и активно линял в процессе, так что мы малость завозились. Звонок в дверь застал меня врасплох. Распахнув дверь, я тихо охнула от открывшегося мне великолепия: Марья в широкополой шляпе и умопомрачительном мини весело скалилась, подпирая гигантский чемодан на колесиках. Санька издал утробный вой и поспешил скрыться за диваном, а мы смачно расцеловались.

– Ну и видок у тебя, – хмыкнула сестрица, втаскивая в квартиру чемодан и свое бренное тело. Надо сказать, от этого габариты квартиры как бы сразу уменьшились наполовину. Росту сестры позавидовала бы любая модель, при этом телосложение Машкибыло не то чтобы крепким, но пышущей здоровьем её можно было назвать без колебаний.

– Нормальный видок, – обиделась я, стаскивая косынку и передник, заляпанный мукой. – Я, между прочим, к твоему приезду готовилась, ночей не спала, пироги пекла, пряжу пряла, баньку топила. Пошли, что ли, отметим явление тебя народу?

Сестрица радостно закивала, вытащила из сумки бутылку мартини и поспешила за мной. Пока я накрывала на стол, она успела принять душ и сейчас восседала за столом в моем махровом халате, поглаживая, выуженного ею из-под дивана, кота. Тот выглядел совершенно несчастным и Маня загрустила:

– Вот, все мужики так, чем больше их холишь, лелеешь, гладишь – тем они быстрее в кусты. А если и сидят рядом, то вид такой, что в любую минуту готовы дать драпака.

Тут она и вовсе опечалилась, хлопнула свой бокал мартини и дала Саньке легкий подзатыльник. На мой взгляд, он заслуживал леща потяжелее, потому что активно воровал колбасу с Маниного бутерброда, пока она толкала речь.

– Ладно, что это мы о грустном. Короче, чтобы ты не беспокоилась, у меня все ок. Я свободная, как ветер, и всё ещё очччень ничччего! – пропела она и принялась хохотать. В этом вся Маня: от слез до смеха – всего ничего.

Я поняла, что на личном фронте у сестрицы тоже глухо, потому решила временно эту тему не развивать. Мы пили чай, болтали о пустяках, обменивались сувенирами, смотрели фотки и попутно обсуждали общих знакомых. Внезапно я поймала себя на мысли, что мы с ней словно и не расставались вовсе. Всё как в детстве. И даже кухня та же, бабушкина. И чашка, и Манино противное сербание, и эта её дурацкая привычка болтать ногой. И как я могла не радоваться её приезду и мечтать пролежать весь свой отпуск на диване? Тут я глянула на часы и ахнула:

– Систер, мне пора на работу. Я же только до обеда у Горыныча отпросилась.

– Шел бы твой Горыныч к чёрту, к тебе сестра приехала, – заныла Маня, допивая остатки чая из чашки. – И вообще, я что-то не поняла, ты что, отпуск ещё не оформила? Я же тебе строго-настрого…

– Ой, все! – перебила я её, – не начинай свои нотации. Отпуск пока не взяла. Думала: вдруг ты передумаешь? А мне потом…

Маня сурово покачала головой и на всякий случай даже покрутила пальцем у меня перед носом.

– Не мечтай! Мы едем на море и точка. Искать приключения и хороших мужиков. У нас во Франции с этим глухо, там мужик не тот – всё «сильвупле» да «бонжур». Тоска. А мне нужен такой, настоящий: могуч, вонюч и волосат! И вообще, должна же молодая красивая девушка летом побывать на море?