Синопсис к произведению на конкурс "Голова в бегах"

Если две сестры-авантюристки встречаются, то жди приключений! Это правило подтверждают журналистка Анна, которая собирается тихо провести свой отпуск на даче у родителей, и ее кузина Машка, актриса-аниматор, проживающая во Франции. Итак, заграничная родственница вовсю рвется припасть к корням и навестить родных, для чего возвращается в город детства. Как раз перед отъездом ей приходится выполнять необычную просьбу клиента: провести его день рождения в стиле японских самураев. Клиенту хочется драйва, и Машка предлагает гостям квест: история жуткая, но занимательная. Про отрубленную голову японского самурая, которая, согласно легенде, будоражит местное население уже больше тысячи лет.

Но ничего не предвещает беды на Родине, и сестры собираются в поездку. По замыслу Машки, двум красивым девицам нечего прозябать в душном городе, а лучше всего рвануть прямо к морю! Кто бы мог подумать, что, остановившись переночевать в придорожном отеле, сестры станут свидетелями убийства, а еще обнаружат в багажнике свой машины чью-то отрубленную голову? И это совсем не легенда, а живая, то есть уже мертвая, голова. Ее хозяина они воочию лицезрели днем на дороге в компании сомнительных типов, остановившихся в том же отеле. Теперь сестры сами – в бегах, а голова… В бегах вместе с ними!

На их счастье (или на беду?) как раз перед страшной находкой они знакомятся с двумя мутными типами, путешествующими на гробовозке, которые вроде бы согласны помогать сестрам в обмен на их симпатию и расположение. Вместе они едут на море, по дороге решая, что же делать с головой. Выясняется, что голова принадлежала типу, работающему на опасного мафиози, занимающегося наркооборотом в области. С такими связываться – себе дороже. А еще сестры подозревают, что их помощники "продались с потрохами" и вот-вот сами сдадут их бандитам. Они решают бежать, прихватив голову с собой, но по дороге "забывают" ее в доме того самого главного мафиози, куда попали по случайному стечению обстоятельств.

Чудом попав в родной город, сестры начинают сидят в засаде, стараясь не показываться из квартиры. Свою историю они открывают только бывшему возлюбленному Аньки – менту Валере. А еще на арене событий появляется любовь всей Машкиной жизни – красавец Никита, тоже парень непростой и связями.

Присланные Валерой надежные ребята, ведущие дело, оказываются теми самыми мутными типами на гробовозке, от которых Анька с Машкой сбежали – Леньчиком и Мишаней. Те уверяют, что работали под прикрытием, и просят сестер открыться им. Главная тайна, за которой охотятся все участники событий, – флешка, переданная покойным Машке. На ней хранится информация, из-за которой его и убили. Но знать о том, где сейчас флешка, нельзя никому. Это – единственный козырь в руках сестер, благодаря которому они все еще живы.

– Послушай, что я сегодня прочитала: страшная легенда Токио про отрубленную голова самурая, похороненную в центральной части Токио. Говорят, она вот уже более тысячи лет приводи в ужас местное население, являясь им в кошмарах и даже на фото.

– Машка, тебе что, делать нефиг? – зевнула я в трубку, потому что Машкин звонок застал меня в самое неподходящее время. Спать хотелось до чертиков, а легенды Токио в этот момент волновали меня примерно как проблема вымирания красных муравьев в лесах Амазонки.

– Да клиент один попался, хочет день рождения в стиле японских самураев. Харакири я ему не обещала, но вот замутить какой-то квест с легендой придется. Так вот, голова, якобы похороненная в центре мегаполиса, по слухам принадлежит Тайра-Но-Масакадо. Это был мятежный правитель, организовавший организатору восстания в Японии. Было это аж в 10 веке, прикинь? Этот самый Масакадо провозгласил себя императором Японии. Ну а гнев официального правительства не заставил себя ждать. Выслали целую армию, чтобы подавить мятеж, а дядечке голову отрубили.

– Ну и?

– Короче, Масакадо так и не стал императором, но его отрубленная голова уже тысячу лет не дает покоя: то завоет, то светится. Не голова, а место, где она захоронена. А если выйти ночью…

– Ладно, Машка, я поняла, про работу тебя больше не спрашиваю. Пощади, хватит про голову…

Машка удовлетворенно крякнула и принялась тарахтеть на тему погоды и природы.

Я приклеилась ухом к трубке домашнего телефона и вяло кивала, вертя в руках памятку по безопасности жизни, невесть откуда взявшуюся на моем журнальном столике. «Если вы попали под действие стихии, – гласил текст, – то лучшее, что можно придумать – это побыстрее укрыться в надежном сооружении. Желательно, в подвале или противорадиационном укрытии…». Пока на том конце провода сестрица что-то тарахтела, прерываясь только на редкие выдохи, я с тоской озиралась по сторонам в поисках того самого укрытия. К сожалению, в двухкомнатной квартире, что мне досталась от бабушки, таковых не наблюдалось. Хотя вот кладовка…. Да что кладовка, даже ее надежно оккупировал мой наглый рыжий кот.

Укрытие я искала не зря: сестра моя Маруся по силе наносимого ущерба могла сравниться разве что с ураганом. Я вообще удивлена, что ураганы называют какими-то странными именами: Катрина, Ирма, Хавьер. Как по мне, все ураганы должны носить имя Мария. Сестра она мне хоть и двоюродная, но, за неимением других, практически родная. По крайней мере, росли мы вместе, потому что моя тетка, Маруськина мать, в силу своей работы переводчиком постоянно таскалась по заграничным командировкам, а дочь оставляла у нас. Конечно же, к нашей с сестрицей обоюдной радости. Все наши детские проделки и приключения до сих пор на устах у всей родни, а моя мама всегда пьет валидол, вспоминая, как мы с Маней лазили на крышу десятиэтажного дома, ныряли в сугробы, ели землю на спор. Еще пару раз мы чуть не сгорели, прыгая через костер, не утонули в проруби и не замерзли, заблудившись в лесу. Но это так, по мелочи.

Короче, все, что связано с Марусей, обычно можно описать тремя словами: смешно, опасно и непредсказуемо. У нее редкий дар находить неприятности и притягивать проблемы. И вот сейчас эта самая Маруся радостно сообщала мне в трубку, что свой очередной отпуск она намеревается провести на родной земле. Припасть к корням, так сказать. К чему она там собралась припадать, я слабо представляла, но почему-то сразу же смекнула, что меня ждут суровые испытания.

Поселится Маруся, конечно же, у меня, подвергнув мою, привыкшую к спокойному укладу, жизнь хаосу. По справедливости, квартиру эту наша покойная бабка оставила нам с Маней, но так как та уехала жить за границу, то жилплощадь осталась в моем единоличном распоряжении. Посему отказать сестрице в крове было бы неимоверным свинством. К слову, Маня жила во Франции, куда перебралась почти сразу после окончания колледжа культуры нашего родного города. О загранице сестрица мечтала давно, а тут как раз подвернулся заморский принц по переписке, позвавший ее замуж. Она и пошла, но правда жизни оказалась такова: принц нигде не работал, жил с мамой, ковырял в носу и специально громко чавкал, доводя педантичную сестрицу до безумия. Маня, помыкавшись три года, скоренько с ним развелась (благо, гражданство уже было получено), и пустилась в автономное плавание. Занималась она, в основном, актерской деятельностью: ставила детские спектакли, вела какие-то мероприятия. Мечтала о мировой славе и даже создала собственную маленькую гастролирующую труппу, где была примой. Но кормилась она, как это часто бывает, мелкими подработками: ведущая дней рождений, аниматор, няня на час, уроки русского для иностранцев. Словом, на что она припеваючи жила за кордоном, оставалось для меня тайной.

Я, к примеру, чтобы заработать на хлеб с маслицем, ежедневно таскалась в редакцию своей дрянной газетёнки, где числилась журналистом. Каждое утро, сломя голову, неслась за автобусом, чтобы к 9 часам сидеть на планерке, злобно зыркая на нашего главного редактора по кличке Горыныч, пожевывая печенье «Шахматное» и мечтая хотя бы о малой толике мировой известности. Думаю, всем сразу становится понятно, что от работы удовольствия я получала мало, если слова работа и удовольствие вообще могут фигурировать вместе хоть в каком-то предложении.