Однажды я взяла на себя смелость написать обо всем, над чем я давно задумывалась, – это произошло вот так вот вдруг, неожиданно для меня самой, все сомнения откатились на второй план в сравнении с великой жаждой написать нечто интересное и стоящее, чтобы понравилось единственному человеку в этом мире – мне самой. В этом нет ничего неуважительного к моему дорогому читателю, который мог бы прервать свое чтение прямо на этом месте и захлопнуть дорогую мне и случайно попавшую ему в руки книжку, ведь, согласитесь, самый главный судья, адвокат и прокурор для себя самого – это вы сами. Я бы не осмелилась поведать миру свои истории, если бы не была уверена и не считала, что это нужно в первую очередь мне.

И вот тут встает следующий вопрос: а зачем кому-то еще читать мои рассказы? Попробую обосновать. Для меня мои девяностые и нулевые навсегда останутся годами бесстрашия, когда времени хватало на все; я жадно впитывала окружающую жизнь и атмосферу вольнодумства и невесть откуда берущихся благ, окружающий внешний мир не давал скучать ни минуты, приспосабливаться было невозможно, ситуация менялась мгновенно. Мы не знали цены вещам и не думали о будущем. Притязания были огромны, однако неумение многих смотреть дальше приводило к душевной пустоте, отсутствию своего места в мире, неспособность радоваться благам, которые были уже в руках, и данной нам всем молодости приводила к отчаянию и нежеланию двигаться дальше, а внешне это стало выражаться в скуке, потере интереса к себе. И в этой связи мне стал любопытен так называемый «средний» человек. Чем он дышит, как живет, о чем сожалеет, каковы его аппетиты и как он использует открывающиеся ему возможности. И именно отсюда появились мои персонажи, я всех их по-своему люблю, всех марионеток моего кукольного театра, собранных в одну коробку на представление публике – с возможностью погрузиться в зыбкий и пестрый внутренний мир героев и прожить с ними странные и волнующие моменты их жизни.

Я хочу предложить вам короткую, я подчеркиваю, очень короткую, местами метафоричную прозу, сюжеты из снов и реальности – смущающие и трогательные, волнующие и легкие, печальные и шутливые, сложные и нелепые истории о счастье и одиночестве, написанные от лица разных людей, чтобы читатель, по возможности, задумался, куда же уходит радость жизни, и как помочь себе, и как заставить эту радость остаться в сердце.

Несколько слов скажу о рассказах «Мама», «Предчувствие», «Отчаяние бабочки». Может показаться на первый взгляд бессмысленной и ненужной история о ситуации, из которой нет выхода. Да, для героев путь закончен, но это пример их собственного выбора, вся жизнь от драмы до комедии и обратно, хорошо бы нам всем осознанно пройти этот путь и не жалеть о содеянном или о неосуществленном. Как мне кажется, даже на отсутствие сожаления нужна определенная смелость. Для этого приходится находить смысл во всем. Однажды мне дали послушать одну индийскую песню о ткацком станке и мастерице, которая работает над тканью: одна нитка идет вдоль, другая поперек, одна – символ радости, другая – горя, а припев был, с одной стороны, незатейливый, но с другой – глубокий по смыслу, что-то вроде: «Динь-динь, жди каждый день одинаково и радость, и горе». То есть не просто будь готов, а именно жди, потому что случится именно то, что случится, этим пронизана индийская философская мысль со времен Вед. Здесь восприятие любой вещи или поступка зависит только от того человека, который о них размышляет, эта мысль близка, скорее, южноазиатской традиции, чем христианской, но для всех, «кто имеет уши, да услышит», это особенность мировидения. Столько живших в разные времена людей мыслили, искали, находили, верили и не верили, но тем не менее сталкивались на своем жизненном пути с радостью и горем, пороками и недостатками, победами над собой и великим отчаянием, сталкивались со своими житейскими мыслями, в конце концов понимая, что имеет право на существование все, что создано Творцом, человеческая жизнь коротка, а далее – вечность, о которой у человека могут быть лишь догадки и домыслы. Великое чудо, что при этом человек живет, осмеливается на поступки, на любовь, на преданность, зная, что все это может закончиться в любой момент, но все равно убивая в себе страх.

Мои самые близкие друзья прочитали эту книгу первыми, и каждый по-своему понял и прочувствовал истории, которые в нее вошли. Некоторые оказались слишком впечатлены, прочитав о завершении земного пути отдельных героев, посчитали, что это травмирующие рассказы, уж больно они похожи на горькую правду, а ее и так много в жизни рядом с нами. Но далеко не каждый проходит этот «горький» путь, и мне было важно передать мысли героя в самые трудные моменты. Мне интересны мои герои, им я сопереживаю, за них волнуюсь, с ними смеюсь. И в то же время отношусь к ним одинаково безоценочно! Подчеркиваю, одинаково их люблю! Они все живут и по-своему прекрасны, просто они такие – похожие на нас или сильно от нас отличающиеся. Я постаралась найти интересные и быстро проходящие события в жизни и сделать слепок, который больше нигде не сохранится. Конечно же, все персонажи вымышлены, и любое сходство с реальностью несет в себе исключительно художественную задумку автора. В стремлении рассказать историю правдоподобно у меня и в мыслях не было навредить кому-либо.

Это книга о самых обыкновенных людях, мною двигало желание как-то подтолкнуть себя и читателя жить сегодняшним днем, когда может произойти все что угодно, жить бесстрашно, играть в эту игру, называемую «жизнь», по-свойски.

А если мне удалось своими историями вызвать интерес и сопереживание персонажам, я постараюсь подтвердить его своими следующими книгами.

– Отоприте, несчастные! Я вернулся! Я пришел к вам налегке, но с хлебом и солью. К вам рвется моя душа, я настрадался и измучился. Негуманно держать человека на лестнице. Пусть не зима на улице, но я могу замерзнуть от бесчувствия окружающих, весь дрожу. Впустите!

На облезлой лестничной клетке дома номер 17, корпус 2 стоял, пошатываясь, гражданин и разговаривал с обитой дерматином дверью. Дело было во втором часу ночи. Он уже много раз нажимал на звонок, но ни жильцы квартиры, ни соседи не подавали признаков жизни. Молчание тревожило его больше, чем возможные крики разбуженных – сейчас он согласился бы говорить даже с собакой. По счастью, с чердака как раз спустился упитанный черный кот.

– О, славное животное! Ты услышало мои молитвы! – гражданин почему-то посмотрел в окно и кому-то там, в ночной тьме, показал пальцем на кота, отвесив низкий поклон оконной раме.

– Вот ты умное животное, кот. Скажи мне, друг, что бы ты сделал на моем месте: плюнул бы и ушел от предательницы или остался бы здесь, у порога, в ожидании пробуждения своей наяды?

Кот застыл, видимо, озадаченный глубиной вопроса, – одна лапа так и зависла в воздухе над ступенькой. Он вытаращился на гражданина, который в полвторого ночи задает ему, коту, столь серьезные задачки на тему человеческих взаимоотношений. Наконец животное нашлось – невозмутимо прошествовало дальше, брезгливо окинув последним взглядом уже совершенно не интересного ему персонажа.

«Уходишь. Куда уходишь? Ни посидеть со мной, ни за жизнь поговорить. Я вот думаю, ведь если земля круглая, почему мы все не идем друг другу навстречу? Мы бы любили друг друга и шли дальше к новым людям, приключениям. Ведь если посмотреть внутрь меня, – гражданин ткнул в себя пальцем в районе солнечного сплетения, – я же не люблю свою Марусю. Как можно любить одну женщину вечно! Но я мирюсь с ней, хотя и ненавижу выцветший халат, в котором она ходит с утра до вечера, она в него уже не помещается, а носит и носит. А моя наяда, фигурка во!» – гражданин поднял кулак с оттопыренным вверх большим пальцем правой руки, снова обращаясь к кому-то за окном. «И пацан у нее самостоятельный. Но где они все! Я здесь, дорогая!» – не в силах подняться со ступенек, гражданин уткнулся головой между дверным косяком и стеной и продолжал бормотать. «Налейте мне хоть стопку, что ли, я без нее не человек, я умираю без любви, обними меня и уложи рядом, я буду верным рыцарем тебе, что же за жизнь такая, когда и ни туда, и ни сюда, и никуда…» На этом моменте гражданин забылся сном.