Анчутка и Ник подошли к кассе – небольшому киоску возле причала. Одна из нимфей в полночь, покидая Чертов свет, отправлялась как раз в тот человеческий город, где проводили конкурс Пятницы Тринадцатого. Полноватая чертова баба неохотно отвлеклась от кроссворда и подняла взгляд на покупателей.

– Два билета на полуночный рейс на Землю, – Ник протянул в окошко купюру.

– Ну?.. А номера пропусков называть собираетесь? – Подавив зевок, чертовка подозрительно посмотрела на поздних гостей. – Имена? Мне же проверить нужно, все ли у вас с документами в порядке.

Почему-то Анчутке показалось, что с особым недовольством взгляд впился в нее. Пальцы нервно сплелись, а хвост помимо воли начал взволнованно подергиваться. Анчутка не сомневалась, что чердядя Ника, занимающийся оформлением пропусков, все сделал на тринадцать с плюсом, но все же…

– Шестьсот шестьдесят семь, – пробормотала девушка. – Чернорогова Анчутка Мраковна.

В киоске защелкала компьютерная клавиатура. Номер пропуска отличался от счастливого чертового числа всего лишь одной цифрой. Анчутка честно постаралась разглядеть в этом хороший знак.

– Все в порядке, – устало донеслось из киоска.

Как Ник называл свои данные, Анчутка уже не слышала. Рухнувшее на нее облегчение затмило всю окружающую реальность. Нику протянули два билета. Когда парень и девушка направились к причалу, им в спины ударило строгое:

– Стойте! Вы куда?!

Анчутка вздрогнула и почувствовала, как ощетинилась рыжая кисточка хвоста. Девушка в панике метнулась взглядом к другу. Нику, похоже, тоже стало не по себе. Однако он быстро взял себя в руки и спокойно вернулся к киоску. Анчутка последовала за ним, мысленно прокручивая варианты развития событий: один хуже другого.

– Вы так и собираетесь на Землю в таком виде? – Раздражение в киоске сгустилось еще сильнее.

Анчутка не сразу сообразила, в чем дело, но поняла одно: не в пропуске. Чертовка-продавщица протянула два тюбика крема, и вздох облегчения сорвался с губ девушки.

– На хвост и каждый из рогов раз в сутки… ой, да разберетесь! – Недовольно отмахнулась продавщица. – Эх, молодежь… Вот разве можно вас на Землю отпускать?

Быстренько расплатившись, Ник и Анчутка вышли на причал – серую полосу, врезающуюся в черную гладь воды. Ведомая автоматическим управлением, пассажирская нимфея медленно подплыла к ним. Искорки мерцания поблескивали на полураскрытых лепестках. Один из них опустился к причалу, образовав сходни. Сквозь прозрачный материал виднелась темная вода.

Ник уверенно стал на широкий лепесток, заставив его немного качнуться. Анчутка боязливо посмотрела на межмирный транспорт. От мысли о перемещении внутри неприятно заныло. Нимфеефобия, что ли?

– Ну что, леди, последуете за мной на край света? – Ник галантно протянул ей руку.

Поддержать игру, ответив что-нибудь в тон, Анчутка не смогла. Смущение заполнило разум, и мысли попрятались в закоулках извилин. Взгляд неловко скользнул вниз, спрятавшись за рыжеватыми ресницами.

Кивнув, Анчутка вложила изящные пальцы в ладонь парня. Прикосновение тепла его руки добавило чертовке уверенности, и девушка шагнула на лепесток нимфеи. Опора под ногами закачалась, и мир вокруг поплыл. Сильная рука Ника придавала уверенности, и Анчутка не спешила отпускать его ладонь. Они прошли в центр нимфеи, и только там ее пальцы выскользнули из теплого уюта, который излучало прикосновение Ника.

Прозрачные лепестки сдвинулись с места совершенно бесшумно. Поднимаясь, они медленно срезали небо над головой. Их грани, мягко сомкнувшись, засветились нежно-голубым цветом. Прямо, как медовые светлячки. В гладком материале то и дело вспыхивали и гасли блестки.

Нимфея начала перемещение, нырнув в Тихий омут. Если у Анчутки и успели появиться бабочки в животе, то они тут же, прижавшись к ребрам, отложили трепыхания до более спокойного момента. Сквозь прозрачные лепестки была видна россыпь мелких пузырьков, стремительно уходящая вверх.

Взгляд Анчутки коснулся лица Ника. В его глазах темнела теплая глубина, подчеркнутая мягким полумраком нимфеи. Ник смотрел на Анчутку совсем не так, как два года назад. Во взгляде парня виднелось нечто, находящееся за гранью простой дружбы.

Ник вновь взял Анчутку за руку, и это прикосновение отозвалось в ее теле трепетом эмоций. Душа девушки завороженно сжалась от осознания: здесь, между миров, они только вдвоем. Ей захотелось, чтобы время расплылось, как акварель на мокром листе. Этот момент казался пугливой бабочкой: притаилась на ладони, но вот-вот вспорхнет. В тишине, окутавшей нимфею, Анчутка слышала взволнованный стук собственного сердца, который напоминал об утекающих мгновениях.

Уже через минуту перемещение завершилось, и нимфея совершила рывок, выныривая в другом мире. Бабочки от ребер, может, и отлепились, но порхать все же не спешили. Хорошо, хоть морскую болезнь не подхватили.

Голубое свечение погасло, и лепестки начали неспешно раскрываться. Анчутка запрокинула голову, надеясь увидеть звезды другого мира. Взгляд наткнулся на потолочные балки.

Нимфея раскрылась полностью, и Анчутка, осмотревшись, увидела помещение, больше всего напоминающее склад. У стен громоздились какие-то ящики. Однако большую часть помещения занимал бассейн. Несмотря на холодный свет белых ламп, вода была темно-синей, словно в ночном озере. Впрочем, ничего удивительного – это ведь Тихий омут, хоть и земной.

Анчутка вздохнула. В человеческом мире Тихие омуты приходилось прятать. Иначе любопытные людишки сначала случайно в них угодят – потом попробуй успокоить недоутопленников, что это не «тот свет», а просто Чертов! А затем какой-нибудь хитрый безрогий и выгоду найдет. Например, начнет туристов водить да поездки организовывать на две недельки к чертовым морям.

Раскрытая нимфея подплыла к «берегу». Ник и Анчутка сошли на серый пол, припорошенный пылью и сором. Чертовка оглянулась: межмирный транспорт сомкнул лепестки и ушел под воду.

Возле Тихого омута их дожидался пожилой черт с бледно-серыми рогами, чтобы подбросить до гостиницы. Они направились к машине, припаркованной у здания склада.

– Ну, что… пора прятать рога, – водитель усмехнулся в седоватые усы и выдавил на ладонь немного крема.

Анчутка и Ник послушно достали зеленоватые тюбики. Бесцветный крем немного холодил кожу. На пальцы его действие почему-то не распространялось.

– Да куда ты столько? – Ник бросил взгляд на подругу.

Он пока что успел намазать кремом только правый рог. Ух ты! Единорогом Ник выглядел весьма забавно.

– Чтобы точно пропали, – Анчутке не нравилась идея парящего в воздухе кончика рога.

– Смотри, чтобы совсем не отпали… от такого-то количества.

Уже через несколько секунд Анчутка перестала ощущать рога. Чертовка потянулась к ним, и пальцы наткнулись на пустоту. Затем Анчутка нанесла крем на хвост. Он тут же начал исчезать, становясь прозрачным от основания до самой кисточки.

– А если им всю голову намазать? – С детским любопытством поинтересовалась Анчутка у Ника.

– Давай поэкспериментируешь уже после Пятницы Тринадцатого, ладно?

Пока авто блуждало по городским окраинам, Анчутка с интересом смотрела на человеческий мир. Время на Земле и в Чертовом свете отличалось: здесь только начинал сгущаться вечер. Безрогие сновали по улицам. Некоторые вели на поводках одноголовых церберов. А в остальном – такой же город, как и Черторожье. Многоэтажки, машины да суета. Достопримечательности, которыми пестрели путеводители, явно спрятались от взгляда чертовки. «Значит, придется искать!» – Сделала вывод Анчутка.

Машина остановилась возле гостиницы. Анчутка и Ник вышли в свежий вечерний воздух.

– А когда мы будем регистрироваться на конкурс? – спросила Анчутка.

– Сегодня уже поздно, так что запишемся утром. А сейчас нужно заселиться и хорошенько отдохнуть перед завтрашним днем…

– Ой, Ник, но ведь до завтра еще целая вечность! – Жизнерадостно воскликнула Анчутка.