— Анна Степановна, сейчас я понимаю, что это плохая идея, да и вас зря потревожил.

— Марк, ты наверное забыл девиз нашего детского дома: мы все одна семья, пришла беда, значит все поможем.

— Это всего лишь слова…

Я сел на диван, а сам словно и не здесь. Думаю о Глебе, как нехорошо я ушёл, даже это я по-человечески сделать не мог. Разве мне может быть доверие? Знаю, что Глеб переживает, надеется, что я на учёбе, но я как трус бежал. Именно так, бежал как трус, чтобы спасти свою шкуру.

— Марк, ау, ты что не отвечаешь? Опять в облаках летаешь?

Конечно наш директор выслушал меня, затем Анну Степановну и затем началось:

— Я вот удивляюсь вам, стоит вам выпуститься и вы всё равно возвращаетесь сюда, нам что теперь, до пенсии с вами возиться?

— Пал Витальевич, можно просто было сказать: нет и всё, зачем эти нравоучения? Не от хорошей жизни я пришёл к вам за помощью. Ну да ладно, нет так нет.

Я поднялся и направился к выходу, уже открыл дверь кабинета, как меня остановила Анна Степановна.

— Марк, Марк, остановись. Просто подожди меня пару минут.

А куда мне собственно спешить? Сейчас я никто, давно пора прибиться к бомжам, напроситься к ним в компанию. Глядишь и выживу какое-то время. За стенкой кричали, голос Анны Степановны, затем голос Пал Витальевича. Всё разом стихло, мне стало страшно, они что, друг друга поубивали? Дверь открылась и показалась сама Анна Степановна.

— Проходи на минутку.

— Ох Соколов, Соколов. Ну вот не могу я вас бросить, сердце больно мягкое. Так уж и быть, возьму на себя ответственность, устрою тебя на лето. Но это всего лишь на летний сезон, вернёмся обратно, не обижайся, ты должен будешь покинуть наш детский дом. Прости, но ничем больше помочь не смогу.

— Спасибо вам, Пал Витальевич, настанет осень, мы что-то придумаем. Правда же, Марк? Может появиться другая работа. А сейчас спасибо и на этом.

— Но запомни, воспитателем тебя оформить не смогу, у тебя нет образования, так что всего лишь плотником. А работу выполнять воспитателя будешь, второй номер так сказать.

Мы вышли из кабинета, Анна Степановна похлопала меня по плечу, успокаивает.

— Не нужно было так унижаться из-за меня, я это не стою.

— Глупыш ты, Марк, для меня вы все одинаковые, ничего, прорвёмся. А теперь бегом в отдел кадров оформляться, работы много. Нужно всё приготовить для отъезда.

Работы было столько, что я забыл всё, зачем я здесь, почему и так далее. Настаёт вечер и я ухожу в свою ” каморку папы Карло «, как я её стал называть, падаю на матрас и тут же засыпаю. Но странно другое, я просыпаюсь среди ночи и рукой ищу Глеба. Всё понимаю правильно, что так не должно быть, но руки делают своё.

Утро следующего дня, машины грузят старшеклассники, младшие рассаживаются по автобусам и мы потихоньку выезжаем. Странное название лагеря —«Причал». С чем это связано? Нет ни причала, нет даже озера. Ну да ладно, теперь это не имеет никакого значения.

Много корпусов, всё по группам, комнаты для воспитателей, всё очень понравилось. Воздух чист как слеза, хочется дышать и дышать, вот что значит хвойный лес. Красота-то какая, корпуса утопают в зелени, высокие сосны закрывают от палящего солнца. Всё мне напомнило Алтай, только одного здесь не хватает —это величественные горы, с выступами и огромными скалами. Опять воспоминания нахлынули. Нет, так больше продолжаться не может, работать, заглушить в себе всё. Так просто всё и неважно, что у меня на сердце.

Группа мне досталась —”оторви да выбрось», боже, какие они смешные, мои малыши. Всё точь-в-точь, как я в детстве, почему, как, и так до бесконечности. К вечеру мне казалось, что моя голова лопнет, а если не лопнет, то взорвётся и разлетится вдребезги.

— Марк, ну как ты?

— Анна Степановна, как вы только нас выдерживали? Да я лучше бы на заводе болванки таскал вручную, чем с малышней возиться. Столько вопросов, это же рехнуться можно!

— Смешной ты, Марк, а помнишь какие вы были? Сколько вопросов задавали, что порой и не знала кому первому ответить.

— Теперь я на своей шкуре всё испытал, это адский труд.

— Всё поймёшь спустя какое-то время, когда ребята вырастут. Станут самостоятельными, тогда и увидишь плоды своего труда. Что малыш стал кем-то, что он не опустился и именно ты помог ему всё преодолеть.Марк, а кстати, ты стихи ещё пишешь?

— Анна Степановна, ну какие же это стихи, так, пару строк в рифму и ничего серьёзного. Забросил всё, как-то не стал больше ничего записывать.

— А зря, у тебя это классно получалось.

— Так иногда бывает, что хочется опять начать писать, но думаю, что я не на том уровне, чтобы иметь право писать.

— Ну вот почему ты у меня такой глупый? Разве ж поэтами рождаются? Или для этого особый дар нужен? У тебя есть всё, самое главное, что ты умеешь вкладывать в них свою душу. Я не хочу заставлять тебя, но просто записывай всё, что приходит на ум. Может потом просто пригодится, кто знает, какой следующий будет поворот.

Что поворотов в моей жизни будет много, это я и сам прекрасно понимал. Начало моей самостоятельной жизни ничем хорошим для меня не закончилось. Так, жалкое подобие чего-то.

Настаёт вечер, всех нужно уложить спать, но не всё так просто. Вымотался напрочь, уже дошло до того, что хотел всё бросить. А сорванцы словно чувствовали меня, мою слабость и ещё больше издевались надо мной. Прошло уже двадцать минут после отбоя, а моя группа всё ещё на ушах. Дверь открылась и всё затихло. Первое, что пришло на ум, это проверка, что я не справился и меня отстранят от работы.

— Что за шум?! Так, если через пять минут не будет тишины, то самых буйных посажу на подоконник, будете выть на луну. И так до тех пор, пока не уснёте. Сегодня как раз полнолуние, оборотни вас уже ждут. Так кто у нас тут желает оказаться с оборотнем с глазу на глаз?

Тишина, кажется у меня даже ушные перепонки лопнули и я просто ничего не слышу больше.

— Ну вот, совсем другой компот. Вы бы лучше Марка Алексеевича попросили вам рассказать историю. Знаете, сколько он их знает?

Ребятня зашевелилась, стали шушукаться, как это попросить меня что-то рассказать.

— Марк, расскажи им красивую историю, ты же много книжек прочёл.

— Марк Алексеевич, ну пожалуйста, просим вас.

Анна Степановна улыбнулась, вышла из спальни, опять я с этими оторвами наедине.

На меня сейчас смотрели десятки глаз и каждый ждал рассказа, ну что ж, начнём, а там видно будет.

— Итак, все готовы слушать?

— Готовы.

— « В одном государстве родился звёздный мальчик, он так был хорош собой, что все, кто его видел, восхищались им. Но длилось это совсем недолго, лишь его мать испустила последний вздох, как всё поменялось. В его доме появилась новая мачеха, властная особа, не сильно-то она жаловала мальчика. Ей, откровенно сказать, он был противен. Да и не любила она детей никогда. Вся её мечта была прибрать к своим рукам богатство и титул. В скором времени она так обработала мужа, что тот согласился избавиться от собственного ребёнка. Отец сам вывез сына в дремучий лес, посадил его под сосной, велел ждать. Мальчик ждал, уже стемнело, и тогда он понял, что никто за ним не вернётся, он долго плакал и так и уснул под деревом. Уставший, холодный и голодный…

Когда я посмотрел на малышей, то они уже крепко спали, кто улыбался во сне, кто-то просто засунул пальчик в рот, причмокивая. Какие они все разные, что с ними будет дальше?

========== эпизод 52 ==========

(Глеб)*

Я так взволнован сегодня, спешу к своему парню домой поделиться последними новостями.

— Марк, я уже дома!

В ответ была тишина, странно как-то. Обычно Марк всегда встречает меня, выбегает навстречу, обнимает и целует. У нас уже это своего рода ритуал. Иду по комнатам, зал, спальня, кухня.Никого… Как-то пустынно дома, тишина пугает. Когда случайно посмотрел на стол, то увидел листок бумаги. Что это такое? Пальцами осторожно поднимаю его и вижу первые слова. Конечно, почерк Марка я не спутаю ни с кем, его красивый почерк, аккуратно выведенные слова.