– Да кто же может знать, что я здесь? Ну да Бог с ним, где у вас телефон?

Он встал из-за стола и направился в подсобное помещение. А, подойдя к телефону, и взяв трубку, тут же услышал незнакомый голос – хриплый и немного искаженный, словно говоривший специально изменил его, боясь быть узнанным.

– Это Грач? – удостоверился незнакомец.

– Да, а с кем я имею честь говорить? – в свою очередь спросил Семен Семенович.

– О! Вы меня не знаете, и уверяю: вас это не должно беспокоить. Зовите меня просто Доброжелатель, ведь звоню я только из чувства доброго расположения к вашей персоне.

Слушая незнакомый голос, Грач стал озираться по сторонам, вглядываясь в происходящее за окном, словно надеясь увидеть странного незнакомца с телефоном.

– Но откуда вам известно, что я именно здесь? – спросил он.

– Это вас тоже не должно волновать. К чему волнения по незначительным поводам? Куда важнее поволноваться из-за серьезных проблем.

– Но у меня, их нет!

– Появятся, – мягко и вкрадчиво заверил Доброжелатель, – ещё как появятся, если вы не откажетесь от повышения. Поверьте мне, откажитесь – не берите грех на душу.

– Что вы мелете? От какого повышения?

– Мелет мельница, причем, размалывая в муку, а я пока – заметьте: пока предупреждаю! А насчет повышения – так это я поясню. Сейчас вы заместитель, но скоро вам предложат должность главного.

– Но куда меня повышать? Главный инженер у нас есть, жив и здоров пока.

– Так это же пока, сегодня, то есть, – не унимался незнакомец, – а завтра помрет он от сердечной недостаточности.

– Что вы чушь несете? А я уши развесил – слушаю вас.

– Я не несу, а только прошу: не берите грех на душу, откажитесь. А главный ваш, обещаю, помрет! Как пить дать помрет!

Семена Семеновича стал раздражать назойливый, да к тому же ещё и незнакомый тип на том конце провода и он, переступив приличия, бросил трубку на рычаг. Левый уголок его рта передернулся, выдавая тем самым затаившуюся тень легкого волнения и недовольства.

– Вот мерзавец! – бросил он на ходу и направился к своему столику.

Сев за стол, Грач предпринял попытку вернуться к прежнему ходу рассуждений. Но мысли начинали путаться, сбиваться и сходить с выбранного пути. В мысли вкрадчиво проползали слова незнакомца, на мгновенье ускользали и назойливо появлялись снова и снова.

– Странно, – принялся рассуждать Грач над навязанной проблемой, – а ещё Доброжелателем представился! А сам такое наговорил, что и булка в рот не лезет, а ведь так хотелось есть. Бывают же люди! Странный незнакомец – меня откуда-то знает, да еще влез с нелепыми предупреждениями, только с мыслей сбил.

Развернувшись к окну, Грач заново уставился на улицу. Там изнуряюще пекло солнце, на скамейках парка кое-где сидели старики, прогревая свои дряхлые косточки.

Метрах в тридцати от окна, в которое, блуждая взглядом, смотрел Семен Семенович, находился старый фонтан, который украшала статуя мраморного лебедя. Слабым напором из него брызгала вода, привлекая к себе детвору.

Решив поставить в своих размышлениях точку и больше не тревожить голову бессмысленными поисками истины, Грач встал и вышел на улицу.

Семен Семенович направился вглубь по аллее из остролистых кленов и сибирских пихт. Деревья тут были старые и массивные, их кроны практически не пропускали солнечных лучей, удерживая полумрак и легкую прохладу. В народе эта аллея получила неприветливое название – «Мрачная». Аллея отпугивала прохожих и наводила тоску, зато как на мед туда стекался преступный мир.

По одну сторону аллеи, позади деревьев, виднелся заброшенный пустырь, по другую, укрывшись густой листвой, стояли старые, тронутые ржавчиной качели.

Семен Семенович шел вдоль деревьев, стараясь не думать о звонке, но мысли сами возвращались к услышанным словам.

– Что он может знать о нашем главном инженере? – непроизвольно вслух Грач задал сам себе вопрос и тут же на него ответил: – Да ничего! Вздор все это, и инженер не умрет.

Внезапно легкое дуновение ветерка пронеслось по аллее. Встретив на пути старые качели, слегка тронуло их, на что те тихо проскрипели: «Мир-мир-мир».

Услышав скрип, Семен Семенович вздрогнул. Ему почудилось, что качели простонали в ответ на его рассуждения вслух. Его воображение расслышало следующее: «Умер-умер-умер». Но тут же спохватившись, он произнес:

– Бред какой-то, померещится же. Пожалуй, пора поворачивать к дому.

Ускорив шаг, Грач пересек лужайку и устремился к выходу, а через некоторое время уже сидел в своей квартире за просмотром телевизора.

Утром, как обычно, выпив чай с бутербродом и захватив папку с деловыми бумагами, Грач отправился в контору.

Учреждение, в которое вот уже какое утро подряд, на протяжении многих лет, спешил он, находилось недалеко от его дома – по той же улице, за углом большого универмага. Эта улица была одной из самых красивых и зеленых в городе, густо и со вкусом усаженная кустарниками и липами. Грач предпочитал этот отрезок пути до работы проходить своим ходом, нежели пользоваться услугами городского транспорта, вечно переполненного спешащими на работу людьми.

На сей раз, улица встретила Грача привычно. Но ни солнечное утро, ни прекрасный ландшафт не занимали его мыслей. Он был полностью погружен в размышления о произошедшем накануне. Мысли его оборвались, лишь, когда он оказался по ту сторону дверей конторы.

Контора называлась «Водор» и занималась чем-то вроде системы водоснабжения в городе, качеством воды, установкой фонтанов и тому прочее.

На работе Грач был уважаемой личностью, его ценили за деловые заслуги, старательность и вообще как нужного и хорошего специалиста. А с некоторых пор стали относиться еще с большим почтением: директор пожаловал ему должность заместителя главного инженера.

Войдя в привычное здание и увидев, как всегда, первой Нелли – секретаршу директора, Грач устремился к ней.

В эту минуту за ее спиной задребезжал звонок телефона.

– Ой, подожди, это шеф! – засуетилась Нелли, – Зачем я ему в такую рань понадобилась?

– Да, Полиевкт Петрович, я Вас слушаю. Кто? Плешивцев? Он с утра уехал в управление. Семен Семенович? Да, пришел – он у меня в приемной. Хорошо, Полиевкт Петрович, сейчас приглашу.

Повесив трубку, она обратилась к Грачу:

– Иди, уже вызывает. Ни пуха…!

От директора Грач вышел через час с небольшим, с очень взволнованным лицом.

– Что с Вами, Семен Семенович, – окликнула его секретарша, – что там произошло? На Вас же лица нет.

– Ничего, ничего, кто будет спрашивать – меня сегодня на работе не будет. Скажешь: я на объекте, – невнятно пробормотал Грач и направился к выходу.

Выйдя из здания конторы, он бесцельно побрел по улице, обдумывая то, что ему только что сказал директор. А услышал он от него следующее: с раннего утра телефон начальника надрывался от всевозможных звонков. Все они были по поводу строительства нового фонтана в парке культуры и отдыха. Звонили из разных инстанций, предупреждая, что на том месте строить ничего нельзя. Почему, они не объяснили. Звонила какая-то бабуля, уверяла, что место там нечистое. А в конце даже раздался звонок с угрозами – оставить этот клочок земли в покое.

Непосредственно за строительство фонтана отвечал Влас Власович Плешивцев – главный инженер. За Грачом же была ответственность второстепенного характера. Немного поразмыслив, Грач резко изменил маршрут своего пути и направился в парк, где рабочие уже начали вести кое-какие строительные работы.

В парке толпился народ, работы были прекращены. Подойдя ближе и увидев одного из своих рабочих, Семен Семенович спросил:

– Гаврилыч, скажи хоть ты мне, что здесь, в конце концов, происходит?

– А черт его знает, – ответил тот, – бабки вот кричат, что место здесь нечистое, да крестятся как сумасшедшие. А одна старуха вообще ахинею несет: утверждает, что видела здесь человека. «Встал, – говорит, – он на это место и начал руками какие-то знаки выделывать, а потом и вовсе исчез».