— Два дня ты провела в реанимации. За это время компьютерщики успели просмотреть все прихваченные нами документы. Но Фьюри никого не подпустил к твоему вирусу, сказал, что ты допишешь всё сама, — вновь принял эстафету мужчина. — Ничего путного, кстати, не обнаружили.

— Эти бездари не знают, что и как нужно искать, — буркнула я. — Там только Блейн чуточку соображает и то с пинками. Будто все должно быть написано большими буквами. Так было бы не интересно.

— Мы знаем, что ты у нас вся такая исключительная, и тебя надо холить и лелеять, — саркастично произнесла девушка. — Что ты, кстати, сделала с компьютером Коллинза? После того, как вы смотались, у них все электричество полетело.

— Упс, — выдавила я. — У него стоял предохранитель на системнике, я его вытащила. Обычно такие штуки надежно держат комп под защитой и в случае взлома оповещают главный штаб. Вы тоже такие используете, между прочим, и довольно легко ломаемый. Найдите хорошего техника. А без предохранителей я спокойно пустила вирус в систему, к тому же комп в тот момент был включен. Вот кто оставляет без защиты все самое важное, когда в доме столько народа? Он что, боевики не смотрел? — от прущих эмоций я несколько раз взмахнула руками, которые Барнс тут же сцапал. — А «Лаз» еще не доработан. Но когда консервочка говорил, что железу от встречи с ним хана, я и не думала, что хана всему окружающему железу.

— Вот это ты натворила, — присвистнула Мер. — Ты наше секретное оружие. Против тебя попрет только слабоумный.

— Зубки то мне не заговаривай, знахарка, — одернула её я, поняв, что разговор свернул куда-то не туда. — Что было дальше?

— Тебя перевезли сюда, через день приходит врач, — доложил Джеймс. — Иногда заглядывает Стив. А Максимофф является ежедневно и треплет мне нервы.

— Они цапаются на каждом шаге, — подтвердила приятельница. — Мальчишка чуть ли слюни на тебя тут не пускал и все лез, хорошо ли за тобой ухаживают. Сержант забавно бесится и выгоняет его. Я трижды наблюдала это, уморительное зрелище.

Мужчина крепче прижал меня к себе, словно ребенок — любимую игрушку. Значит, не хочет мною делиться? Интересно. Я запрокинула голову и воззрилась на его лицо. Скулы напряжены, в глазах странное выражение. Я тихонько усмехнулась и потерлось щекой об его плечо, как кошка. Получила косой взгляд льдистых глаз, но Зимний солдат немного расслабился.

— Я слышала, и ты теперь не отвертишься от разговора, — прошептала ему на ухо и улыбнулась. Удивленный вздох. — А как дела в общем и целом?

— Застой, — коротко определила Мэрилин. — Сейчас ход за ГИДРОЙ. Мы не знаем, как они отреагируют на твой фокус и что предпримут. Коллинз будто в воздухе растворился.

— Значит, не дадим им сходить. Сегодня отлеживаюсь, а завтра сяду за работу, — вздохнула. Накопилось слишком много дел, а я неделю провалялась. Если понадобится, перетащу ноутбук на кровать. — Не говорите мне про «слабость» и прочее. И покормите, а?

***

Мэрилин покинула нас через два часа, после того, как мы пообедали и она помогла мне с водными процедурами. Ноги меня упорно не держали, а плечо при каждом движении ныло. Пуля просверлила дырку под левой ключицей у самого плечевого сустава. Но неделя без душа — это слишком.

Теперь, укутанная в махровый халат, я сидела на кровати и задумчиво хомячила булочку с корицей. По шуму воды можно было догадаться, что Джеймс моет/гробит посуду на кухне. Тянет время. Честно, я сама не знаю, что говорить.

Наконец, со скрипом повернулся вентиль крана и шум стих.

— Джеймс? — спустя пару минут неуверенно позвала я. Спустила ноги с кровати, нашарила левую тапочку. Встала. Пошатнулась.

— В постель! — рыкнул зашедший в комнату Зимний солдат. Я подчинилась, констатируя, что сил спорить нет. Залезла с ногами, сложила руки под грудью и надула губы.

— Давай не будем тянуть резину? — попросила, дождавшись, пока мужчина сядет рядом. — Ты думал, что я отброшу копытки, разнюнился и начал благоговейно нести ахинею, так?

Джеймс молчал. Нет, он прикалывается? Опять придётся вытаскивать из него по слову клещами? Эмоции для Зимнего солдата — пытка. Но сейчас я как никогда нуждаюсь в Джеймсе Барнсе, в человеке, а не в солдате. Мне нужно знать, приснились мне те слова и чувствует ли он вообще ко мне хоть что-то? Я больше не могу жить думами — нужна ему или нет.

— Значит, мне все приснилось, — провокационно протянула я.

— Ты не понимаешь? — наконец, глухо произнёс мужчина.

— Так объясни мне! — в лучших традициях бразильских сериалов воскликнула я, подскочив на кровати. Стукнула затылком об спинку кровати и ойкнула. Барнс мимолетно улыбнулся моей неловкости и снова стал серьёзней некуда.

— Я не хочу причинить тебе боль. А это когда-нибудь все равно случится, Зимний солдат возьмёт верх.

Я на коленях подползла к нему, обхватила его лицо ладонями, заставляя посмотреть себе в глаза, и взволнованно зашептала:

— Ты не Зимний солдат, а Джеймс Барнс. И ты не сорвешься. Давай на чистоту, а то я с ума сойду. Что ты ко мне чувствуешь?

— Ты слышала, — коротко ответил он.

— Я слышала лишь что-то про «лгал, это не только физическое влечение».

— Роджерс, ты знаешь, сколько от тебя проблем? И сколько проблем у нас будет из-за этого? — я кивнула, силой сохраняя серьёзное выражение физиономии. Почему-то хотелось по-дебильному широко улыбаться. У Джеймса дернулся уголок губ в пародии на полу улыбку-полу усмешку.

— Так ты мне ответишь? Я же та ещё заноза в заднице, не отстану, пока своего не добьюсь, — настояла я.

Он поддался вперёд, касаясь своими губами моих. Я застыла, широко распахнутыми глазами следя за ним. Ахнула ему в губы, когда бионика притянула меня к нему как можно ближе. Так близко, что дыхание сперло. Это, похоже, и послужило спусковым крючком для обоих.

Яростно, страстно, жарко, немного грубо. Он дразнит меня, посасывая, прикусывая мои губы. Горячие жадные уста завладели всем моим вниманием. Прикосновения руки, блуждающей по моей спине, сводили с ума.

Я поймала губами его нижнюю губу и чуть оттянула. Джеймс позволил мне на мгновение вести его. Заворожено вглядываюсь в льдистые омуты глаз, тону в них. Тону в своих эмоциях и чувствах. В ушах гулко стучит сердце. Моё или его? Оба.

Время вновь помчалось вперед, а мужчина отвоевал своё право главенствовать, грубо разжимая мои губы, смело и резко проникая языком в рот. Не выдержав напора, я отвечала на поцелуй со всей страстью. Будто пыталась показать, насколько хочу этого.

Остановились спустя несколько минут, тяжело дыша. Я поймала жадный стальной взгляд и мельком отметила, что мой халат почти распахнут, я прижимаюсь грудью к его грудной клетке, а правая рука Барнса обнимает обнаженную спину. На приличия было абсолютно плевать. Хотелось чувствовать его близость как можно ярче.

— На сегодня с тебя хватит потрясений, — прошептал Джеймс, словно на прощание, закрепляя своё право на меня, прижимаясь губами к моему приоткрытому рту. — Швы разойдутся.

Я фыркнула, но согласилась, с сожалением ощущая, как тяжелое тепло исчезает с поясницы. Но теперь я могу раскрутить его на повторение в любое время.

— Ты не мог бы дать мне какую-нибудь папку? Хочу почитать, — будничным тоном попросила, устраиваясь на подушках. Мужчина пригладил ладонью взъерошенные волосы и, усмехнувшись, протянул мне не папку, а книгу. «Записки о Шерлоке Холмсе». Её я начала читать за пару дней до задания. А он внимательный.

— Работать будешь завтра.

***

Завтра наступило быстро. Сначала моя живая грелка-подушка куда-то утопала, а потом возник шум, крик и гам. Не дают больному человеку спокойно спать!

Зевая так, что челюсть вывихнуть можно, закуталась в плед, пряча отсутствие под ним нижней составляющей пижамы (хотя на мне и был нижний элемент белья, а футболку Барнса вообще можно рассматривать как сорочку), и, шатаясь, направилась в сторону звуков.

— Она спит, — расслышала я голос Джеймса, почти добравшись до прихожей.