– Севье, прошу вас…

– Что?! – каптри резко развернулся к ним. – Она предательница! Причём двойная! Откуда нам знать, что там тебя уже не ждут?!

Райан моргнул – кричал Рауль редко, и в сравнительно небольшой комнате его крик прозвучал оглушительно. На какой-то миг снова стало тихо, потом Карла развернулась и выскочила за дверь. Повисло молчание.

– Она ничего не знала, так же как и все вы, – сказала Давина. – Вы несправедливы, Рауль.

– На твоём месте я бы извинился, – добавил Райан.

– За что? – Рауль заговорил тише, но всё ещё достаточно агрессивно. – Разве я сказал неправду?

– Насчёт беготни со стороны на сторону – тут тебе возразить трудно. А вот насчёт того, что меня там якобы уже ждут… Давайте не будем обижать друг друга беспочвенными подозрениями.

– Она уже дважды изменяла – это ты называешь «беспочвенные»? Я вообще не понимаю, как таким можно доверять.

– А вот наше командование понимает. Если помнишь, это оно послало её к нам, уж в этом-то нет никаких сомнений. И сам подумай, Рауль, – если ты так настроен против изменившей дважды, сумел ли бы ты поверить изменившей трижды?

– Нет, конечно.

– Вот и в Альянсе не поверят. Ей теперь некуда возвращаться, пойми, Рауль.

– Это если сам Альянс её к нам не направил. В смысле, не приказал нам сдаться.

– Её проверяли телепаты не чета нам с Райаном, – покачала головой Давина. – Поверьте, Рауль, на слово в Корпусе не верят. Если бы возникли хоть какие-то сомнения, Карлы Краско здесь бы не было.

– Я понимаю, что ты злишься, Рауль, – добавил Райан. – Но злиться тебе надо на нас с Давиной. Не стоит срываться на первом, кто подвернулся под руку.

Рауль не ответил. Не дожидаясь, пока он придумает, что сказать, Райан вышел из кают-компании и постучался в свою бывшую каюту, ныне занятую Карлой. Открывать девушка не спешила, но когда Танни телепатически позвал её, дверь всё-таки поддалась.

– Тебе нет необходимости меня утешать, – безучастно сказала сидевшая на койке Карла, не отрывая взгляда от сложенных на коленях рук. – Он прав.

– Он не прав, и мы все это знаем, – Райан сел рядом с ней. – Он и сам это поймёт. Если уже не понял.

– Нужно мне его понимание…

– Понимание всем нужно. Рауль – хороший мужик, но он прямодушен и боится за всех нас. Ему порой трудно понять, что есть не только чёрное и белое, верность или измена. Ну же, Карла…

Он приобнял её за плечи. На мгновение девушка напряглась, но потом обмякла, положила голову ему на плечо и тихонько шмыгнула носом.

– Знаешь, я никогда не считала, что служу Альянсу, – проговорила она. – Я служила Симону Конверсу… А потом Александру Игену. Считала, что я перед ними в долгу. Знай я, что это Иген погубил Конверса, я бы ушла раньше.

– В долгу?

– Ага. Я родом с Фортуны. Это рядом с Ханааном, знаешь?

– Знаю.

– А знаешь, что там творилось во время Дейнебской? Ханаан первым попал под удар дейнебов, и Федерация просто вывела свои вооружённые силы из этого сектора, бросив находившиеся там планеты на произвол судьбы. На наше счастье, дейнебы Фортуну миновали… хотя, может, было бы к лучшему, если бы её – оккупировали. Хоть какая-никакая, а власть была бы. А так… Вы вот всё вспоминаете Иберию, с её разгулом преступных боссов и работорговлей, так поверь мне, на Фортуне было ещё хуже. До тех пор, пока туда не пришёл флот Альянса, не навёл там порядок и не оставил свой гарнизон. Вот только семьи к тому – времени у меня уже не было, и виноваты в этом были отнюдь не враги.

– А что с ней случилось?

– Папу убили в баре… Ну, в смысле, убили, ударили по голове и проломили череп, но он умер не сразу, а через несколько месяцев, так и не очнувшись. Я не знаю, кто это сделал. А мама… Мы с ней очень много работали, пытались сперва папу лечить, потом просто прокормиться, а цены всё росли… Однажды мама просто упала и больше не поднялась. У неё был рак, но она скрывала это до последнего, и когда она всё-таки попала в больницу, он уже был на последней стадии, и лечить его смысла не было. Так, по крайней мере, мне сказали, хотя, будь у нас денег побольше, возможно, они и попытались бы что-то сделать. Не знаю… А когда умерла мама, оказалось, что она задолжала одному из этих криминальных царьков. Ещё когда была надежда, что папа очнётся. А денег, чтоб заплатить, у меня не было. И тогда они забрали меня. Не знаю, что бы со мной было… потому что буквально на следующий день после этого на Фортуну высадился Альянс.

– Господи, я смотрю, у нас полкоманды в рабстве побывало. Мариса, Макс, ты… Так это тогда ты встретилась с Конверсом?

– Тогда, – Карла подняла голову и улыбнулась. – Совсем близко его видела, почти как тебя. Он даже сказал мне пару слов. Я потом долго хранила плакат с его портретом. И когда нас завоевал Альянс… Я сама пришла на вербовочный пункт и сказала, что хочу служить. У Рауля, наверное, будет разрыв сердца, но я не видела ничего плохого в том, что Федерация будет завоёвана Конверсом.

Райан кивнул. Да, в начале войны не так уж мало народа ничего плохого в этом не видело. Целые планеты сдавались без боя. И столь ненавидимый Раулем адмирал де Вега был не единственным.

– И Игена ты тогда же видела?

– Видела, хотя тогда почти не обратила на него внимания. Так, болтался рядом с Конверсом длинный брюнетистый парень… Хотя, конечно, он не болтался, наверняка был занят чем-то важным и нужным. Только я не знаю, чем.

Райан невольно улыбнулся, и Карла улыбнулась в ответ.

– Завтра я высажусь на Аид, и, возможно, наша миссия скоро кончится. Не знаю, увидимся ли мы ещё, когда нас отправят по другому месту службы…

– Я бы хотела остаться с тобой.

– Да я бы тоже не отказался. Но решать, сама понимаешь, будем не мы. Это я к тому, что мне бы не хотелось, чтобы вы с Раулем друг друга поубивали.

– Да я-то что, – хмыкнула Карла. – Я к нему не цепляюсь.

– Я рад. И если он решит перед тобой извиниться, я буду рад ещё больше, если ты просто примешь его извинения. Не напоминая о своей, пусть даже и обоснованной, обиде. Не будем раздувать конфликт, ладно?

– Ладно.

– Ну, вот и отлично.

Отследить вращение спутников, отыскать «окно», в которое может нырнуть «стрела» – дело техники. Труднее подобраться к объекту незамеченным. Они там, в училище, не дураки, и пусть сюда летают редко, это не значит, что они не готовы к визиту нежданных гостей. Райан постоянно держал защиту в мозгу, в любой момент готовясь спрятаться от телепатического поиска или даже отразить атаку, но пока всё обходилось. То ли его не заметили, то ли пока не искали в этом районе. Райан щёлкнул переключателем, выводя на экран скудные карты, нашедшиеся в памяти «Зимородка». То, что знают о географии Аида рядовые энциклопедии – самые общие планы, на них даже храм не обозначен.

«Стрела» притулилась под скалой, защищающей от ветра. Ураган слегка стих, но всё равно скорость воздушных потоков была впечатляющей. Дышать снаружи будет трудно. День близился к вечеру, до темноты ещё должно было быть далеко, но всё равно рассмотреть что-либо дальше, чем в сотне метров, было сложно: и из-за толстых туч, закрывающих и без того неяркое солнце, и из-за поднятой ветром пыли. Приборы «стрелы» фильтровали изображение, и потому Райан всё же мог разглядеть гору, на которой стоял храм, хотя само здание отсюда увидеть было невозможно, и гигантские статуи. Последние пострадали куда больше, чем на Нильфхеле – полностью уцелели только две, причём одна – без головы. От двух других остались ноги, от остальных – постаменты. Или не осталось ничего. Учёные даже не могли договориться между собой, было тут шесть статуй, или восемь. Впрочем, исследования в этой долине проводились редко – негостеприимная планета, расположенная в стороне от обычных трасс, привлекала мало внимания, особенно с тех пор, как были открыты множество других, куда более дружелюбных к человеку, и она перестала быть перевалочным пунктом. Развалин хватало и в иных местах, а больше ничем интересным Аид похвастаться не мог.